«Надо от обороны перейти к наступлению»
Главная тема заседания Совета Россия — НАТО, проходящего в среду, 13 июля, — усиление альянса на восточных рубежах. То есть его осязаемое приближение к российским границам. Каким может быть ответ Москвы? «Лента.ру» задала этот вопрос отечественным политикам, отвечающим в парламенте за международные контакты и безопасность. Если бы встреча Россия — НАТО состоялась до саммита членов альянса, Москва, не имея пространства для ответное реакции, оказалась бы в невыгодном положении, объяснял «Ленте.ру» глава комитета Совфеда по международным делам Константин Косачев. Как и ожидалось, страны-участники НАТО договорились усилиться в Прибалтике. Четыре дополнительных батальона будут размещены на территории Польши и прибалтийских государств. Мир ожидает дальнейших шагов от Москвы. И хотя больших надежд на встречу с представителями альянса у российских политиков нет, они не исключают сюрпризов. Так о чем же говорить теперь с НАТО? Леонид Калашников, первый зампред комитета Госдумы по международным делам (КПРФ): «Россия уже подготовила ответы — в том числе возможное размещение ракетных комплексов «Искандер-М» и системы ПВО С-400 в Калининградской области. И это тот самый путь, по которому мы должны пойти. Рассчитывать на их добрую волю не приходится, поэтому надо просто готовить адекватные меры для защиты своей территории и интересов. Что касается предложения Барака Обамы продлить российско-американское соглашение о сокращении стратегических наступательных вооружениях СНВ-3, то я считаю, что это теперь вообще исключено. Они сами спустя несколько месяцев после заключения этого соглашение нарушили его, приняв в Лиссабоне решение о создании третьего позиционного района ПРО в Европе. Нам тогда было сложно отреагировать на этот шаг, мы не могли расторгнуть договор, хотя официальные лица и выступали за это. Госсекретарь США Джон Керри едет в Москву как раз для того, чтобы попробовать уломать руководство нашей страны продлить соглашение еще на пять лет, понимая, что новый документ никто подготовить уже не успеет. Еще я считаю неправильным ставить в повестку Совета Россия — НАТО вопросы юго-востока Украины. При чем здесь Североатлантический альянс? Они нас туда втянут, а потом, как обычно, выскочить будет сложно. Они очень вероломно всегда поступают, договор по СНВ тому пример». Светлана Журова, первый зампред комитета Госдумы по международным делам («Единая Россия»): «Мы, конечно, обменяемся претензиями. Полемика будет обоюдной. Но не думаю, что прозвучат какие-то яркие заявления. И не стоит, как некоторые любят, обвинять власти в бездействии, что, мол, "к нам уже зашли" и т.д. Патриотизм дело хорошее, но всегда нужно оценивать риски своих воззваний». Франц Клинцевич, первый зампред комитета Совфеда по обороне и безопасности: «Что сегодня они сделали? Они разместили четыре батальона по 900-1000 человек в прибалтийских республиках и Польше. Эти батальоны сами по себе ничего не представляют, но они создают и обеспечивают инфраструктуру. Например, выравнивается и приводится в порядок аэродромная сеть, вокруг этих аэродромов устанавливаются соответствующие технические сооружения и средства. И с учетом современных возможностей — идет подготовка плацдарма для других агрессивных действий (…). Таким образом, медленными, ползучими шагами, крича о том, что Россия представляет угрозу, они вокруг нас создают все эти плацдармы и подготавливают ситуацию, когда агрессивность со стороны НАТО может проявиться в течение нескольких минут. А противостоять ей сегодня с нашей стороны крайне затруднительно. Как ответить? Мы об этом будем говорить на саммите в Варшаве, исходя из того, что конфронтация или война все равно значительно хуже, чем худой мир. И с этим согласны многие натовские и американские эксперты. А подготовка к агрессивным действиям не означает, что начнется война». Ян Зелинский, член комитета Госдумы по международным делам (ЛДПР): «Конечно, мы свою позицию обозначим, но никогда там не переубедим. Отвечать на это нет резона. Я не думаю, что Прибалтика — Эстония, Литва, Латвия, даже Польша — при содействии НАТО способна представлять для нас какую-то реальную угрозу. Возможно, министерство обороны проведет передислокацию. Но угрозы серьезной там нет». Евгений Федоров, депутат Госдумы («Единая Россия): «Я от этого Совета вообще ничего не жду, потому что та оборонительная позиция, которую Россия занимает уже 25 лет, все время занудничая и плача, — то НАТО разбомбило Югославию, то приблизилось к границам и так далее, — она совершенно неправильная. Так НАТО и до Москвы дойдет, тем более после санкций и всего остального. В обороне всегда проиграешь, поэтому я исхожу из того, что надо от обороны перейти к наступлению. Суть наступательной позиции очень проста: необходимо отменить незаконные решения, связанные с ликвидацией Советского Союза и нарушением границ 1991 года. Сделать это можно внутренними судебными постановлениями по обращениям потерпевших граждан. В мире это обычная практика, которую используют многие страны, например Япония по Курилам. В результате сработают ряд пунктов устава военно-политического блока, согласно которым на спорных территориях альянс не должен размещаться. И после этого начать переговорный процесс с организацией о выводе войск из Прибалтики и приступить к решению целого ряда других вопросов пограничного взаимодействия. То есть на равных вести переговоры». Владимир Комоедов, председатель комитета Госдумы по обороне (КПРФ): «Ожидать там нечего. Чем мы можем ответить? Да и зачем нам вступать с ними в гонку? Угрожать нам четырьмя батальонами, восемью самолетами — бесполезно. Усиливая свою группировку, они просто онанизмом занимаются. А нам нужно порох держать сухим и планомерно строить свои вооруженные силы, не обращая внимания на эти выпады».
