Тернистый путь к технологической независимости

Ровно шесть лет назад на совещании по вопросу импортозамещения в оборонно-промышленном комплексе (ОПК) Владимир Путин заявил о том, что отечественные предприятия способны обеспечить армию всем необходимым. Глава государства призвал директорат оборонки принять максимум усилий, чтобы ликвидировать зависимость от иностранной продукции. «Первое: мы совершенно точно всё можем сделать сами, всё абсолютно», — сказал Путин. По мнению президента РФ, оборонный сектор не испытывает «особенно больших сложностей». Существующие проблемы с точки зрения главы государства «должны пойти нам на пользу, потому что мы должны развернуть собственное производство там, где его пока не было». «Нам нужно обеспечить, чтобы по ценам всё было нормально, по качеству и, самое главное, по срокам, чтобы мы по так называемому графику вправо не сползали неизвестно куда при выполнении программы госвооружения», — отметил Путин. Недооценённые риски «Импортозамещение» стало одним из самых часто упоминаемых терминов 2014 года. Запуск программ, связанных с заменой иностранной продукции военного назначения на отечественные аналоги, был вызван санкциями со стороны западных государств и Украины. В США, Европе и Киеве потребовали от Москвы отказаться от политики на украинском направлении, подразумевая под ней «возвращение» Крыма «незалежной» и полную «сдачу» позиций в Донбассе. Естественно, руководство РФ не могло пойти на такие уступки. Необходимо отметить, что вопрос импортозамещения обсуждался в высоких кабинетах задолго до 2014 года. Однако на этом поприще Россия совершала лишь небольшие тактические успехи. Например, до введения санкций отечественная оборонка успела избавить наши танки от матриц, поставлявшихся из Франции. Определённые компетенции были получены в двигателестроении благодаря кооперации с французами и украинцами До госпереворота в Киеве и окончательного разлада с Западом Москва исходила прежде всего из рыночной парадигмы. Она заключалась в том, что наша страна является частью глобального оружейного рынка, на котором для армии всегда можно купить недостающие комплектующие. Определённая логика в этом, безусловно, присутствовала: дефицит практически любых комплектующих и военной техники легко исчезал благодаря военно-техническому сотрудничеству с нужными зарубежными партнёрами. Зачастую такой подход позволял экономить бюджетные средства, так как эффект от вливания в собственное производство пришлось бы ждать по меньшей мере несколько лет и причём без гарантированного положительного результата. Однако рыночная логика руководства РФ до 2014 года слабо учитывала политические риски, которые всегда сопровождали нашу страну и обострялись, когда она действовала вопреки воле Запада. Буксующая замена станков и электроники Первой ахиллесовой пятой российской оборонки была и остаётся зависимость от западной машиностроительной продукции и в частности, от промышленных станков и оборудования. В лучшем случае отечественные поставщики предлагают лицензированные копии зарубежной техники, либо весьма скупой ассортимент более-менее качественных российских образцов. Множество российских оборонных предприятий по-прежнему оснащены устаревшими станками, что заведомо снижает производительность труда, увеличивает сроки разработки и производства вооружений. Процесс внедрения нового оборудования, конечно же, не стоит на месте, но его темпы вряд ли можно назвать впечатляющими. Ещё одной проблемой армии и оборонки РФ по-прежнему является нехватка собственной качественной и недорогой электронной компонентной базы (ЭКБ), главным поставщиком которой до 2014 года выступали страны НАТО. Западной микроэлектроникой оснащались российские средства радиолокации, комплексы связи, спутники и другие виды ракетно-космической техники. Развитие отечественной элементной базы не поспевает за общемировыми темпами миниатюризации и ростом вычислительных мощностей. Так, размер продукции зарубежной микроэлектроники на сегодняшний день составляет чуть более 20 нанометров, а отечественная промышленность даёт в лучшем случае 90 нанометров. С большой вероятностью Москва продолжает закупать для военных некоторую часть ЭКБ в США и ЕС, но с использованием разнообразных обходных схем, например, гражданских предприятий-прокладок или зарубежных фирм Остальные недостающие чипы, микросхемы, микропроцессоры, микросборки, полупроводники, ПЛИСы (программируемые логические интегральные схемы) и СБИСы (сверхбольшие интегральные схемы), скорее всего, импортируются из Китая, который достиг значительных успехов в микроэлектронике. Из СМИ и официальных заявлений следует, что нынешний план властей по развитию импортозамещения ЭКБ зиждется на адаптации зарубежных технологических решений. Очевидно, что речь идёт главным образом о китайской элементной базе, точнее о развёртывании производства её аналогов внутри РФ. Это наиболее простой для нашей страны способ сократить гигантское отставание в области микроэлектроники от развитых государств. Правда, ощутимые результаты такого реверс-инжиниринга будут заметны примерно в середине 2020-х годов. Ещё одним поводом для осторожного оптимизма является закладка первых в истории постсоветской России универсальных десантных кораблей (УДК) «Иван Рогов» и «Митрофан Москаленко», которая произошла 20 июля в Керчи с участием Путина. Фактически это и есть долгожданная замена французским «Мистралям», которые Москва не получила из-за санкций. «Оздоровительный эффект» Постепенно российская оборонная промышленность избавляется от зависимости со стороны украинских предприятий. До 2014 года запорожский «Мотор-Сич» и его филиалы были практически безальтернативными поставщиками высококачественных вертолётных, корабельных и некоторых самолётных двигателей. Из-за украинских санкций судостроительный завод «Янтарь» (Калининград) не смог достроить три фрегата проекта 11356 «Буревестник», заложенных в 2013 году. В итоге Москва спасла положением тем, что смогла договориться о поставке этих кораблей ВМС Индии, избежав неминуемых для флота потерь. Также из-за украинских санкций серьёзно пострадали программы строительства фрегатов 22350 и корветов проекта 20380/20385. Однако отечественной промышленности удалось найти замену двигателям соседнего государства. В частности, в 2018 году НПО «Сатурн» (Рыбинск) и ОАО «Климов» (Санкт-Петербург) освоили производство турбин, редукторов и других элементов морских силовых установок. На текущий момент до конца не решён вопрос замены украинских вертолётных агрегатов. Заметную роль в разработке отечественных аналогов играет ОАО «Климов». Самолётные силовые установки «Мотор-Сича» гипотетически может вытеснить двигатель SaM146, однако и он может оказаться жертвой санкционного режима, так как имеет французское происхождение. Из вышеизложенного следует, что Владимир Путин явно лукавил в июле 2014 года, утверждая, что не видит «особенно больших сложностей». Они, конечно же, были. Более того, множество проблем остались нерешёнными. Об этом президент РФ фактически сам сказал в сентябре 2019 года, критикуя перенос сроков выполнения гособоронзаказа по ряду направлений. Именно этого Путин опасался ещё шесть лет назад, осознавая в реальности (как опытный управленец) колоссальную сложность задачи импортозамещения в ОПК. И всё же, несмотря, на все трудности, по состоянию на 2019 год России удалось достичь технологической независимости более чем по 350 образцам вооружений. Впереди нашу страну ожидает громадный объём работы. Для достижения новых положительных результатов РФ не хватает компетенций, но есть политическая воля и готовность финансировать важные для страны проекты Спустя шесть лет с момента запуска масштабных мероприятий по импортозамещению в оборонке можно согласиться с президентом в том, что они имели безусловный «оздоровительный эффект». Получив жестокий и неприятный санкционный урок, в России наконец-то осознали важность технологической независимости хотя бы в секторе обороны страны.