Александр Князев: Среди политиков Киргизии нет никого, кто мог бы найти выход из кризиса

. Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру. - Александр Алексеевич, 9 октября на экс-президента Киргизии Алмазбека Атамбаева было совершено покушение. Пока еще президент Сооронбай Жээнбеков распорядился ввести в Бишкек войска и ввел чрезвычайное положение. Означает ли, что протесты в Киргизии все больше радикализируются и страна сползает к гражданской войне? - На месте Атамбаева я бы где-нибудь спрятался и не высовывался, потому что он абсолютно не востребованный лидер, у него есть только небольшая группа поддержки. Кто-то может использовать его для усиления своих позиций, чтобы он покричал на площади, но не более того. Что касается чрезвычайного положения, это очень плохой симптом. Даже если на ближайшее время Жээнбекову удастся как-то снизить уровень конфликтности, разогнать людей на площади, провести репрессивные меры, сделать реверансы в сторону оппозиционных сил, то это не означает, что конфликт исчезнет. Он через очень короткое время, в Киргизии это традиционно весна, опять выльется на улицу и может перейти в стадию войны. - А что означают слова Жээнбекова о готовности уйти в отставку? — Это маневр. Ни с одной, ни с другой стороны нет политиков, которые были бы способны, по крайней мере, отвечать за свои слова. С противоположной стороны такой же уровень политической культуры. Самое сложное то, что там нет никого, кто мог бы найти позитивное решение этой ситуации. - Может ли киргизский политический кризис запустить волну переворотов в других среднеазиатских странах? Например, в Таджикистане, где 11 октября пройдут президентские выборы. - Нет, везде происходят разные процессы. В Таджикистане если и будут какие-то локальные очень небольшие протестные выступления по результатам выборов, но они будут направлены не против режима и президента, а против неправомочных действий избирательных комиссий. Там совершенно другая политическая система, другая политическая история, другой менталитет. Подобного не может быть и в других республиках. Я не говорю, что в других республиках не может быть конфликтов, но они другие по своей природе. - А насколько стабильна ситуация в Казахстане? — Ситуация в Казахстане, в принципе, стабильная. Предстоящие выборы в Мажилис и местные советы, которые должны пройти не позднее января, создают, конечно, определённое напряжение, но там это не может быть направлено против системы. Может быть, 100-200 сторонников Мухтара Аблязова (задержанный во Франции оппозиционный политик из Казахстана — Ред.), по традиции попытаются выйти, но не более этого. - На ваш взгляд, какой должна быть позиция России относительно киргизских событий? — Невмешательство. Никакого практического вмешательства, по крайней мере, не должно быть, на мой взгляд. Потому что я не вижу никакого внешнего следа в этих событиях. Там есть группа западно ориентированных оппозиционеров — партии «Бирбол», «Реформа», «Ата-Мекен» — но они разрознены и не создают какого-то критического влияния на оппозицию. Это никоим образом не внешнее вмешательство, поэтому и де-юре мы не имеем права вмешиваться, но и по факту с точки зрения практической политики было бы целесообразно сейчас выждать, делая заявления с обозначением собственной позиции, но не более того. Другое дело, что когда спадет накал кризиса, нам придется в очередной раз как старшему брату, мы не потеряли этой функции, придется оказывать гуманитарную финансовую помощь независимо от того, как там все развернется. Я вижу кое-где в соцсетях призывы к силовому вмешательству, но через две недели мы будем оккупантами и для одной стороны, и для другой. Это не советское пространство.