Захар Прилепин: О Киеве я вспомнил довоенном...

Не так давно был в Париже. Нужно быть, знаете, слепым, приезжая в Париж, чтоб не заметить несколько совершенно очевидных вещей. Столичные французы как-то в целом не очень ухожены. Ну, шарфики, ну, что-то неуловимо элегантное осталось в повадках и жестах, и всё-таки… Мои знакомые россиянки, приезжая туда, едва ли не ужасаются, что сотни разнообразных парикмахерских и прочих косметических услуг, которых в Москве – огромный рынок, - в Париже малодоступны, так как этого рынка там почти нет. Парижский автопарк в сравнении с нынешним, скажем, московским – это как московский автопарк 1979 года в сравнении с парижским. Машины у французов битые-перебитые, потому что паркуются они беспощадно. Мне, впрочем, это даже симпатично – что они не заморачиваются из-за своего железа, но в России привычку парковаться, легонько задевая машину спереди и машину сзади, не оценили бы. А там – в порядке вещей. Мне скажут: французы так небогато одеваются, и машины у них недорогие, потому что они не любят пускать пыль в глаза, и вообще цивилизованные люди. Порой это действительно так, но, увы, всё реже и реже. Те машины, которые могут позволить себе жители нашей столицы – да и не только столицы, – среднестатистический француз позволить себе не может; да и ходит он бог знает в чём ровно по той причине, что только на это бог знает что и хватает его бюджета. Метро парижское и метро московское – это разные цивилизации вообще. В такси у них тоже работают представители самых разных, далеко не местных народностей, но такси у них стоит столько, что даже обеспеченные французы этим видом транспорта пользуются крайне редко. Я пару раз там проехался на такси – и, кроме шуток, в Москве на эти деньги я могу две недели туда-сюда кататься целый день и ещё пол ночи. Нищих, побирушек, беспризорных стариков там в разы больше, чем у нас – да у нас иной раз и встретишь этих несчастных по целой неделе – а там: всегда пожалуйста: с детьми, собаками, старики, бабушки – кошмар просто. Грязь и неухоженность, и дворики и закоулки в самом центре с характерным запахом, оттого что граждане, что скрывать, явно справляют повсюду малую нужду – вот парижские приметы нынче. Но самое главное, мои знакомые россияне, там живущие, спокойно признают: Париж – город без перспектив. Москва в этом смысле даёт несравненно большее количество возможностей, аномальное. Из Парижа – вы не поверите, но это так, - молодые люди, едва вырастая, массово валят прочь. По статистике ежегодно Францию покидает 80 тысяч этнических французов. Помню, после крымской, как у нас тут некоторые называют, аннексии – хлынула прочь из Москвы столичная либеральная интеллигенция. И в модных журналах составляли списки кто уехал: ах, Борис Акунин уехал, ах, Маша Слоним уехала, ах, Артемий Троицкий уехал, ах, как жить. Ну вон во Франции можно такие списки каждую неделю составлять. Без всякого Крыма и без всякой диктатуры. Все вот эти наши местные выкрики – пора валить из рашки, тут нечего делать, -обыденность и для парижан. Они тоже валят. Однако разница между ними и нами знаете в чём? Парижане, выезжая, трезво оценивают возможности предоставляемые их городом, а наши поравалильщики – выезжая, не вполне трезво оценивают самих себя. …Все эти французские проблемы я перечисляю без злорадства – но как очарованный поклонник Парижа, как человек, бывший там, может, пятьдесят, а может и сто раз – и влюблённый в Париж пожизненно. Но я же влюблённый, а не, повторю, слепой. Я сижу в парижском кафе и знаю, что если я начну громко звать официанта – он вообще не придёт. Они этого не любят. Они будут делать своё дело, или вообще ничего не делать, но не отреагируют ни на что, пока не захотят. Да, французы в отличие от россиян – умеют уважать свой труд. Официанты там уважают свой труд и требуют к себе уважения. Но я ничего не могу поделать – мне больше нравятся российские официанты, которые пока ещё способны заглянуть к тебе, даже если идут к другому столику, и у них три других заказа в голове. А то мне иногда кажется, что официант в Париже свой труд уважает, а пациента как-то не очень. Французы вообще стали раздражительны – я там такую ругань наблюдал на дорогах – едва не доходящую до драк – так могут ругаться только очень униженные в социальном плане люди. Раньше этого не было. Я ещё застал другой Париж. И эти их забастовки конечно. Они постоянно бастуют. То целый аэропорт, то поезда, то школы, то университеты. Какая-то перманентная забастовка. Мне скажут: ну хорошо же, это свободолюбивый народ. Да! Ещё какой! Но мне один француз сказал: русские не бастуют – потому что результата не будет, а французы бастуют, но результата тоже не будет. Результата никакого, как правило, нет, он прав. Иногда есть, но чаще нет. И если французам дают в одном месте, тут же отнимают в другом. И, глядя на этот Париж, я вспомнил вдруг Киев. Домайданный, предвоенный, потрясающий Киев, где я был в 10-м году, в 11-м году, в 12-м году, и в 13-м тоже. Киев лоснился. Киев сиял. У Киева сало отекало по устам. Киев был беззаботен и пресыщен. Там даже митинговали лениво – с украинской ленцой, сыто. Зато какие там были рестораны! Сколько народа сидело в этих ресторанах! Какие пиры затевались! Какие танцы танцевались! Как одевались дамы и господа! Как форсили мужики и девки! Какие деньги плавали по Киеву туда и сюда, оседая в карманах лентяев, прохиндеев, а так же инициативных и деятельных людей. Да, не вся Украина так жила – но мы же сравниваем столицы. Киев жил тогда лучше большинстве европейских столиц, и выглядел - многократно лучше. Куда, о куда собрались эти малоумки, в какую Европу? – думаю я время от времени. Я думал это, когда был в прошлом году в Риме – и Рим выглядел так же печально, как Париж. Я помнил про это в Испании, и даже в Лондоне иногда вспоминал. Но в Париже это заметно острее всего. Французские социологи констатируют. Во Франции, как и в целом по Европе, идёт неуклонный процесс социального расслоения и роста бедности. В 2018 году во Франции было 5 млн бедных: то есть получающих менее 855 евро в месяц. Только не начинайте пересчитывать наши рубли на их евро – потому что у нас и жилищно-коммунальные ниже, и проезд дешевле, и хлеб насущный дешевле, и очень многое иное – включая образования и медицину, - сколько б мы свою медицину не кляли, - и поделом кстати, - тем не менее все эти один к одному пересчёты, что периодически используют наши оппоненты – вообще никакой реальной картины не дают. Итак, сегодня 8% населения во Франции – бедняки. В 2006 году бедных было 7%. Зато растёт разрыв между богатыми и бедными растёт. Согласно статистике доходы 10% самых богатых французов почти в 9 раз выше доходов 10% самых бедных. Богатые французы в среднем живут на 13 лет больше, чем бедные. У богатых хватает денег на медицину, у бедных – нет. То что называется качественное медицинское обслуживание – для них недоступно. Во Франции постепенно исчезают целые отрасли промышленности. Внимание, факт: с 80-х годов Франция потеряла половину рабочих мест в промышленности. Доля собственной промышленности во Франции в создании национального богатства в 1980 году составляла 24% - а в 2018 году – только 9 с половиной процентов, а сегодня и того ниже. Это называется – деиндустриализация. Францией торгуют вразвес и оптом. Иностранцам во Франции принадлежат основные направления в сфере моды, тысячи гектаров сельхозугодий, виноградники, фермы, замки, музеи, символические францзуские брэнды и предприятия, аэропорты, порты, автодороги и так далее, и тому подобное. Это осознанная политика власти. Ничего не напоминает? Правильно, это напоминает нынешнюю Украину. Ей тоже торгуют, ещё более беспощадно и бесстыдно, чем Францией. Вчера я спросил у одного своего киевского знакомого: ну что там наша любимая украинская интеллигенция – все эти ребята, купавшиеся в сливках, - как они? Сливок, конечно же, давно нет. Но… «Те, что были на стороне Майдана и одумались – таких единицы, - написал мне знакомый, - Но это изменится. Я даже знаю, кто первый побежит за российским паспортом. И все они, пройдёт время, будут делать вид, что ничего не было: никакого Майдана. И их там не было тоже. И вообще: «Це вже iсторiя». Что ж, задачи, поставленные Майданом выполнены: Киев нынче – европейский город. Какая Европа – такой Киев. Когда на Украине кто-нибудь первый скажет об этом вслух, я даже не сделаю перепост. Просто кивну головой: наконец-то. Наконец-то они осознали. Они осознают.