Фото с историей. Собчак у ног Плисецкой

Героев этой фотографии, сделанной четверть века назад, связывала не только работа, но и дружба с одним человеком – Анатолием Собчаком, которого не стало 20 лет назад 20 февраля. О том, какими были те отношения и то время, вспоминает вдова политика Людмила Нарусова. Главный демократ В 1991 году мэром Ленинграда стал Анатолий Собчак. В город, которому почти сразу вернули прежнее название, стали приезжать главы государств, монаршие особы, великие музыканты, писатели, артисты. Осенью 1994 года там принимали Елизавету II. Богатые и знаменитые ехали в Петербург не только как в культурную столицу – посетить его в этом качестве они и так могли в любой момент. – Ехали посмотреть на перемены, именно к Собчаку, поговорить с ним о необратимости перемен и путях развития страны, – считает Людмила Нарусова. – Тот факт, что его представляли как лидера демократического движения в России, вызывал неприязнь в Москве и в Кремле. Собчак, впрочем, относился к этому спокойно, его интересовало другое. Помню его слова на одной из встреч с Лужковым: «Знаете, Юрий Михайлович, Москва – это такой разбогатевший русский купец, который живет на широкую ногу. А Петербург – аристократическая дама, которая живет на сданные в ломбард семейные драгоценности. Жаль только, процентов мало». Время было страшное, криминальное, бедное, но город тогда жил богатейшей культурной жизнью – и для Собчака это было очень важно. В этом он видел главное предназначение Петербурга и это считал его главным капиталом. Ксения Собчак: Мой отец и Путин – шекспировская тема Рыцарь с цветами Эта фотография была сделана в 1995 году в фойе Санкт-Петербургской филармонии: здесь Анатолий Собчак с Людмилой Нарусовой в компании Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской, Родиона Щедрина и Майи Плисецкой, дирижера Юрия Темирканова и его жены Ирины Гусевой, пианиста Николая Петрова. – Могу ошибаться, но кажется, тогда была премьера какого-то произведения Щедрина, – говорит Людмила Нарусова. – Поэтому он на снимке – в центре, а мы все собрались вокруг него как виновника торжества. Темирканов тогда уже руководил филармоническим оркестром, Щедрин много работал в Петербурге, а Плисецкая постоянно приезжала по делам своего фестиваля. Если у Ростроповича и Вишневской были особые связи с Петербургом, то Майя Плисецкая сама себя называла москвичкой «по рождению и ментальности». Однако в Москве ей, по высказыванию Родиона Щедрина, «нечего было делать» – после того как в 1990 году балерину выдавили из Большого театра, они с мужем фактически жили в Мюнхене. Тем не менее у Плисецкой была идея организовать в России международный балетный конкурс. В 1994-м, после неудачных попыток сделать это в Москве, Анатолий Собчак предложил ей устроить всё в Петербурге – не без возражений со стороны вхожих к мэру недоброжелателей из артистической среды. Собчак им не внял, и всё в итоге срослось – нашлись площадка, спонсоры, и звезды мирового балета охотно приняли предложение войти в жюри. Конкурс «Майя» проходил трижды в год, но в Петербурге Плисецкая бывала намного чаще. Вот как она писала о тех приездах в своей книге «Тринадцать лет спустя: сердитые заметки в тринадцати главах»: «Каждый раз, когда я "Стрелой" приезжала в Петербург, Собчак в неприютную морозную рань встречал меня на Московском вокзале с роскошным букетом цветов. Дел у него всегда было выше человеческих сил, но он ни разу не упустил возможность совершить этот рыцарский жест…» – На открытии одного из конкурсов Собчак уж не знаю как, но набрался решимости и танцевал с Майей Михайловной вальс, – вспоминает Людмила Нарусова. – Дома потом сказал, что такое бывает раз в жизни. Ростропович боялся Вишневскую Постоянными гостями города в 90-х стали Мстислав Ростропович и Галина Вишневская. Они не вернулись в Россию насовсем после изгнания и не приняли гражданство, которого их лишили в 1978 году, но приезжали часто и оставались надолго. С семьей Анатолия Собчака они очень дружили. – Ростропович был в Москве в 1991 году, во время путча. Есть знаменитая фотография, где рослый парень, защитник Белого дома, спит на хрупком плече Славы, а тот держит его автомат в своих виолончельных руках, – рассказывает Людмила Нарусова. – Тогда, в 1991-м, Ростропович сказал, что хочет познакомиться с Собчаком, и специально приехал в Ленинград. И они подружились. У них было много общего, но особенно – какое-то озорство. Вот только одна история. В финской Лаппеэнранте, недалеко от границы с Россией, у Ростроповичей был небольшой домик. И однажды Слава решил сделать для Галины Павловны сюрприз к юбилею – расширить ее комнату. Она уже прилетела в Петербург, а строители задерживались. И Слава в отчаянии звонит мне: «Слушай, задержи ее на один день. Что угодно, но задержи!» Людмила Нарусова придумала тогда беспроигрышный ход – организовала экскурсию в отдел костюма Эрмитажа. Упустить возможность увидеть гардероб русских императриц Вишневская не могла. – Мы там провели весь день, и Галина Павловна, безусловно, осталась в восторге, – вспоминает Нарусова. – Наутро отправилась в Лаппеэнранту. Ростроповича там уже не было, он уехал на концерт. Потом Вишневская рассказывает: «Представляешь, приезжаю. Открываю дверь своим ключом. Вхожу. И думаю: "Вроде не пьяная. Но стенка переехала". Села, закрыла глаза, потом открыла. Всё на местах, а стена – на пять метров дальше. Пошла умылась. Нет, действительно переехала...» Ростропович очень любил такие вещи. Это мальчишество было присуще и Славе, и Собчаку, и оно, наверное, их сближало. Галина Павловна была другая, нрава крутого, Слава ее боялся. Она даже в дружеских отношениях несколько дистанцировалась, и это заметно в том числе по нашей общей фотографии. «Все тогда было запросто» Через два года после того вечера в филармонии не станет Ирины Гусевой, жены Юрия Темирканова. В том же 1997-м Анатолий Собчак уедет из страны. Многие из тех, с кем он дружил, будут навещать его в Париже. «…Когда Анатолий Александрович Собчак, отвергнутый, зачумленный клеветой, сраженный в сердце предательством друзей, которым он безоговорочно верил и помогал, находился полулегально в Париже, нам с Родионом удалось разыскать его там и повидаться. Проведенный вместе вечер и по сей день я вспоминаю с нежностью и болью», – напишет уже после смерти Собчака Майя Плисецкая. Сама она уйдет в 2015-м, пережив и Ростроповича, и Вишневскую, и Николая Петрова. Но все это будет потом. – А в тот вечер у нас было чудное настроение – это видно на снимке, и я это прекрасно помню, – рассказывает Людмила Нарусова. – Все прошло замечательно, и мы решили сфотографироваться на память. Собчак был в восторге: «Я – у ног Майи Михайловны!» Вот так запросто тогда было – сесть в костюмах прямо на пол. Было живое общение, живые эмоции. Живые, красивые, счастливые люди... Училась у музыки и лебедей. Памяти Майи Плисецкой * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №06-2020 под заголовком «Собчак у ног Плисецкой».