Капитализм по-чучхейски
В уходящем году морские границы Приморья превратились в «горячую точку». Столкновения в российских территориальных водах, стрельба и ранения российских пограничников, сотни северокорейских судов-нарушителей и десятки выброшенных морем рыболовных баркасов из КНДР. Уходящий год напомнил жителям Приморья о том, что они живут на границе, и граница эта вновь стала опасной. О причинах северокорейского нашествия, о том, что ищут браконьеры в наши водах, почему они отправляются в штормовое море на утлых лодчонках на верную погибель, и что делать, чтобы снять напряжённость в регионе, рассказал Чрезвычайный и полномочный посол России в КНДР Александр МАЦЕГОРА, побывавший с рабочим визитом во Владивостоке. От бедности? – Александр Иванович, кто эти люди на северокорейских шхунах? И что их гонит в море? - Я хотел сам для себя найти объяснение: почему из этого государства, которое суперадминистрируемое и жёстко контролируется сотни и тысячи людей отправляются в территориальные воды другого государства и ведут там нелегальную и браконьерскую деятельность. Для себя я провёл параллель с периодом «Трудного похода», который был в Северной Корее, когда практически все леса были вырублены. Тогда государство жестоко наказывало за это, но оно ничего не могло поделать. Это было в девяностые годы. Тогда у них случились наводнения на шахтах, прекратилось производство угля, и люди были вынуждены отапливать свои жилища, повсеместно вырубая леса. И леса были вырублены на корню. И государство, повторюсь, при всей мощи северокорейского административного ресурса, ничего не могло с этим поделать. Полагаю, ситуация с рыбой сейчас в какой-то степени может быть сравнима с тем, что было тогда. Потому что страна сейчас переживает времена очень тяжёлые. Фактически страна находится в полной блокаде. Они пытаются искать способы выжить, заработать какие-то средства. Я это говорю не для того, чтобы их оправдать. Я просто пытаюсь объяснить, почему так происходит, и почему корейское государство не может это прекратить. В этом году корейцы не получили квот на вылов рыбы и морепродуктов в российской промысловой подзоне. Руководство корейского Министерства рыбного хозяйства говорит: когда, мы имеем квоты, то те рыбаки, которые работают по закону, сами не допускают нелегалов ловить рыбу там, где работают по официальные минрыбхозовские суда. Поэтому они нас уговаривают: дайте нам квоты, и это поможет справиться с бедой. В этом случае произойдём какая-то саморегуляция. Наша же позиция простая. Мы корейцам говорим абсолютно жёстко: пока вы не наведёте порядок со своим браконьерством, ни о каких квотах речь идти не может. В общем, пока корейцы не представят убедительнейших доказательств того, что больше браконьерства не будет, квот они не получат. - Корейские браконьеры ринулись в российские воды потому, что в своей экономической зоне, они выловили всё - до песка и ила? - Тут есть две версии. По одной из них корейцы, якобы, все квоты на вылов в своих водах продали китайцам - и в Японском море, и в Жёлтом. Честно говоря, у меня подтверждения этому нет. Про Жёлтое море я такое допускаю. Про Японское - вряд ли. Корейские прибрежные воды уже давно перестали быть продуктивными. Ещё при советской власти. Я хорошо помню время, когда корейцы ловили минтай в пределах собственной 100-километровой зоны. Сейчас его уже давным-давно там нет. - В этом году три с половиной тысячи северокорейских рыбаков задержаны в Приморском крае. Что с этими людьми происходит на родине? - Детали не известны никому. Но я точно знаю, что председателей рыболовецких кооперативов серьёзно наказывают. Конечно, с рядовыми рыбаками ничего не происходит, их отпускают, и они возвращаются в свои семьи. Наказывают руководителей и партийных секретарей. Как мне говорили корейцы, часто такие кооперативы-нарушители распускаются. Но самое болезненное для корейцев наказание - это когда арестовываются и не возвращаются суда. Причём, речь идёт не о мелких деревянных баркасах, которые они могут штамповать сотнями, а о так называемых «матках», которые их снабжают топливом, забирают выловленную рыбу, морозят. Конфискация таких судов для них очень болезненна. Новый капитализм - Торговля рыбой, появление такого количества судовых двигателей и промыслового вооружения - можно ли говорить, что всё это является неким элементом рыночного механизма в Северной Корее или всё жёстко регламентировано государством? - Вы знаете, это очень причудливое северокорейское переплетение свободного рынка чучхейского образца и жёсткой административной направляющей руки. И я должен сказать, что это исключительно гибкая система, способная приспособиться под меняющуюся обстановку. Представьте себе сотни баркасов, на каждом — двигатель. Двигатели в основном китайские. Их надо откуда-то получить, потом заправить топливом. А топливо очень дефицитное. Но как-то достают... Очень сложная схема. Но нам деваться некуда: мы должны этой схеме, во всяком случае, в наших водах, противостоять, убрать её. - Если вернуться к осеннему инциденту со стрельбой, имел ли он какие-то последствия? Тогда были ранены российские пограничники, корейский рыбак убит... - Я с корейцами говорил на эту тему. Они сказали, что, если бы этот случай попал в корейскую прессу, с учётом того, что кореец был убит русским, это бы имело очень негативный резонанс. Это бы ухудшило бы отношение к русским, а мы этого не хотим, сказали мне в министерстве иностранных дел Кореи. Все постарались замять этот эпизод. Тут надо понять корейский менталитет. Ведь как корейцы объясняют произошедшее: по российскому уставу нарушитель должен встать на колени и заложить руки за голову. Но их традициям кореец не должен вставать на колени! Именно это кого-то из браконьеров могло возбудить... Во всяком случае так они объясняют. - В Северной Корее ведь, насколько мы знаем, жёстко ограничен оборот оружия. Тем не менее, у браконьеров оно было. Это как-то связано с возможной позицией официальных структур? - Я знаю абсолютно точно, что некоторые из этих рыболовецких кооперативов созданы при воинских частях, типа подсобных хозяйств. Возможно, оружие у них оказалось в этой связи. Но это точно не значит, что их власти вооружают, чтобы они шли воевать... - Александр Иванович, а сами вы предпочитаете рыбу или мясо? На пхеньянском рыбном рынке часто бываете? - Конечно же, я предпочитаю рыбу. Поэтому очень люблю Владивосток (смеётся). В Пхеньяне очень богатый рыбный рынок, рыбы много, и свежей, и мороженной. Проблема только в том, что рынок этот очень ограничен платёжеспособностью населения. Да, кусочек минтая для приготовления кимчи, а вы знаете, что без минтая ферментация кимчи не получается, может себе позволит любой кореец, две-три головы, чтобы приготовить 150 килограммов капусты на семью. А вот треска или палтус для большинства недоступны. Мяса на рынке нет, сейчас там свирепствует африканская чума свиней. Но в рыбе в Пхеньян недостатка не испытывает. К чему приведут санкции - В Приморье тепло относятся к северокорейским рабочим - строительным, сельскохозяйственным. И вот - они уезжают. Заканчивается двухлетний процесс выезда, начавшийся с введением санкций ООН. Что будет дальше? - Это очень большая и комплексная проблема - политическая, экономическая, социальная. Я прилетел из Пхеньяна во Владивосток на самолёте. Пока есть корейские рабочие, и они им летают, есть рейс. Не будет корейских рабочих - и рейса не будет. Ради двух с половиной дипломатов самолёт летать не станет. Или, например, русский язык. Мы требуем, чтобы каждый, кто направляется на работу в Россию, мог худо-бедно, но объясняться на русском языке. Чтобы хотя б вывески могли читать. И не перепутали «М» с «Ж», извиняюсь... И это нам помогает продвигать русский язык. Сейчас рабочие возвращаются. Устроиться в КНДР на такую же высокооплачиваемую работу, как здесь, в России, невозможно. В среднем каждый кореец здесь долларов по 500, думаю, получает. Для них это колоссальные деньги. Я очень надеюсь, что выход какой-то будет найден. Знаете, у корейцев есть такая поговорка: загнанная в угол мышь бросается на кошку. Ну, нельзя людей загонять в угол, нельзя. - Как, по-вашему, есть ли перспективы у корейских товаров на российском рынке? Что может пользоваться спросом? - Да, есть корейская косметика и лекарственные препараты. Но очень многие российские компании отказываются иметь дело с северокорейскими поставщиками, чтобы не попасть под международные санкции. Кто ж рискнёт даже законным бизнесом с Северной Кореей заниматься, когда в любой момент могут заморозить счета? Люди просто запуганы... - Вернёмся к проблеме браконьерства. Может ли она повлиять на ужесточение международной изоляции Кореи? - Я всё же уверен, что с браконьерством мы правимся. Во всяком случае, существенно уменьшим масштаб этих неправомерных дел. И здесь взаимодействие будет и по линии Министерства иностранных дел, и пограничники наши будут более системно к этому относиться, будут перехватывать нарушителей на подходах к границе нашей экономической зоны. Повлияет ли эта ситуация на санкции? Не знаю. Скорее всего, к ещё большей изоляции, вплоть до полной блокады может привести новый курс, который руководитель КНДР обещал с 1 января. США и их союзники постараются санкции ещё более ужесточить. Но позиция Российской Федерации вместе с китайскими коллегами заключается в том, что санкциии только усугубят проблему. Они просто корейцев ставят перед необходимостью доказывать, что санкции на них не влияют. А как это доказать лучше, чем запустить ещё одну межконтинентальную ракету или провести ядерный взрыв? «Вы думаете, что вы нас задавили? Получите!» Поэтому позиция американцев контрпродуктивна и может ситуацию завести в тупик. Американцы делают ставку на силовой, «блокадный» вариант. В уверенности, что северные корейцы рано или поздно поднимут руки. Этого не случится, надо это понимать... Александр МАЛЬЦЕВ фото автора, ЦОС ФСБ
