Истина по приказу

В последнее время, в связи с появлением российской вакцины, споры вокруг вакцинации и её последствий приняли уже не теоретический, а чисто практический смысл. Четыре месяца назад в «Свободной прессе» Юрий Нечипоренко и Михаил Супотницкий обсудили возможные негативные последствия вакцинации и привлекли внимание к этой проблеме читателей. Сейчас об этом уже трубят все новостные агентства, разгорелись нешуточные баталии. С другой стороны, появился большой врачебный и научный опыт, число переболевших в России измеряется десятками тысяч и встаёт вопрос о реабилитации после болезни. Наш корреспондент обратился к инициатору бесед, писателю и учёному Юрию Нечипоренко с вопросом, можно ли здесь отделить науку от пропаганды и как следует относиться к вакцинации. СП: – В одном из ваших прошлых интервью мы читали об опасности так называемой АЗУИ (Антителозависимого усиления инфекции – прим. ред.), даже не побочного эффекта, а своего рода дополнительного воздействия на клетки организма, способного после вакцинации привести даже к смерти больного. Что бы вы сказали об этом эффекте относительно новой российской вакцины от ковид-2019? – Этот вопрос является научным, очень важным, и по существу, он ещё не изучен досконально. В последнее время возобладал политический интерес в этой области, российская вакцина оказалась в числе первых в мире: её не только быстро изготовили, но начали тестировать на добровольцах. И это здорово, мы рады, что наша страна и наши учёные оказались «впереди планеты всей». Однако для того, чтобы вакцина была проверена, нужны не три десятка добровольцев, а по меньшей мере три тысячи (а лучше гораздо больше). И здесь нужно время, которое никак не ускорить. Изготовить вакцину можно стахановским методом, можно использовать гениальные догадки и старые наработки (утверждают, что так и произошло в нашем случае). Но вот дальше начинаются долгие и кропотливые проверки, потому как первая заповедь врача: не навреди! О чем идет речь: если этот феномен АЗУИ существует для нового коронавируса (то, что он существует для других коронавирусов, уже можно считать научно доказанным, смотрите наши беседы с Супотницким и обзор в журнале «Молекулярная биология»), то встаёт вопрос о его распространённости. Вот, предположим, 99% здоровых людей после вакцинации вообще не будут заболевать ковидом, если они даже получат приличную дозу вируса. А один процент – наоборот, после вакцинирования и заражения вирусом будет уж точно помирать… Как это можно выявить на тридцати-сорока испытуемых? Никак. Тем более, что их специально вирусом после вакцинации никто и не заражает. Значит, нужно время, нужны наблюдения над сотнями и тысячами людей. И не только изначально здоровых, а тех, кто в зоне риска: страдающих диабетом, ожирением и т. п. СП: – Будет ли вакцинация обязательной? И не будет ли ограничен в своих гражданских правах человек или ребенок, не желающий делать себе эту прививку? – Этот вопрос следует адресовать властям, и граждане России должны защищать свои права, чтобы решения принимались не на уровне политической необходимости момента, а на основании выяснения научной истины. Истина приказам не подчиняется… Здесь нужна согласованная разъяснительная работа экспертов, участие СМИ, их сотрудничество с учёными и властями, а не поиски сенсаций. Сейчас ведь что видит обыватель, далекий от научного знания предмета: как козырные карты, сторонники и противники вакцинации выкладывают мнения экспертов, один другого титулованней – тут и академики и директоры профильных институтов и кафедр, и они говорят каждый своё, прямо противоречат друг другу! У обывателя голова идёт кругом, и он уже сомневается, что существует где-то научная истина, «век правды не видать», и подчиняется первичным позывам: любишь страну – вакцинируйся российской вакциной, патриоты – шаг вперёд! Это такая партийная, с позволения сказать, медицинская наука начинается. СП: – Вопрос из области аэробиологии – в недавнем научном сообщении ВОЗ говорится о некорректности британских исследований о возможности заражения на расстоянии до 9 метров. Для рекордного результата использовался нагнетатель воздуха, в естественной среде такого рода результаты маловероятны. Но на ваш взгляд, насколько реальна опасность подхватить вирус на открытом воздухе? – Если на свежем воздухе у вас десяток метров до соседнего гуляки, то такая вероятность, на мой взгляд, ничтожно мала. Если же вы идёте на рынок, где толчея и куча народа, то лучше маску не снимать. Носить маски стоит в помещениях и транспорте, где есть очевидная скученность людей. Другое дело, что через воздухопровод тоже возможно заражение – и жители многоквартирных домов тоже под ударом. Вообще, развитие болезни зависит от дозы и малая доза вирусных частиц может даже служить чем-то вроде прививки. А вот большая доза очень опасна именно потому, что в ней может быть даже несколько квазивидов – вирусов, несущих разные мутации – и организму с ними справиться будет гораздо труднее. Может быть, в этом причина высокой смертности среди врачей и священников (мы об этом писали в своей работе с Ольгой Матвеевой и говорили не раз в печати). Что касается общих представлений о вирусе, о том, как развивается болезнь, то здесь я могу сослаться на свою беседу с Владимиром Линдерманом. СП: – Коронавирус заставил задуматься сразу над несколькими вопросами, которые раньше не были в центре общественного внимания: здесь и контроль государства, наблюдение за заболевшими, и реабилитация больных. Что Вы думаете по этому поводу? – Что касается контроля, то это большой разговор – беспрецедентное ограничение прав и свобод граждан по всему миру требует осмысления: но эпидемия не закончилась «цыплят по осени считают». С реабилитацией дело ещё не поставлено «на поток», насколько мне известно. Мой коллега и соавтор биофизик Денис Семёнов из Красноярска писал об этом в «НГ- наука», у него есть интересные идеи и сейчас даже подал на грант свою разработку. Он считает, что вопрос лёгочной реабилитации для большого количества пациентов очень актуален. Привожу его слова: «С одной стороны, нет столько мест в санаториях, стационарах, нет специалистов в нужном количестве. С другой стороны, собирать нуждающихся в реабилитации вместе – это риск вторичных инфекций. Вероятно, хорошим решением была бы ставка на телемедицину и сопровождение реабилитации онлайн. Сейчас это возможно технически, но организационно трудно, так как любая методика традиционно долго проходит все согласования. Возможно, пример со спринтерским выходом российской вакцины можно воспринимать как возможность быстро выйти к потребителю и других российских технологий». Остаётся только пожелать успеха тем, кто эти технологии разрабатывает и внедряет!