Что стоит за планами расширения участия ОДКБ в миротворческих миссиях
В Бишкеке прошёл очередной саммит Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Основными темами, поднятыми на встрече стран-членов этого объединения, стали вопросы совместной борьбы с терроризмом, а также возможное расширение ОДКБ за счёт привлечения (в различном качестве) заинтересованных государств. Президент России Владимир Путин заявил о планах расширения участия Организации в миротворческих миссиях.
Российский лидер, выступая на открытии саммита ОДКБ, отметил, что странам-членам (помимо РФ, это Армения, Казахстан, Киргизия, Таджикистан) стоит продолжать уже налаженный обмен оперативными данными для борьбы с общими вызовами, включая международный терроризм. В этой сфере Москва готова поделиться своим опытом, полученным в ходе контртеррористических действий в Сирии, подчеркнул Путин.
Особого внимания, на наш взгляд, требуют вопросы, связанные с наращиванием миротворческого потенциала ОДКБ, поддержание высокой готовности миротворческих сил, повышение эффективности управления ими, — также заявил президент.
Ещё в 2009 году участники ОДКБ подписали соглашение о создании Коллективных сил оперативного реагирования (КСОР). С тех пор КСОР неоднократно проводили совместные учения. Однако в реальных боевых операциях ОДКБ как единый блок не участвовал.
© kremlin.ruВ этой связи заявление Путина звучит весьма амбициозно.
По словам главы РФ, необходимо продолжить разработку нормативно-правовых документов, позволяющих подразделениям Организации принимать участие в миротворческих операциях под эгидой ООН.
Однако, как отметил в разговоре с News.ru эксперт по международным отношениям Владимир Фролов, на данный момент в этом нет надобности:
Пока заявление Путина выглядит как «приглашение» разделить расходы и потери в Сирии. И, как я понимаю, отдельных миротворческих сил ОДКБ не существует. Это национальные подразделения, которые и сегодня могут приглашаться и участвовать в миротворческих операциях ООН по мандату Совета Безопасности. Не вижу тут необходимости принимать ещё какие-то документы. Вот если появятся как самостоятельная структура миротворческие силы ОДКБ, — в чём я сильно сомневаюсь, — то тогда, наверное, потребуется правовая база.
Что же касается Сирии, то ранее Москва уже пыталась привлечь партнёров по Организации к участию в российской операции в Арабской Республике. В 2016 году заместитель генерального секретаря ОДКБ Валерий Семериков заявил, что блок не будет включаться в военные действия, однако уже в 2017-м появились данные о возможности размещения в САР контингентов из Казахстана и Киргизии. Впрочем, эта информация была очень быстро опровергнута. В начале 2019-го в Алеппо прибыла группа военных специалистов из Армении, но исключительно с гуманитарной миссией: их целью было разминирование территории и т.д. Кроме того, армянские спецслужбы, по данным News.ru, все годы войны поддерживали армянский анклав в этом районе.
Сирийский кризис активизировал и разговоры о возможности легализации в рамках ОДКБ частных военных компаний (ЧВК). Однако эта идея также вскоре ушла с повестки.
Несмотря на оптимистичные заявления лидеров стран-членов Организации, наблюдатели и военные специалисты отмечают, что деятельность блока откровенно пробуксовывает. Дальше учений и обмена оперативными данными дело не идёт, к тому же большую роль продолжает играть политическая конъюнктура. Любые трения между государствами-участниками, связанные с политикой или экономикой, автоматически ведут к проблемам и в работе ОДКБ: достаточно вспомнить 2009 год, когда из-за напряжённости между Россией и Белоруссией долгое время не удавалось согласовать договор о КСОР.
Отсутствие единства проявляется и в других событиях: так, например, в 2018-м военнослужащие из Казахстана и Таджикистана приняли участие в совместных учениях с вооружёнными силами США. По мнению заместителя директора Института политического и военного анализа Александра Храмчихина, это событие доказало, что «ОДКБ — некая фикция». Причём, отметил эксперт, в таком качестве Организацию часто воспринимают и в Москве.
На этом фоне ещё более амбициозно звучит заявление Путина о намерении расширить круг дружественных ОДКБ стран, предоставляя им статус наблюдателя или партнёра. В 1994 году в Организации состояло девять государств, однако три вскоре покинули её. Такие страны, как. например, условно пророссийская Сербия, заинтересованности тоже не проявляют. В этой связи ОДКБ для поддержания жизнедеятельности и привлечения партнёров, очевидно, нужно нечто большее, чем очередной саммит с заявлениями о важности блока.
