о потере интереса к Грете Тунберг на фоне коронавируса

«Случились важные события в области эпидемиологии (COVID-19) и экономики (всемирная депрессия) — и Грета сдулась. Весь её пафос и весь её образ оказались более никому не нужны, и даже торговая марка не помогла. Последнее её воззвание от 12 марта с призывом продолжать экологическую школьную забастовку — но теперь в онлайне — есть картина того, как заезженный граммофон воспроизводит одну и ту же фразу, уже совершенно несообразную новым обстоятельствам. Ибо школьная забастовка — что в онлайне, что в офлайне — лишена смысла, когда приюты наук и так опустели по причине карантина и школьники не могут пойти в школу, хотя бы они этого и хотели. Когда школы закрыты — чего бастовать?» В повести Н. Огнева «Дневник Кости Рябцева», где от имени подростка описывался школьный быт начала 20-х гг., шкраб Алмакфиш (Алексей Максимович Фишер, учитель математики и физики) на все проблемы с учениками реагировал однообразно. Он отмечал, что «качественно это стоит по ту сторону добра и зла, а количественно есть продукт изобилия эпохи». Среди послереволюционных шкрабов встречались и ницшеанцы. Уходящая на глазах эпоха, как сон уходит из памяти, также отличалась выдающимся изобилием. Одним из продуктов изобилия была дважды номинированная на Нобелевскую премию одна из мыслительниц столетия (по версии журнала «Тайм»), выступавшая в ООН, Давосе и прочих высоких собраниях юница Грета Тунберг. Экологический экстремизм принёс ей такую известность, что она предусмотрительно зарегистрировала своё имя в качестве товарного знака, вероятно, полагая, что жизнь удалась и пасти народы она будет вечно, обеспечивая себе эксклюзивные права. Возможно, и отец-антрепренёр помог ей с таким расчётливым решением. Но случились важные события в области эпидемиологии (COVID-19) и экономики (всемирная депрессия) — и Грета сдулась. Весь её пафос и весь её образ оказались более никому не нужны, и даже торговая марка не помогла. Последнее её воззвание от 12 марта с призывом продолжать экологическую школьную забастовку — но теперь в онлайне — есть картина того, как заезженный граммофон воспроизводит одну и ту же фразу, уже совершенно несообразную с новыми обстоятельствами. Ибо школьная забастовка — что в онлайне, что в офлайне — лишена смысла, когда приюты наук и так опустели по причине карантина и школьники не могут пойти в школу, хотя бы они этого и хотели. Когда школы закрыты — чего бастовать? Можно, конечно, возразить, что пример сдутия неудачный. Девочка — хотя бы и с прытким папашей — была обречена на недолговечность успеха даже при процветании мирового хозяйства и мирового здравоохранения. Но не одна же Грета. Туда же полез А.Б. Чубайс, с железом в голосе призвавший к абсолютному озеленению российского хозяйства, — очевидно, в госкорпорации «Роснано» ему уже стало скучно и он пожелал возглавить госкорпорацию «Росгрета». Не обошлось и без знаменитого филантропа Сороса. И где теперь все они? Примерно там же, где оказались Березовский, Гусинский и Ходорковский в сентябре — октябре 1998 г. Ещё недавно они возглашали: «Наша сила, наша воля, наша власть!» — но грянул дефолт, и они, как нашкодившие коты, попрятались, лишь бы их никто не заметил (к сожалению, попрятались временно и от них ещё пришлось долго избавляться). Но исчезнувшими представителями зелёного мира — как будто их никогда и не было — современный театр политических действий не ограничивается. Где прочие смелые деятели общества спектакля? Где мастера современного искусства, ещё недавно всё презиравшие — законы, совесть, веру? Где гендерные борцы за неотъемлемые права представителей всех 150 полов ходить каждый в своё специальное отхожее место? Где звонкие содомиты и ещё более звонкие феминистки? Где ЗОЖники и веганы? Все смиренно стоят в очередях за туалетной бумагой и не чирикают. Чем наглядно доказывают правоту Алмакфиша, считавшего, что всякий тяжёлый бред есть продукт изобилия эпохи. При накопленных обществом жировых запасах и обеспеченных обществом надёжных тылах вполне можно дико безумствовать, особенно когда за это неплохо платят, а обыватель смотрит на всё это беснование с терпимостью и благодушием. Иное дело, когда суровый час борьбы настал. Тогда морок стремительно развеивается, а все эти Греты, веганы и гендеры оказываются никому не нужны. Обыватель, издыхающий от страха и ожидания бедствий, грядущих на вселенную, и не знающий, что он завтра будет кушать и чем задницу подтирать, резонно отвечает вчерашним продуктам изобилия эпохи: «Подите прочь, без вас тошно». Сказал бы даже: «Здоровый лоб, шёл бы на завод работать» — но где же взять эти заводы? Можно, конечно, заметить, что безумие гретоподобных продуктов было очевидно и вчера, в дни ещё мирные. Но французский, немецкий, американский, etc. человек задним умом крепок. Это вообще общечеловеческое свойство — гром не грянет — мужик не перекрестится. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.