о безответственности несистемной оппозиции

«О, как легко быть оппозиционером! Бесконечно рассуждать на тему обновления политического руководства и приверженности принципам международного права, взирать на всё с высоты своих моральных устоев и рассказывать о том, как оно всё устроено в цивилизованном мире. И хохотать над поправками к Конституции. Ведь зачем разбираться, зачем объяснять? Можно же просто обсмеять всё на свете и ходить с довольным видом: мы оппозиционеры, мы против всех, но за всё хорошее. И ещё прикрываться строчкой из Егора Летова «Я всегда буду против». Мы исходим из того, что нам здесь жить, а потому стараемся всякое событие трактовать в свою пользу. Положим, не всякое, но каждое из тех, что имеют последствия, с которыми нам жить. В Конституцию вносят поправки — они разного калибра и масштаба, по-разному могут восприниматься, но, видимо, все станут частью основного закона. И о государствообразующем народе, и о вере в Бога, и о повышенной ответственности чиновников, и о президентских сроках. Ничего плохого в этом нет. На фоне этих политических явлений происходят изменения макроэкономического свойства. Нефть подешевела, рубль упал, потом отыгрался, потом упали финансовые рынки из-за эпидемии коронавируса, прервались производственные цепочки крупных корпораций. Это всё рабочие моменты — интересные и волнующие, но уж точно не катастрофические. Мы смотрим на это как на часть исторического процесса, в котором наша страна деятельно участвует. И мы вместе с ней, потому что — а куда нам деваться? Лечь и помереть мы всегда успеем, а вот пожить за нас некому. Реакция: ой, всё плохо, всё пропало — замыкает на себе все последующие действия, а точнее, их отменяет. Всё плохо — значит, ничего и не будет. Будет, не переживайте, нам здесь жить. Но естественный рефлекс человека, который себя официальной системе противопоставляет, заключается в том, чтобы существующее положение дел немного издали и походя оплевать. Отчего происходят эти плевки? От бессилия. Легко ли сегодня быть оппозиционером? Оппозиционером сегодня быть очень легко. Более того, это бытие не требует никаких усилий от субъекта, который себя отождествляет с оппозицией. В конце концов, никакой деятельной оппозиции нет — за 20 лет не возникло никакой сколь-нибудь значительной силы, противопоставляющей себя власти. Называющие себя оппозицией не сформировали структуры, которые бы отвечали запросам населения. А у населения какие запросы? Нам бы зарплаты побольше и на пенсию пораньше. Запросы справедливые, но удовлетворяемые далеко не всегда. А кто отвечает за удовлетворение или неудовлетворение этих запросов? Только государство. Это государство выходит и говорит: вы нас извините, но если не повысить пенсионный возраст, то жить будет совсем не на что. Думает ли в этот момент государство о том, что часть населения знает о заоблачных зарплатах людей в нефтяных компаниях и некоторых госструктурах? Конечно, думает и имеет это в виду. Думает ли государство в этот момент о том, что все эти заявления воспринимаются враждебно? Не только думает, оно с этим знанием существует. И всё-таки берёт на себя ответственность, потому что больше некому. И терпит проседающий рейтинг, неудобные вопросы и косые взгляды. И заметьте, не уходит от ответственности, не исчезает и не самораспускается. Потому что нужно иметь опыт, силу и мужество, чтобы такие решения принимать, а потом за них отвечать. Что же происходит с другой стороны? С другой стороны непременно происходит безудержное веселье. Шутки, юмор, смех — мемасики и анекдоты. Можно накинуться всем миром на двужильную 83-летнюю Валентину Терешкову просто потому, что она облегчила всем задачу и назвала вещи своими именами. Да, говорит, пусть будет Путин. А вы что предлагаете? Какую альтернативу вы сформировали? Что вы предложили народу? Ведь был же момент удивительного протестного единения в 2011 году — все сплотились вокруг отрицательной идеи отмены результатов выборов. Это как определение от обратного — «человек не собака». А что взамен? В чём зерно, где позитивная повестка? Вы не хотите, чтобы было так, как есть? А чего вы хотите? Вы хотите сменяемости власти? И кого вы подготовили за все эти годы на смену? Да вы даже на президентских выборах предлагали голосовать за Зюганова только потому, что он вроде бы не власть, а значит, против власти. И что? Помог вам этот Зюганов? Свергли вы ненавистный режим? Но даже если представить, что свергли: что дальше? Фетишизированная сменяемость власти? Это вот она обеспечит всеобщее благоденствие? А если не обеспечит? А если на то, чтобы новая система устоялась, уйдёт 20 лет? Вы готовы сказать людям: «Извините, но вот, видимо, 20 лет мы будем жить в состоянии перманентного семибалльного шторма, а что получится потом, мы пока не знаем, но вот считается, что сменяемость — это панацея»? О, как легко быть оппозиционером! Бесконечно рассуждать на тему обновления политического руководства и приверженности принципам международного права, взирать на всё с высоты своих моральных устоев и рассказывать о том, как оно всё устроено в цивилизованном мире. И хохотать над поправками к Конституции. Ведь зачем разбираться, зачем объяснять? Можно же просто обсмеять всё на свете и ходить с довольным видом: мы оппозиционеры, мы против всех, но за всё хорошее. И ещё прикрываться строчкой из Егора Летова «Я всегда буду против». Только за Летовым стоял русский гений, который мог себе позволить обобщения любого масштаба и эмоциональный порыв любого накала. А за вами стоит юношеский максимализм: буду с иронией воспринимать всё, что говорят взрослые, чтобы они ни в коем случае не подумали, что я их слушаю. Дух противоречия — хороший фактор развития личности в подростковом возрасте. Деконструкция сложившегося образа — власти, государства, личности, художественного произведения — хороший приём на этапе становления. Но в период устоявшегося уклада что, кроме разрушения, вы можете предложить? Посмеяться? Хорошо, мы посмеялись. Что дальше? Чего же ты хочешь, оппозиционер? Лёгкой и беспечной жизни? Так вот тебе — живи. Лучше не будет. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.