«Независимость Приднестровья можно отстоять в любом международном суде»

ИА REGNUM публикует текст выступления президента Приднестровской Молдавской Республики Вадима Красносельского в Приднестровском госуниверситете им. Т.Г. Шевченко. Чтобы правильно понять ситуацию, которая сложилась в Приднестровье и вокруг республики, необходимо коснуться истории ее государственности. Это очень важно сегодня, когда мы позиционируем себя как независимое государство и доказываем свое право быть независимыми. Мне задают вопрос, на каких основаниях мы имеем право на независимость. Хочу еще раз аргументировать это право. Конечно история нашего края, как территориального образования, очень богатая, многовековая. Обозначу лишь несколько дат. Это 225 лет вхождения Таврии и Малороссии в состав Российской Империи. Это 1812 год — вхождение Бессарабии в состав Российской Империи. Были еще договоры 1853, 1855 годов. Но есть судьбоносные для нашей государственности договоры. Среди них я выделяю Сан-Стефанский мирный договор и Берлинский трактат. Эти мирные договоры были обозначены после русско-турецких войн 1877−1878 годов. Именно тогда получили независимость такие государства как Румыния, Болгария, Сербия. Бессарабия была окончательно признана неотъемлемой частью Российской Империи. После Берлинского трактата Европа 34 года жила без войн, и никто не покушался на условия данного мирного соглашения. После Первой мировой войны и Октябрьского переворота 1917 года данный мирный договор трансформировался. Тогда единственный законодательный орган Бессарабии Сфатул Цэрий не принял советскую власть и заявил о создании Молдавской демократической республики. В декабре 1917 года под видом закупки продовольствия румынские войска вошли в Бессарабию: по сути дела, началась плавная оккупация. Румынская политическая элита тем самым нарушила условия Сан-Стефанского мирного договора и Берлинского трактата. Это для нас принципиально. Вообще история румынской оккупации весьма интересна. Советское правительство пыталось сопротивляться румынской аннексии. В конце 1918 года части рабоче-крестьянской красной армии разбили румынские войска под Бендерами, под Кицканами и на дельте Рыбница-Бельцы. По большому счету, это была первая победа советского оружия после создания советского государства. После поражения румыны запросили мира, и 5 марта было подписано соглашение между Советской Россией и Румынией о прекращении боевых действий, по которому румыны обязались уйти с территории Бессарабии. Но буквально через пару дней после подписания мирного соглашения румынская политическая элита договорилась с Германо-Австрийской Империей, воспользовавшись моментом, когда советские войска покинули территорию Бессарабии. Ее окончательно оккупировали. Почему оккупировали? Многие считают, что это было добровольное соединение, но я считаю, что это была оккупация. Оккупация всегда характеризуется определенными признаками — это агрессия, насилие, расстрелы и так далее. Известна дата 27 марта, которую парламент современной Румынии признал государственным праздником. В этот день Сфатул Цэрий проголосовал за объединение Бессарабии и Румынии в составе автономии. В ноябре 1918 года, после расстрела президиума Сфатул Цэрий, который проголосовал против аннексии Румынии, были аннулированы решения от 27 марта, и в отсутствие кворума, под дулами пулеметов Сфатул Цэрий проголосовал за унию Бессарабии и Румынии. Это тоже факт оккупации. После этого Сфатул Цэрий был разогнан Королевской Румынией. Начались восстания, было много жертв. Уничтожался молдавский этнос, молдавская культура. Все эти исторические факты напрямую влияют на нашу государственность. Известен пакт Молотова-Риббентропа, который состоялся в 1939—1940 годах. Специальным протоколом Бессарабия была возвращена Советской России. Если некоторые историки и политики воспринимают этот пакт, как сговор двух тиранов о разделе Польши, то для нашего края это был правовосстановительный документ. Ведь Бессарабию возвращали Советской России на основании Берлинского трактата и Сан-Стефанского мирного договора. На основании данного документа путем объединения Бессарабии и существовавшей тогда МАССР была создана МССР, т. е. не мы к ним пришли, а их к нам привели. 23 июня 1990 года парламент Молдовы заявляет о суверенитете, утвердив решение специальной комиссии о признании пакта Молотова-Риббентропа ничтожным. Создание МССР было признано незаконным. Этим решением парламент Молдовы фактически отказался от Приднестровья. Пользуясь принципом права нации на самоопределение, современная Молдова вышла не только из состава СССР, но и из состава МССР. Это принципиальный момент. Это случилось еще за год до распада СССР. Что было делать приднестровцам? 2 сентября 1990 года на основании решения парламента Молдовы было принято историческое решение о создании ПМССР. Если Молдова вышла из состава МССР, то мы остались частью МССР в составе СССР. Еще до распада СССР территориальное деление уже не соответствовало МССР, причем, по документам, принятым парламентом Молдовы. С этой точки зрения, кто является сепаратистами? 27 августа 1991 года парламент Молдовы заявил о полной государственной независимости. Вопросов нет, но в своих границах, без Приднестровья. После распада СССР была образована Приднестровская Молдавская Республика. Что оставалось приднестровцам? Заявить о своей государственности. Когда заявляют принципиальное мнение о том, что после распада СССР мировое сообщество признало независимость бывших союзных республик в границах этих республик, возникает вопрос. Ведь при распаде СССР на основании решения парламента Молдовы уже не существовало МССР. Они признали это незаконным, разделив Бессарабию и современное Приднестровье. И если уж признавать государства в границах Советского Союза, то надо признавать независимыми и Приднестровье и Молдову. Именно в этом основа нашей государственности. Это дает нам право говорить о завтрашнем дне. Убежден, что если собрать все факты, то можно отстоять нашу независимость в любом международном суде, если международный суд будет готов. На сегодняшний день будем отстаивать независимость на всех площадках, которые доступны. Я не зря говорю об этом в университетских стенах. Предполагаю, все то, что я сейчас рассказал, в недостаточной мере доводится до молодежи даже в рамках изучения истории родного края. Приднестровцы должны знать основы нашей государственности. Это принципиально. Ведь в Молдове про данные факты даже не вспоминают. Я уже упоминал, что, по моему мнению, Молдова в своей истории совершила две стратегические ошибки. Первая — это денонсация пакта Молотова-Риббентропа, вторая — война 1992 года, когда вопрос хотели решить ценой крови нашего народа. Почему европейцы, признав пакт Молотова-Риббентропа ничтожным, до сих пор навязывают нам правовые последствия этого пакта на нашей земле. Почему в Польше — это зло, а для Приднестровья, получается, это благо? Совершив эти стратегические ошибки, Молдова пытается как-то выйти из сложившейся ситуации, занимаясь так называемым тактическим вероломством. Что это? Это и блокады, и неисполнение ранее достигнутых договоренностей. Но тактическое вероломство в конечном итоге не будет иметь успеха. Стратегия всегда побеждает. Что же делать нам в современных условиях? Президент Молдовы Игорь Додон заявляет о федерализации Молдовы. У нас есть своя позиция, которую я не раз обозначал. У нас есть результаты референдума 2006 года, на котором наш народ высказался за независимость Приднестровской Молдавской Республики. Зря политики Молдовы обижаются на президента Красносельского. Я не выражаю сугубо свое личное мнение. Президент выражает волю народа. Конечно, в этой ситуации мнение Красносельского-гражданина и мнение Красносельского-президента совпадают. И вот на первой встрече с Игорем Додоном 4 января этого года я обратился к Игорю Николаевичу с предложением уйти от всех политических перипетий. У вас своя правда, у нас — своя. Давайте решать вопросы, от которых зависит жизнь простых людей. Давайте создадим такую площадку, чтобы приднестровский народ по-другому взглянул на Молдову, взглянул как на государство, которое решает проблемы приднестровского народа. На этом и сошлись. На обсуждение решили вынести вопросы общего характера и найти по ним решение. Мы подготовили целый блок вопросов со своей стороны, Молдова — блок своих вопросов. Чтобы подтвердить свою конструктивность, Приднестровье сделало первый шаг и решило ряд проблем, от которых напрямую зависит жизнь простых людей. Мы полностью сняли напряженность с такого политического вопроса, как работа в Приднестровье школ с румынским языком обучения. Сняли с повестки вопрос совместного землепользования в Дубоссарском районе. Пожалуйста, обрабатывайте землю своей техникой, вывозите продукцию. Этот вопрос всегда политизировался молдавской стороной, и до сих пор есть попытки. Но приведите хоть одного молдавского фермера, который заявит, что его не пускают на обработку земли. Я лично разберусь с его проблемой. Таких нет, потому что проблемы нет. Далее. Мы упростили миграционные отношения с иностранными государствами, в том числе и с Молдовой, понимая, что существуют родственные связи. Люди должны приезжать, работать, жить здесь. Мы пошли на некоторые уступки и по паромному сообщению, чтобы люди смогли спокойно перемещаться по реке Днестр. И самое главное. На основании Берлинского протокола, принятого на встрече в формате «5+2» в июне прошлого года было принято решение о решении вопроса об уголовном преследовании по политическим мотивам граждан Приднестровья и Молдовы. Решение было принято, но о нем благополучно забыли. Меня эта тема волнует. Около 200 наших граждан находятся под уголовным преследованием в соседнем государстве. И подоплека — исключительно политическая. Поэтому я направил письменное обращение в адрес Игоря Додона с предложением прекратить по 10 уголовных дел. Мой вопрос завис в воздухе. Запрос остался без ответа. Тем не менее, мы прекращаем 10 уголовных дел. На встрече 30 марта я передал список Игорю Додону и попросил встречного движения. Но, видимо, его не будет. Потому, что вторая сторона к этому не готова. Слишком разновекторны сегодняшние политические элиты в соседнем государстве. Мы договорились с Додоном уйти от политики, но Игорь Николаевич стал на рельсы политика и начал заявлять о едином государстве, о федерализации. Тогда я задал вопрос: Игорь Николаевич, мы честно говорим, что не готовы к федерализации. Есть мнение народа, есть состоявшееся государство. А вы, как политик, к этому готовы? Вы готовы поменять Конституцию и устройство Молдовы на федеративное, а не унитарное? Вы готовы отменить закон 2005 года и иные законы? Вы готовы придать русскому и украинскому языкам статус на территории нашего края? Вы готовы придать статус российским войскам, которые находятся здесь? Наверное, не готовы. Так скажите это прямо и открыто. Еще раз призываю политиков уйти от политических инсинуаций и заявлений и перейти к реальному решению проблем, от которых зависит жизнь людей. Их много. Это номерные знаки, связь, железнодорожное сообщение, признание дипломов о высшем образовании, коммуникации и многое другое. Давайте решать. Мы компромиссны, мы готовы. 30 марта я обратился к Игорю Додону с предложением о совместном направлении обращения к действующему председателю ОБСЕ господину Курцу о незамедлительном созыве формата «5+2», так как деятельность этой площадки фактически заморожена. Это формат, где Приднестровье представлено равной стороной переговорного процесса, а Россия участвует, как гарант. И сорвать, заморозить данный формат — неправильно. На календаре июнь, а ответа нет. Не готовы. В то же время Молдова принимает ряд решений. Первое — решение Конституционного суда о признании присутствия российских миротворческих сил в Приднестровье незаконным и предложение решать проблему даже военным путем. Следующее — решение о выставлении совместных постов на территории Украины. Президент Додон прямо говорит, что он поддерживает эту инициативу. Хотя в том же Берлинском протоколе сказано, что все вопросы решаются исключительно за столом переговоров. Решение о выставлении постов было принято за спиной Приднестровья. Это путь к эскалации. Я не стану сейчас говорить обо всех возможных последствиях такого решения. Хотя молдавская сторона будет убеждать, что негатива не будет, что будет только благо. Да, мы знаем про благо 1992 года, когда господин Снегур заявлял о восстановлении конституционного строя под благовидным предлогом. Говорил, что всем будет хорошо, и приднестровцам в первую очередь. Чем все закончилось, все прекрасно знают. Процитирую Карла Маркса, который говорил, что все события в истории повторяются. Первый раз — это трагедия, второй — фарс. Попытка решения нашей проблемы в первом случае войной 1992 года — это трагедия, а все остальные заявления о территориальном устройстве — фарс. Глубоко убежден, что мы должны дорожить своей государственностью. Свою безопасность мы может обеспечить, только сохраняя государственность Приднестровья. Главное в действиях президента — это сохранение мира и жизни людей. Европейские политики мне говорят: вы же непризнанные, необходимо какое-то территориальное устройство, признание неких границ. Я им объясняю следующее: признание — не самоцель, самое главное — мир на этой земле. Какая ценность того, что признанные государства ввязываются в военные авантюры, на их территории идет гражданская война, они не могут сберечь мир и жизни людей. А у нас за 25 лет в боевых действиях не погиб ни один человек. Это ценность, которую надо сберечь. Журналист российской газеты «Коммерсант» задал мне как-то вопрос: не обидно ли, что Абхазию и Осетию Россия признала, а Приднестровье — нет. У политиков нет понятия «обидно». К сожалению, Абхазию и Осетию признали после кровопролития. Мы, конечно, добьемся независимости, но она должна быть достигнута мирным путем, чтобы сохранить жизни людей. Я сторонник переговорного процесса в форматах «5+2», «1+1», да в каких угодно форматах. Лишь бы шел переговорный процесс, в рамках которого можно было бы выразить волю приднестровского народа. Но опять же, действия молдавской стороны весьма опасны: я говорю о высылке 5 дипломатов, 4 военных атташе. А кто такие военные атташе? Это люди, которые принимаю участие в заседании Объединенной контрольной комиссии — единственного органа, который управляет миротворческой миссией на берегах Днестра. Молдова ранее блокировала данное совещание. Благодаря нашей встрече с Игорем Додоном данный формат был разблокирован. Из-за высылки военных атташе данный орган может прекратить существование. Как дальше Россия будет представлять себя и управлять миротворческой миссией? Желание Молдовы понятно. Она хочет выдавить отсюда российскую миротворческую составляющую, заменив ее на какой-то непонятный формат. Для нас это неприемлемо. Российская миротворческая миссия благополучно здесь развивается не потому, что это Россия, а потому, что мы генетически, культурно, гуманитарно одно целое, мы — один народ. Все вопросы необходимо решать за столом переговоров. Надо опираться на помощь Российской Федерации, как гаранта. Есть еще и другой гарант — Украина. Но некоторые молдавские политики передергивают факты, ставя нас в один ряд с территориями, где Украина имеет свои внутренние проблемы. Украина — страна-гарант в переговорном процессе и, следовательно, должна требовать соблюдения ранее достигнутых договоренностей. А таких договоренностей много. Но они нарушаются молдавской стороной. Все непросто, но наше общество и все ветви власти консолидированы для того, чтобы четко обозначить наши позиции и отстоять право на государственность, на независимость.