«УБН»: блеск и нищета украинского театра

Спектакль проходил в украинском музыкально-драматическом театре и начинался как обычный патриотический митинг. В зале присутствовал весь патриотический бомонд, включая обязательных руководителей «Просвиты», Руха и иных близкородственных к ним организаций. Вокруг в ассортименте присутствовали вышиванки, шаровары (производящие особое впечатление благодаря тому, что были аккуратно заправлены в китайские кроссовки), сине-жёлтые и красно-чёрные флаги. Я бы подумал, что владельцы последних впервые в жизни попали в театр, но нет — среди них был главный художник театра, долгое время возглавлявший областную организацию Руха. Справедливости ради надо сказать, что с началом представления флаги были свёрнуты и приставлены к стенам, создавая, тем не менее, соответствующий антураж. Спектакль произвёл прекрасное впечатление, благодаря игре актёров — люди реально выложились. Особенно хорошо был виден контраст на фоне приезжавшего за пару месяцев до того «Ленкома» (собственно — Абдулова и Збруева). Они даже не делали вид, что играют. Просто отбывали скучную командировку. А вот пьеса… Другого такого предвыборного (это не важно, что выборы были за два года до) пропагандонского пшена я не видел. Короче, все выглядит так: События протекают в 1999 году. Живет себе в крыйивке (вообще крыйивка, или, иначе, «схрон», — блиндаж или иное убежище, в котором скрывались ОУНовцы в 40-50-е годы; в данном случае это двухэтажный дом) посредь леса расово правильный УБН, отсидевший пупырнадцать лет в сталинских лагерях и брежневских психушках, и исключённый оттуда за неуспеваемость. Переписывается с очаровательной диаспорянкой (традиционно — жительницей Канады) и мечтает слиться с ней в патриотичном экстазе. Никакой пошлости — УБНу по контексту лет 70, а диаспорянка его младше лет на 15-20. Тут к нему начинают приезжать разные люди — сын (или племянник), старый друг (один из вождей националистов в Раде) и т.п. Они его всячески развлекают, но в конце обязательно падают на колени и в слезах просят поддержать патриотичного кандидата на президентских выборах (речь идёт о выборах 1999 года, на которых вторично стал президентом Леонид Кучма). Чем его слегка удивляют. Наконец приезжает мутный тип в чёрных очках, но без палочки, и уговаривает его поддержать этого же кандидата. УБН типа тут же разоблачает — это, оказывается, его врач из психушки. Вспоминается сцена из фильма «Служили два товарища», где бесподобная Алла Демидова говорит: «Я узнала вас. Вы пытали меня в контрразведке, вы — белый офицер». Тот не чинится — врач мол. И с ним — два агента «метаКГБ». А кандидата надо поддержать, потому что он — патриот. УБН поддерживать кандидата не хочет. Что-то ему в нём не нравится. Тогда врач начинает давить: заявляет, что всю переписку с диаспорянкой он сам выдумал, чем подтверждает свой профессионализм: УБН с начала спектакля пребывает в состоянии ремиссии и только переписка внушает сомнения — уж очень диаспорянка напоминала порождение какого-то больного ума (я тогда ещё не видел Ульяну Супрун). Что там у них дальше было я не помню, но, в конце концов, УБН сжигает крыйивку (кстати, мемориальную крыйивку во Львовской области сожгли 2 января 2017 года — скорее всего по пьяни) и идёт ещё глубже в лес пускать поезда под откос. В общем, как написали Стругацкие: «зрелище это было во многих отношениях поучительное, хотя оно и находилось в вопиющем противоречии с широко известными тезисами о том, что человек по природе добр и что он же звучит гордо». Политический контекст пьесы состоит в том, что кандидат-патриот — Евгений Марчук, бывший начальник управления по охране советского строя в КГБ УССР. В его поддержку действительно выступили многие УБНы, прошедшие перед этим через его исключительно чистые руки. Мой кум по этому поводу смоделировал такую историю: «Из воспоминаний Левка Лукьяненко: — И вот заводят меня в кабинет Марчука, а он меня и спрашивает — "ну что, сука бандеровская, будем колоться или дальше в кошки-мышки со следствием играть?". И в этих его словах услышал я такую печаль о тяжкой доле порабощённой москалями Украины…». Идеологический контекст значительно шире и интереснее. Не смотря на добытую независимость, при власти находятся бывшие коммунисты и «метаКГБ». А значит — надо пускать под откос поезда. К реализации этого плана зрители спектакля приступили чуть меньше чем через полтора десятилетия…