о работе по усилению ответственности за реабилитацию нацизма

«Россия связана с победой не просто памятью, формами церемониала и культа, но живой традицией, субстанционально, поэтому она и стала её главным национальным приоритетом. Это вопрос самосознания, дальнейшего развития страны и вообще её существования. Победа здесь вписана в широкий историософский контекст. Не случайно Россия всегда воспринимала себя как особый покров над миром, оберегающий, сохраняющий его». Россия последовательно реализует стратегию защиты исторической памяти о событиях Второй мировой войны. Можно говорить о целом фронте, ведь баталии разворачиваются совершенно не шуточные. То, что ещё сравнительно недавно можно было услышать из уст фриков, публики с определёнными ментальными особенностями или откровенных бойцов идеологического фронта, теперь озвучивается с завидным постоянством и настырностью с самых высоких международных площадок и трибун. Тема Второй мировой стала одним из главных плацдармов, а также орудий в политических битвах современности. Можно вспомнить, что в 2014 году «демократия» на Украине в том числе начинала маршировать со словами полпреда этой страны в ООН Юрия Сергеева, который назвал фальшивкой данные, представленные СССР в Нюрнбергский трибунал. Речь шла об обвинениях украинских националистов. Всё фальшивка, когда правда глаза колет. Вот так и затирается, вымарывается неудобная правда, делается её выверт. Вовсе не Украиной одной, конечно, речь идёт о массовом явлении, ведь мы помним, сколько государств приложило руку к той бойне, если не соучастием, то моральной поддержкой или попустительством. Россия как правопреемница страны-победительницы Советского Союза, безусловно, ответственна за правду о той войне, поэтому она продолжает обозначать красные линии в этом вопросе. Причём речь идёт не о сугубо её правде, не политически мотивированной, а, например, закреплённой в вердиктах Нюрнбергского трибунала над нацистскими преступниками. Вынесенных победительным международным сообществом, восторжествовавшим над безусловным злом. В российском парламенте разработан пакет законопроектов об усилении ответственности за реабилитацию нацизма. Предлагается прописать в Уголовном кодексе усиление ответственности за «отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а равно распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны, совершённые публично». Также планируется распространить зону ответственности за эти деяния на интернет и предусмотреть ответственность для юридических лиц за подобное, то есть для СМИ, что будет прописано особым пунктом в статье «Злоупотребление свободой массовой информации» КоАП РФ. Законопроекты уже одобрены правительственной комиссией. Три направления, по которым идёт защита исторической памяти, понятны: категорический запрет отрицания и одобрения нацистских преступлений, невозможность постановки под сомнение решений Нюрнбергского трибунала и ложь относительно роли и деятельности страны-победительницы — СССР. Последнее как раз и является главным объектом приложения усилий для современных переписывальщиков истории. Это уже хрестоматийный приём: Советский Союз отождествляют с фашистской Германией, как на той же Украине — чтобы оправдать преступные деяния собственных националистов. Современную же Россию обкладывают со всех сторон фашистской терминологией, проводят ассоциации, любят пририсовать усики. Некоторые станы только в таком ключе и трактуют любые действия России: оккупация, агрессия, аннексия… Таковы нынешние идеологические атаки на память о войне, а через неё — на Россию. Если в годы перестройки целили в коммунизм, а попали в Россию, то теперь под всеми прицелами — Вторая мировая, потому как понимают, куда хотят попасть… А тут всё очень просто: Великая Отечественная война — основа современной отечественной аксиологии, и вовсе не в том плане, как говорят критики, что страна спекулирует победой и памятью за неимением новых своих побед и достижений. Победа — не событийная точка, не дата в календаре, а вся конструкция мира, закреплённая по её итогам. Есть установленные Нюрнбергом безусловно осуждаемые преступления, военные преступники и победители. Победой был выстроен мир, который оберегался от новой подобной бойни. Та конструкция треснула с развалом СССР. Сам развал был в том числе формой пересмотра итогов победы. Россия связана с победой не просто памятью, формами церемониала и культа, но живой традицией, субстанционально, поэтому она и стала её главным национальным приоритетом. Это вопрос самосознания, дальнейшего развития страны и вообще её существования. Победа здесь вписана в широкий историософский контекст. Не случайно Россия всегда воспринимала себя как особый покров над миром, оберегающий, сохраняющий его. Именно поэтому все нынешние «крестовые походы» направлены на разрыв страны и её победы, на вбивание клина и устроение раскола. Советский Союз ведь разрушали схожим образом: выбивали идеологическую базу до полного её нивелирования и демонизации, а через это насаждали комплексы вины. Аналогичная методика выстраивается и в попытках разрушения «крепости» победы. Она сейчас — главная сущностная константа страны, пребывающая над идеологическими, религиозными, национальными и прочими различиями, имеющая огромный потенциал примирения, объединения и созидательной работы. Победа — общее действо, в которое включается весь народ. Отсюда понятен посыл и логика предлагаемых законодательных изменений: чтобы прервать цепную реакцию навязанных мнений, штампов, подлогов, недостоверных фактов. Информационное пространство так устроено, что раз запущенная новость, информация производит вокруг себя круги. При этом сама начинает жить своей жизнью, и эти «круги» так же. Так выстраивается система манипуляций, которая чрезвычайно легко усваивается: зачем включать мозг, когда всё тебе разжёвано и даже переварено, подхватывай громкую скандальную сенсацию, модную трактовку событий и воспринимай некритично. Информация подхватывается, разносится, становится «неопровержимым» доказательством, чьей-то экспертной точкой зрения и вскоре обретает характер утверждения и непреложной истины. Так и внедряется в умы жёстко идеологизированная, переписанная «правда» о Второй мировой, за которой — очевидные уши многочисленных интересантов. Акцент на интернете и СМИ в предлагаемых законопроектах также понятен. Сейчас через интернет-каналы и СМИ управляют протестами в тех или иных странах, создаются очаги дестабилизации. Мы увидели молодых людей в польском офисе, выстраивающих алгоритм действий белорусской смуты и, по сути, признающихся, что в их деле любые средства хороши, в том числе и любая неправда. Схожие методы — и на фронтах исторической памяти, и силы туда брошены существенные. Речь идёт уже не просто о подтасовке фактов, жонглировании неправдой, а о выстраивании фейковой картины мира, которая выдаётся за реальность. Фейковой как по отношению к истории великой войны, так и по отношению к современной России. За иллюстрацией того, что противостояние в этом вопросе очень серьёзное, далеко ходить не надо. Это на конвейере и в промышленных масштабах. К примеру, в Латвии запущен законодательный процесс запрета георгиевской ленточки. Советская и фашистская символика там уже уравнены. Теперь собираются поставить вне закона современные символы памяти. Не в ленточке, конечно же, дело — Россию хотят запретить и отменить. В стране сейчас понимают, что защита правды о той войне — важнейшее стратегическое направление, оно напрямую касается национальной безопасности, и сейчас мы имеем не просто дискуссионное поле и борьбу различных версий, а, по сути, сталкиваемся с массированной атакой исторического «экстремизма». Именно поэтому в Конституцию страны и была внесена поправка, что не допускается умаление подвига советского народа в годы Великой Отечественной войны. А в российском парламенте неоднократно высказывали озабоченность по поводу атак на историю. Спикер Вячеслав Володин заявлял, что «необходимо сделать всё, чтобы защитить историю», и эта защита является одним из главных направлений работы отечественного парламента. Эту защиту парламент развёртывает не только внутри страны, но и на международной арене. Тот же Володин недавно на парламентской ассамблее ОДКБ призвал страны-участницы к «защите истории, защите тех, кто себя уже сегодня защитить не может. Они остались лежать в странах Европы, это наши деды, прадеды. Мы здесь все представляем страны, которые участвовали в этой войне, борясь с фашизмом. Надо сделать всё для того, чтобы защитить память о тех, кто позволил нам жить». Речь идёт о единении ради победы, чтобы «трагедия, которая унесла десятки миллионов жизней, больше не повторилась». Подходить к этому вопросу необходимо аккуратно, взвешенно, чтобы закон не превращался в дубину. Иначе это уже в свою очередь будет кощунством и плясками на памяти. Поэтому и возникает вопрос в правоприменительной практике. Чтобы в ней не было перегибов, надо просто понять цели и задачи, которые стоят. Не карать, зажимать и угнетать. Мы говорим об обозначении принципиально важных вещей, посылов сигналов обществу с предложением отстаивать их совместно, ведь защита победы — дело общее, дело сохранения отечественной цивилизации. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.