Белорусские мифы. Как москали, укравшие у украинцев русское имя, навязали его литвинам
Территория вошла в состав Великого княжества Литовского, началась выдача литовских паспортов, вот только графу «национальность» не предусмотрели. Отсюда и произошли все беды древнего нациестроительства. Записали бы всех в этнические «литвины» — и вопросов бы не было. Глядишь, был бы сейчас Киев столицей Украины-Литвы. И выясняли бы киевские «литвины» с вильнюсскими «литовцами», кто из них более матери-Литве ценен. Где находилась Литва до XIV века, гадать могут разве что писатели-фантасты. Тевтонские хроники XIII-XIV веков не только четко локализовали «литовцев», но и отделяли их от «рутенов» (1). Польский историк Матвей Меховский в 1517 г. пояснял: «Язык литовский имеет четыре наречия. Первое наречие яцвингов (Iaczwingorum), то есть тех, что жили около Дрогичинского замка, но теперь остались лишь в небольшом числе. Другое — наречие литовское и самагиттское. Третье — прусское. Четвертое — в Лотве или Лотиголе, то есть в Ливонии, в окрестностях реки Двины и города Риги. Хотя все это — один и тот же язык, но люди одного наречия не вполне понимают другие, кроме бывалых людей, путешествовавших по тем землям. Сверх того заметим, что весь этот четвероязычный народ по вере подчиняется римской церкви, а в других окрестных провинциях, в Новгороде, Пскове, Полоцке, Смоленске и затем к югу за Киев живут все русские, говорят по-русски или по-славянски, держатся греческого обряда и подчиняются патриарху константинопольскому» (2). Официальные именования для подданных и народов, как правило, рождались в центральных государственных канцеляриях. Но в нашем случае процесс шел медленно. Летописи сообщают: «И Шкарна послал послов своих к великому князю литовскому Кгирусу, что вышол c Китаврусу, моля его, дабы дал помоч ему против руси. И князь великии литовскии Кгирус послал ему на помощ сына своего Куковоитя со всеми своими литовскими и жемоитцкими. И поиде великии князь Шкварно c Куновоитом и со всеми силами против Мстиславля, князя лутцкаго и пинскаго. И на сеи стороне реки Ясиды и поразил князь Амонт князя Мстиславля, князя лутцкаго и пинскаго, наголову, всю Русь, толко князь Мстиславль в малои дружине и едва сам утече в город Луческ. A князь великии Шкварно взял город Пинесцы и город Туров. И возопи Русь великим плачем, иже тако люто побиты все суть от безверные литвы» (3); «И князь великыи Ягаило пошлеть рать свою всю литовскую и рускую и з братом своим, c князем Скиргаилом, к Полоцку, и оступять город» (4); «И Литва же посадиша великого князя Жигимонта Кесьтутевичь на великое княжение на Вилни и на Троцехь месяца сентября 1 день. И приде Швитригаило на Полотескь и на Смоленескь, и князи руськыи и бояре посадиша князя Швитригаила на великое княжение на Руское» (5); «И оставил по собе дву сынов своих, одного Шкварна, a другово Кгинъвила, Шкварно же начат княжить на Новегородце, a Кгинвал на Полотцку. И понял Кгинвил доч y великого князя Бориса тверскаго именем Марию, и ея для крестился в рускую веру, и дали ему имя Борис. И тои Кгинвил, нареченныи Борис, учинил город на имя свое на реце Березыни и назвали его Борисов. И будучи ему русином, был велми набожен и учинил церковь каменую в Полотцку святая Софея, a другую церковь святаго Спаса, девичь монастырь вверх реки Полоты от города c полмили, третию церковь святаго Бориса и Глеба — манастыр на Белчицы» (6). «Хроника Литовская и Жмойтская» (XVII век) упоминает «Русь», «Рускую землю», «руских» под 1268, 1334, 1380, 1397, 1399, 1409, 1443, 1448, 1449, 1454, 1470, 1478, 1486, 1488, 1497, 1509, 1514, 1574 гг., имея в виду как современные белорусские, так и все остальные земли Руси: Киев, Москву и др. (7) То же самое можно сказать об актовом материале XV-XVI веков (8). Современный белорусский историк Василий Воронин показал, что лишь с середины XV в. в летописных текстах Великого княжества Литовского «русь» и «жемойть» постепенно заменяются единым для всех политическим понятием «литва». Но речь шла не о всем населении, а о государственной элите ВКЛ, использовавшей «русскую мову» (официальный язык), исповедовавшей как «лядскую» (польскую, католическую), так и «русскую веру». Таким образом, традиционные этнорелигиозные названия и самоназвания сохраняли значение. Сам процесс оформления шляхетской «литвинской нации» был прерван Люблинской унией 1569 года, создавшей условия для формирования нового шляхетского патриотизма, уже связанного с Речью Посполитой (9). В результате «литвинская нация» ушла в прошлое, так и не созрев. Впрочем, через несколько десятилетий утонула в Потопе 1648 года и шляхетская нация большой Речи Посполитой. О короле польском и великом князе литовском Сигизмунде I (1506-1548) в униатской «Речи Мелешки» (рубеж XVI-XVII веков) говорилось: «Той немцев, як собак, не любил и ляхов з их хитростью не любил, а литву и русь нашу любително миловал» (10). Минский исследователь Геннадий Саганович отмечает, что даже шляхтичи-униаты продолжали именовать себя «русинами» наряду с православными. На протяжении XVII-XVIII веков происходило вытеснение литовского и «русского» языков из образованной литвинской среды в пользу польского, но при этом сохранялись их прежние самоназвания. Самоидентификация одного и того же лица легко включала в себя понятия «литвин» (политоним) и «русин» (этноним, конфессионим), а также принадлежность к польской культуре (11). В стихотворении (12) шляхтича Я.-К. Пашкевича (начало XVII в.) о Великом княжестве Литовском говорилось: Польска квитнет лациною, Литва квитнет русчизною; Без той в Пол(ь)ще не пребудеш, Без сей в Литве блазном будзеш. Той лацина езык дает, Та без руси не вытрвает. Ведзь же юж русь, иж тва хвала По всем свете юж дойзрала. Весели ж се ты, русине, Тва слава никгды не згине! Протестант С. Будный издал в 1562 г. «Катехизис» «к всем благоверным хрыстiаном языка руского». Его единомышленник В. Тяпинский напечатал Евангелие «народу своему русскому их власным езыком русским з зычливости ку моеи отчизне своей Руси услугуючи» (13). Представления о географической обособленности исторических областей сохранялись очень долго. Белорусский историк Олег Дзярнович, прослеживая локализацию «Руси» в летописных и историографических трудах Великого княжества Литовского XVI-XVII веков, указывает на географическое противопоставление «Руси» и «Литвы» вплоть до начала XVII века. Пределы этой географической «Руси» постепенно сужались вокруг летописца по мере стабилизации окрестных региональных понятий — Литвы, Украины, Волыни, Подолья. А этническое обособление было еще более длительным процессом. В «русских» (западнорусских) летописях XVI века не видно этнического противопоставления «Литвы» и «Москвы». Об истоках этнизации понятия «Белая Русь» можно говорить не ранее конца XVI века. Историк приводит исключительный, по-видимому, пример: склонный к поэтической фантазии шляхтич-кальвинист С. Рысинский в молодости именовал себя «Leucorussus» (греч. leuco — белый, лат. russus — русин). Правда позднее он заявлял то о своей «славянскости», то о принадлежности к «сарматам» (польскому шляхетству). Понятие «белорусцы» окончательно вошло в обиход в Москве в первой половине XVII века (14). «Белой Русью» (и синонимичными «Светлой Русью» и «Святой Русью») изначально именовалась вся Русская земля. Об Илье Муромце в былинах пелось: «И заслужили тогда его ноги резвые, // И заслужили руки белые, // И увидел тогда он вольный белый свет». Добрыня Никитич говорил о себе в былинах: «Я не ездил бы, Добрыня, по святой Руси…». О нем же сказывалось: «Быть какому ни есть добру молодцу, // Святорусскому могучему богатырю!». «Слово о погибели земли Русской» (XIII век) начиналось словами: «О светло светлая и украсно украшена земля Руськая!». В «Стихе о Голубиной книге» (XV-XVI века) поется: «Святая Русь-земля всем землям мати: // На ней строят церкви апостольские; // Они молятся Богу распятому, // Самому Христу, Царю Небесному, // Потому свято-Русь-земля всем землям мати». Старец Филофей обращался к Василию III как к «пресветлейшему и высокопрестольнейшему государю великому князю светлосияющему в православии христианскому царю и владыке всех, браздодержателю же всей святой и Великой России». «Белый царь» прославляется в русских народных песнях. Иностранцы, обозначая Московское государство, пользовались термином «Белая Россия» вплоть до начала XVIII века. В Европе также знали, что русский государь именуется «светлейшим» (illustrissimus) и «белым» (albus). «Белым царем» с XVI века именовали его и на Востоке. Однако понятие «Белая Русь» было официально закреплено за землями современной Белоруссии в титуле русских царей в 1654 г. Название «белорусцы» было принято в Москве, но взято из польских источников: оно указано в «Хронике» М. Стрыйковского (1582 г.) и затем у его продолжателя И. Иевлевича (15). Стрыйковский писал: «[Каковы] древние истоки всех славянских народов и матери Русской земли и откуда их славные поколения? По какой причине либо из-за какого свойства Русь (Rusia) была названа Русью? Об этом у людей ученых различные мнения и выводы. Ибо Русаки были неизвестны ни греческим, ни латинским историкам, как и другие северные народы, которых всех заодно звали либо Скифами либо Сарматами. И хотя имя Роксоланов и Роксанов (Roxanow), которое cоотносится с Русанами (Russany) или Росанами и Русью, для древних географов не было тайной, ибо и Птолемей, описывая весь свет, а также историки Страбон и Плиний поселения и государство Роксоланов помещают в Сарматии, недалеко от моря или озера Меотис, в которое впадает Танаис или Дон, где ныне также живут Московские и Белорусские (Bieloruskie) народы, Каневцы, Белоцерковцы, Путивляне, Рязанцы, Черниговцы и прочие». Затем упоминаются «Москва и все Белоруссы (Bielorussacy)», а также «Москва, Белоруссы литовские (Bielorussacy Litewscy)»(16). Стрыйковский четко разделял «белоруссов» (славян) и собственно «литовцев», о которых писал отдельно (17). Откуда же пошли современные сознательные «литвины», противопоставляющие себя и полякам, и литовцам, и Руси? Изобретатель древних славян-литвинов Павел Урбан (1924-2011), служивший при нацистах в полицаях, бежавший в Мюнхен и работавший на радио «Свобода», цитировал историка середины XVI века Михалона Литвина: «Мы, литвины, происходим от италийцев и в наших жилах течет италийская кровь. У нас — римские обычаи и обряды, у нас — собственный, наполовину латинский язык, который отличается от русинского языка» (18). Если приводить точную цитату, она звучит так: «Idioma Ruthenum alienum sit a nobis Lituanis» (Русский язык чужд нам, литовцам) (19). Кто был сей Михалон, какого происхождения и какой веры, историки спорят до сих пор. Судя по его трудам, насолили ему и ляхи, и русины. Вероятнее всего, он был этническим литовцем. С Павлом Урбаном его сближает то, что в мечтах своих он стремился куда-то на юго-запад — не то в Баварию, не то в Италию, как и положено настоящим литвинским романтикам. А тем временем приземленные москали-мокшане, укравшие у украинцев их русское имя, навязали его литвинам и превратили в «белоруссов». 1. Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Кн. 3. (V). 4, (VII). 7, (XI). 7; Герман Вартбергский. Ливонская хроника. 1263 г. 2. М. Меховский. Трактат о двух Сарматиях. М., 1936. С. 108-109 3. Евреиновская летопись, л. 450 — 450 об. 4. Виленская летопись, л. 440 — 440 об. 5. Супрасльская летопись, 1430 г., л. 73 об. — 74. 6. Евреиновская летопись, л. 448 об.- 449. 7. Хроника литовская и жмойтская // Полное собрание русских летописей. М.: Наука, 1975. Т. 32. 8. см.: Акты, относящиеся к истории Западной России. Т. 1-5. СПб., 1846-1853. Т. 1. С. 1, 2, 26, 32, 33, 37, 49, 51, 52, 110, 121, 167, 177, 190, 191, 207, 208, 212, 219, 248, 278, 281, 331, 347-348; Т. 2. С. 4, 7, 8, 13, 14, 16, 25, 39, 51, 62-63, 66, 68, 114, 116, 118, 129, 131, 336, 338, 360 9. Нарративы руси конца XV — середины XVIII вв.: в поисках своей истории. / Отв. сост., отв. ред. серии А. В. Доронин. М., 2018. С. 135-141 10. Анталогія даўняй беларускай літаратуры: XI — першая палова XVIII стагоддзя. Минск, 2003. С. 675 11. Нарративы руси. С. 109-113. 12. Анталогія даўняй беларускай літаратуры: XI — першая палова XVIII стагоддзя. Минск, 2003. С. 691 13. Прадмовы і пасляслоўі паслядоўнікаў Францыска Скарыны. Минск, 1991. С. 25, 36 14. Нарративы руси. С. 179-188 15. Мыльников А.С. Картина славянского мира. Взгляд из Восточной Европы. СПб., 1999. С. 59-73, 81-82 16. Кн. 4. Гл. 3; Kronika polska, litewska, zmodzka i wszystkiej Rusi Macieja Stryjkowskiego. Warszawa, 1846. T. 1. S. 109, 111 17. Кн. 2. Гл. 1; S. 27 etc. 18. Урбан П. Старажытныя ліцьвіны: Мова, паходжаньне, этнічная прыналежнасць. Минск, 2003. С. 16 19. Michalonis Lituani. De moribus Tartarorum, Lituanorum et Moschorum fragmina X multiplici historia referta. Nunc primum per I. Jac. Grasserum, С. P. ex manuscripto authentice adite. Basilieae apud Conradum Waldkirchium, MDCXV. V, 23
