Валерий Ярушин и группа «Ариэль» – о дружбе с Пугачевой, футболе и «Магнолиях»
В очередном выпуске шоу «Ночной экспресс» на телеканале «МИР» попутчиком Алексея Кортнева стал советский и российский певец и композитор Валерий Ярушин и его группа «Ариэль». Друзья ласково называют его Иваныч, а вот англичане исключительно Russian John Beatles. Он дружит с Аллой Пугачевой, пишет рок-оперы и отмечает день рождения в День России. Советский и российский певец и композитор, заслуженный артист, да просто битломан Валерий Ярушин и его группа «Ариэль» в эфире программы рассказали, что на самом деле празднует страна 12 июня и как переиграть Джона Леннона на балалайке. Алексей Кортнев: Валерий Ярушин и ансамбль «Ариэль». Это путешествие во времени, в счастливые времена детства. Удивительная и замечательная композиция в стиле фолк: о том, как она возникла, как вообще сложилась судьба этого легендарного коллектива и лично Валерия Ивановича, мы сейчас побеседуем в купе. Поехали! Станция Челябинск Алексей Кортнев: Наш ночной экспресс прибывает на станцию Челябинск, где все начиналось. Я не очень хорошо помню Челябинск конца 60-х, поскольку родился в 66-м. Я и Москвы то не очень хорошо помню. Но хочу вас расспросить, каков был этот суровый город тогда? Так же суров, как сегодня? Валерий Ярушин: Когда вам исполнилось 2 года, музыканты собрались под знаменем Челябинской областной больницы и нашли какие-то гитарки, на которых можно изображать электрические. А.К.: Я прошу прощения, откуда в больнице электрогитарки? Они остались от почивших в Бозе? В.Я.: Один из музыкантов был студентом медицинского института. Лев Гуров, который с самого начала был солистом. Сначала они были безымянным ансамблем, пока одному из основателей не пришло в голову, а почему бы не назвать его словом «Ариэль». Перед глазами был роман Беляева «Ариэль». Роман про летучего мальчика. Это юноша, который стремился к полету при помощи молекулярных воздействий. Как будто брат Икара. Но немножко другой. А.К.: Такой предшественник Бэтмэна и Спайдермэна. В.Я.: Нас пытались переназвать. Это когда мы уже стали профессионалами, вдруг получили письмо из Новосибирска от одного профессора: «Почему это, ребята, называясь по-еврейски, поют русские народные песни? Ведь Ариэль Шарон – это премьер-министр Израиля!». Нас начали и по партийной линии давить: «А давайте переназовемся в «Друза»! Это уральский минерал, а мы же на Урале!». Ну, говорю, «друза-рейтуза» звучит как-то некрасиво. Отвоевали! И все благодаря Никите Владимировичу Богословскому. Это был потрясающий человек с юмором. А.К.: Как он повлиял на это? В.Я.: Чермен Касаев, в то время музыкальный редактор центрального телевидения, проходя по коридору (это сам Никита рассказывает), говорит: «Пойдем, я покажу тебе такой ансамбль». «А откуда он?» «Из Челябинска» «Ой, да ну я эту провинцию еще не слушал!». Пытался уйти, он его насильно в кресло проходил и включил нашу композицию «Отдавали молоду». После этого я, говорит, ни слова не произнес, просто слушал и вникал. Уточнил, что из Челябинска. Ему этого было достаточно. И тут в этот же день выходит статья Никиты Богословского «Труды на легкий жанр». Для нас это была просто бомба. А.К.: И он вас там упоминает? В.Я.: Не просто упомянул! Он поругал Кобзона, Зыкину, а нам: «Вот такой вот должен быть ансамбль в Советском Союзе!». И на самом деле, на следующий день меня впервые по имени-отчеству: «Валерий Иванович, будьте любезны в филармонию…» А.К.: Вот с тех пор-то вам и не нравится, когда вас называют Валерием Ивановичем! В.Я.: Вдруг, ни с того ни с сего! А.К.: Я прочитал, что вы считаете официальной датой основания вашего ансамбля 7 ноября 1970 года. Это случайность? В.Я.: Я вам сейчас расскажу о такой ситуации. Собственно, сам «Ариэль», как я уже говорил, при областной больнице родился в 1968. И до 1970 у меня был свой состав под названием «Аллегро». И вот решили сделать состязание двух ансамблей в одном телевизионном челябинском кафе. А.К.: Сейчас это «баттл» называется? В.Я.: И вот мой ансамбль «Аллегро» неожиданно занимает первое место, а «Ариэль» получает приз зрительских симпатий. Тогда оттуда приходит музыкант и предлагает сделать сливки из двух ансамблей: «Приходите к нам с Каплуном». Это барабанщик и еще скрипач к тому же. И вот 7 ноября мы узаконили слияние двух коллективов и день рождения «золотого» состава, у которого я уже 20 лет руководитель. А.К.: Таким образом, сейчас этому коллективу 49 лет. А в этом году золотому составу будет уже 50! Станция Афанасьевка А.К.: Ночной экспресс продолжает движение, за окном замелькали совершенно иные пейзажи – мы прибываем на станцию «Афанасьевка». Что именно с ней связано, сейчас узнаем. Поехали! А.К.: Конечно, меня поражает, что после стольких не то что лет, а десятилетий творчества, вы пишете новое. Что движет вами в этот момент? В.Я.: Наверное, я такой вот трудоголик. Я не могу сидеть дома, ничего не делая. Наверное, поэтому все-таки у меня три рок-оперы: «Емельян Пугачев» (1978 год), оратория «Мастера» на стихи Андрея Вознесенского (1981 год) и «Слово о полку Игореве» по заказу Министерства культуры (1985 год). А.К.: Я, если четно, слышал только «Емельяна Пугачева», это была знаменитейшая история. Сейчас мы о ней поговорим. А тем временем наш поезд прибыл на станцию Афанасьевка. Это село в Белогородской губернии. Как оно связано с вашим творчеством и музыкой? В.Я.: Когда я почувствовал, что в русской песне есть потрясающая потенция, когда нужно было себя заявлять. И вот мне, баянисту по образованию, пришла в голову идея, а почему бы не исполнить наши песни в русской народной манере. Я сел в публичную библиотеку, собрал стопку пластинок и вдруг наткнулся на песню «Порушка-Параня». А.К.: А она именно из Белгородской области? В.Я.: Да! И вдруг тут. А как раз подходило время Boney M, они заполонили весь мир музыкальный. «Дай-ка я сделаю пародию на Boney M». Вот клянусь, я совершенно не ожидал, что публика ее воспримет серьезно. Это скорее ирония. А.К.: Вы понимаете, что у Валерия абсолютно оперный бас при этом. Я хотел бы ещё остановиться на той уже легендарной рок-опере, которую вы упомянули, «Емельян Пугачев». Я знаю, что на ее премьеру пришла ваша подруга. Расскажите нам про эту дружбу. В.Я.: Давайте начнем с того, что когда мы впервые встретились с Пугачевой, она не была ни лауреатом никаким, это просто песни московских улиц. Было лето 1974-го, мы разворковались на этой почве. И раздевались на большой волейбольном поле. Она там за шторкой была. Я говорю: «Чего это у тебя, Аллочка, музыканты какие-то слабые. Давай сделаем так: сейчас ты на конкурсе будешь, и мы тоже будем. А давай мы тебе первое отделение саккомпанируем, а второе сами будем». Она сразу сказала, какая идея шикарная. Но мы уехали в Челябинск, здесь уже фактор города сыграл большую роль. Мы в Челябинске, она в Москве, просто не успели отрепетировать. Через две недели она звонит: «Надеюсь, Валера, ты не обидишься, я тут уже срочно нашла коллектив харьковский». Помните Ритм? Мы могли бы там быть. Она чуть ли не стала нашей солисткой. А.К.: Но вопрос. Вот сейчас, как вы думаете, пошло бы это вам на пользу? В.Я.: Нет, вряд ли. А.К.: Вот и я тоже думаю, что вряд ли. В.Я.: Ей нужны были духовые инструменты, она же такой масштабище. А.К.: Да и одно дело стать блистательным коллективом, а другое – просто аккомпанирующим составом. В.Я.: Тем более, когда нам всё время задавали вопрос, а почему у нас нет женщины. Я говорил: «Или Пугачева, или никто». А.К.: Блеск! Если можно, про премьеру рок-оперы «Емельян Пугачев». Где это состоялось? Как? В.Я.: Валерий Яшкин, кто помнит, один из организаторов ансамбля «Песняры», с такими пышными усами играл на лире, все знают его. К сожалению, ушёл из жизни. Вот он был режиссером больших концертов у себя в «Песнярах» и с нами дружил. И когда им пришла идея сделать рок-оперу «Емельян Пугачев», Мулявин специально отращивал бороду. Ведь сначала это должны были исполнять «Песняры». А.К.: Как же странно: Пугачев же тенор. В.Я.: Дак вот. А потом Яшкин сказал: «Володя. Я вот подумал, Пугачев же воевал на Урале, а там Ярушин со своим «Ариэлем», им это впрямую надо. И русские народные песни как раз. Давай отдадим им эту идею». А.К.: И Алла Борисовна для вас тогда была ещё просто Алла. В.Я.: До этого надо ещё сказать, что приехали на конкурс мы 13-го числа, нас поселили в 13 корпус гостиницы «Заря», каждое выступление шло 13 минут, жюри заседало в 13 комнате. Оттуда вышел Кобзон, хлопнул меня по затылку, сказал, что с меня коньяк – 1 место. После этого меня число 13 везде преследовало в хорошем смысле слова. И тогда я предложил сделать премьеру «Емельяна Пугачева» 13 декабря в 13 часов. На 13-ое место 13-го ряда посадили Пугачеву. Рядом был Богословский. Вот так мы решили. А.К.: И тоже сработало! Спасибо огромное, замечательная история. Станция Ливерпуль А.К.: Итак, мы прибыли на станцию Ливерпуль. Скажите, что вас связывает с этим городом? В.Я.: Я осуществил свою детскую мечту – попасть на родину Битлз. И сначала, благодаря футбольной команде «Старко», мы приехали в 1999 году поиграть на футбольных полях, поиграть и посмотреть знаменитый фестиваль The Beatles Fest. Битломаны всего мира собирались и до сих пор собираются, уже 28-й год, по-моему, в этом знаменитом городе, месте рождения The Beatles и играют их песни. И вот когда я это увидел, я стал думать, как бы так сделать, чтобы и мы там принимали участие. В фестивале принимают участие около 70 ансамблей из 25 стран. А.К.: Запись свободная на этот фестиваль? Или есть отбор? В.Я.: Надо понравиться устроителям. Самое интересное, что там никто ничего не зарабатывает, а наоборот тратит. Ты оплачиваешь всё за свой счёт: и проезд, и проживание, и питание. Но это совершенно потрясающе, что тебя включили в состав. Исполняете свои песни 45 минут, затем сменяется страна. Вот это случилось в 2004 году. А.К.: Вы смогли там быть? В.Я.: Да! А.К.: Я читал, что у вас очень неожиданный подход в аранжировке «битловской» музыки. В.Я.: Дело в том, что я всё-таки решил включить балалайку. Привез натуральную балалайку. Причем, ребята мне очень хорошо сделали: два проводочка, пьезоэлемент, чтобы можно было громко играть. Все разинули рот. Кто не знает, что такое балалайка, видят треугольную гитару. Что же это за чудо такое интересное. А.К.: А кто играл на балалайке? В.Я.: Дак я, конечно. Я не только баянист. Помните: когда баянист учится в каком-то заведении, обязательно есть дополнительный предмет – домра или балалайка. И я сделал свою аранжировку – вместо той, что Пол Маккартни сделал на своей укулеле. А я сделал трюк – ведь у меня было три струны на балалайке, и там все рот разинули. АК: Вы продолжаете ездить на этот фестиваль? В.Я.: Конечно! А.К.: Я также знаю, что вы потом проводили фестиваль «битловской» музыки в Москве и в Челябинске. В.Я.: Это был 2003 год битловской посиделки. Сначала нужно сказать, что 2000 год – это год 60-летия Джона Леннона, всё прогрессивное музыкальное человечество это отмечает. И мы с журналистом Сергеем Смирновым придумали направить петицию мэру города: «Давайте назовём улицу именем Джона Леннона». Я слабо в это верил. А он сказал, давай просто по приколу. И вдруг 10-го числа он мне звонит: «Валерка, у нас есть улица!». Думаю, ну не 1 апреля. Челябинская Дума голосованием в 90% сказала, что улице быть. Это же потрясающе. Эта новость моментально разлетелась. Меня все поздравляли. Макаревич спросил, как мне это удалось. Ведь ему Лужков в Москве не давал. А наш мэр города Тарасов, оказалось, любитель джаза. А.К.: Ну понятно, где джаз, там и The Beatles. Так назвали в итоге? В.Я.: Вот и хочу вам сказать, что конец, конечно, трагический. Вот уже 19 лет прошло, а ее все никак не могут построить. Новые метлы говорят, что им не до меня. А у нас в России, сами знаете. А.К.: Как жалко! Красивая, чистая идея! В.Я.: Тем более, что стиль «Ариэля» вышел из The Beatles все-таки. Мы все поклонялись этой команде, как и все наши музыканты нашей эпохи. Естественно, мы считаем их своими учителями, будем так говорить. А.К.: Несмотря на то, что в репертуаре The Beatles точно не было никаких песен о войне, а наоборот – их главных лозунгом всегда был «Make love, no war» («Люби, не воюй» – прим. ред.), – у вас есть потрясающей силы песня о войне. Ее трудно назвать военной, она о войне. Я бы очень хотел, чтобы вы в нашей программе, хотя мы редко ставим такие чувственные, серьезные, трагические даже песни, исполнили песню «Тишина». Станция Локомотив А.К.: Итак, к сражениям спортивным мы сейчас перенесемся. Я думаю, названием станции и так уже всё сказано. Ваше хобби такое же народное, как и музыка. Это самая главная игра – футбол. Поделитесь, пожалуйста, как ваша жизнь переплетается с этой замечательной игрой. В.Я.: Я бывший конькобежец, даже бывший чемпион области среди работников культуры, спринтер на «пятисотке». А.К.: И это наверняка очень пригодилось вам в футболе, такая стартовая скорость. В.Я.: Футбол тогда во всех видах спорта был обязателен для разминки. И вдруг мне однажды звонят из Москвы (я в это время в Челябинске был), это 1993 год, 25 лет со дня моего творческого старта, придумали какую-то такую дату. И вдруг «Старко» захотела к нам приехать. А.К.: Про «Старко» расскажите нам, пожалуйста, чуть-чуть, что это такое. В.Я.: Команда «Старко» – это «старкомпания», она же «звездная компания», если так расшифровать. Это команда звезд, ветеранов эстрады. Необязательно ветеранов, потому что у нас играет очень много молодежи, просто футболисты-звезды и артисты. А.К.: Кто там играет вообще? В.Я.: Сейчас некоторые перестали уже. Вот Серёжа Крылов, например. Сейчас играет Зинчук Витя достаточно неплохо. Петрович немного играл с нами, это Владимир Петрович Пресняков. Самое интересное, когда Крылов играл, у нас была такая фишка: во-первых, этот футбол, это не просто спортивная игра, это шоу. А.К.: Конечно, когда играет Сережа Крылов – это в первую очередь шоу. В.Я.: Потрясающий момент сейчас помню. Год 2000-й, мы приезжаем в Белград. Это знаменитая поездка в Югославию, в Белград. Сережа у нас играет в нападении, но он у нас как подсадная утка. Мы добегаем до ворот, он как-то неловко падает или кто-то его роняет. И обязательно надо пенальти. Ну, я думаю, он сейчас шмякнется здесь как любой клоун, но зато в такую девятину кладет мяч! Он, оказывается, такой прекрасный футболист, просто великолепный. Но вся игра у нас рассчитана на такое. Конечно, мы стараемся забивать голы и так далее. А.К.: И вас, в общем, взяли и пригласили в эту команду. В.Я.: Да. Правда, я не весь матч играю, тем более, я сейчас самый пожилой игрок. А.К.: Простите, то есть вы до сих пор играете в футбол? В.Я.: Стараюсь держать форму, да. А.К.: Прекрасно, человек в 70 лет бегает по футбольному полю и приносит пользу своей команде. Я даже знаю, что вы день рождения свой неоднократно отмечали с футбольной командой. В.Я.: Самое интересное, что у меня день красный получился. Я рассказываю это со смехом, чтобы вы тоже улыбнулись. Пил водочку однажды с Ельциным. Я ему говорю: «Боря, сделай так, чтобы в мой день рождения народ гулял!». «Хорошо», – сказал он. И теперь 12 июня – это день России. А.К.: И это теперь и есть ваш день рождения. И как же провести его на футбольном поле? Каково это? В.Я.: Например, 10 лет назад мне сделали майку с номером «60», я в ней вышел на поле. Представьте, как прекрасно это видеть: играют Шойгу, половина правительства.. Это матч – команда «Старко» против команды Правительства Москвы «Росич». Коленки трясутся, когда видишь таких людей в трусах. До этого только в галстуках. А.К.: Видишь людей в трусах, а представляешь в галстуках. В.Я.: Когда мы увиделись с Лавровым, он спросил, не мешают ли мне очки. Нет, сказал. Вероятность попадания один из миллиона, так что я спокойно играю в очках. Мне позвонили и спросили, можно ли взять мою песню в сборник лучших хитов ХХ века. Конечно, я не отказался. Станция Крымская А.К.: Неофициальный гимн Крыма – так называют песню, о которой мы сейчас немного поговорим. Наш поезд прибывает на Станцию Крымская. Часто ли Вам доводится там бывать и выступать? В.Я.: Как ни странно, последние пять лет я почему-то там не был. Не знаю, почему. Может быть, «Ариэль» уже подзабыли. А.К.: Я думаю, с открытием Крымского моста возобновятся ваши посещения этого места. Но просто тогда, когда появилась эта песня «В краю магнолий хлещет море», ваша популярность на полуострове взлетела. В.Я.: Давайте сначала начнем с юмора. Это не анекдот. Я, как руководитель ансамбля, присутствовал на всех худсоветах. До начала мелодии показывают материал, а мне члены худсовета должны высказать какие-то замечания. Принимают эту песню или нет. Я все ожидал. Разные песни принимали и не принимали. Но я настолько был уверен в магнолиях, что все в порядке. Но всё-таки сказали доработать. Претензии к тексту: «Глаза не могут блестеть как агаты». А ведь любой булыжник отшлифуй – он блестеть будет. А.К.: Агат – это же такой матово-черный камень… Почему он не может блестеть? В.Я.: А второе, сказали, там есть очень скользкая строчка. Помните, в припеве: «Не можете говорить свободно про жизнь и про любовь». Выходит, в Крым магнолии можно, а в другие края нельзя? Поэтому сказали доработать, вернуть. Что делать? Я бегу на телевидение. Там другие люди. А они как услышали эту песню, они с руками и ногами подхватили. Через две недели мы уже стояли и пели ее в «Утренней почте». А.К.: Может быть, кто-то из наших зрителей не помнит в силу возраста. «Утренняя почта» – это была самая музыкальная программа. В.Я.: Это была бомба просто! А.К.: 1982-й год! То есть если песня звучала в «Утренней почте», то она автоматически становилась популярной. Я думаю, именно в том году я ее и услышал и, конечно, запомнил. Потому что запоминаются слова и мелодия. В.Я.: Я был как член жюри детского конкурса. Ко мне подходит девочка пяти лет, «р» не выговаривает: «А мы васу песенку иглаем в садике». «Какую песенку?». «В клаю магнолий». Я чуть не разрыдался. А.К.: Вообще удивительно, как в детском саду можно эту песню играть. Как музыкант музыканта спрашиваю. Она же сложная. В.Я.: Вот есть песни, которые прямо под кожу залезают. Как София Ротару со своими песнями. Это уже гены, а не песни, они влияют на психику. Они остаются там. А.К.: Те же ваши «Магнолии»… Там же такие сложные расширения, такие гармонические переходы… В.Я.: Говорили: «Вы будете Монголии петь?» «Да магнолии они!». Или переиначили: «А вот сидят мальчишки на заборе, будете играть?». Причем вот строчка из песни более популярна, чем само название.
