The Telegraph (Великобритания): я — мужчина и стеснялся признаться, что я жертва домашнего насилия
Когда ведущую передачи «Остров любви» Кэролайн Флэк (Caroline Flack) на прошлой неделе арестовали за избиение своего парня Льюиса Бёртона (Lewis Burton), публика никак не могла поверить, что агрессором была она. Но да, хрупкую 40-летнюю женщину обвинили в рукоприкладстве против двухметрового гиганта. После инцидента ее бывший жених Эндрю Брэйди (Andrew Brady) поделился в «Инстаграме» фотографией подписки о неразглашении с подписью «У жестокости нет пола». Мы пока не знаем, кто здесь прав, кто виноват, но скандал привлек внимание к невидимой проблеме домашнего насилия против мужчин, — каждый год от нее страдают тысячи человек. Согласно свежему исследованию преступности в Англии и Уэльсе, треть жертв домашнего насилия в Великобритании — мужчины, причем в одном только 2018 году пострадало около 695 тысяч человек (данных с половой разбивкой за 2019 год пока нет). Лозунг «У жестокости нет пола» придумали активисты из группы Fathers4Justice («Отцы за справедливость»). Почти три года назад они запустили одноименный хэштэг, чтобы побороть общественное табу. «Что женщина всегда жертва, а мужчина всегда преступник — это миф, — говорит Мэтт О'Коннор (Matt O'Connor), основатель „Отцов за справедливость". — Каждый день от домашнего насилия страдает около 2 тысяч мужчин». О'Коннор считает, что Флэк, — в понедельник она предстанет перед судом, — следует отстранить с поста ведущей «Острова любви» до окончания судебного разбирательства. В новом году начнется новый, «зимний» сезон, снятый в Южной Африке. «Если ведущей останется Флэк, это будет ужасный посыл, — считает он. — Мы хотим, чтобы канал „Ай-ти-ви" (ITV) доказал, что к заявлениям о семейном насилии против мужчин они относятся не менее серьезно, чем против женщин». Своей историей с газетой «Телеграф» поделились полдюжины мужчин, переживших домашнее насилие. Из их рассказов вырисовывается картина стыда, смущения и недоверия со стороны властей. Они говорят, что полиция и суды по семейным делам склонны больше верить жестоким женам и партнершам. «Вокруг этой темы настоящее табу, — говорит О'Коннор. — Я лично знаю мужчин, которых лупили жены и разбивали им ноутбуки, но они боятся, что им не поверят, а то, чего доброго, и самих арестуют. Я хочу лишь восстановить справедливость и доказать, что у насилия нет пола». Листая на смартфоне старые фотографии своих детей, Шон Маршалл* плачет. 33-летний уроженец Кента не видел двух старших дочек уже полтора года, с тех пор, как ушел от жестокой партнерши. Она била его и всячески контролировала его жизнь, и он не выдержал. «Она попыталась меня задушить и ударила о кухонный стол — говорит Маршалл. — Я попытался сбежать через кухонную дверь, но она исцарапала мне руку. В тот же вечер я вернулся с полицией забрать вещи. Больше я не возвращался». Их отношения завязались в 2009 году. Все это время бывшая подруга Маршалла изолировала его от друзей и избивала. Она угрожала ему ножом и кидалась стеклянными подсвечниками — «всем, что попадется под руку», — вспоминает он. Несколько раз его ранило, но в больницу он не обращался. «Мне было стыдно признаться, что это моя подружка меня отделала, — говорит он. — Какой я после этого мужчина? Поэтому я помалкивал и держал все в себе». Но и после девяти лет насилия мытарства Маршалла не закончились. Он ушел из семьи в июле 2018 года, но подруга продолжает запугивать его через родственников, суды и полицию. Работу водителя ему пришлось бросить, когда к нему заявились ее родственники с угрозами. Бывшая подруга уже добилась через суд приказа о недосаждении, заявив, что это он над ней надругался, а теперь собирается отобрать у него право видеться с детьми. «Вот уже второе рождество без детей, — жалуется Маршалл. — Я не то что подарки подарить, даже увидеть их не могу». Похожую историю рассказывает 36-летний Ричард Тёрнер (Richard Turner). С жестокой партнершей он порвал в 2016 году после восьми лет контроля и избиений. Ему приходилось спать в машине, потому что она не пускала его домой. Кроме того, она била его и пинала ногами. Как-то раз она изрезала его банковские карточки, чтобы он не вышел из дома. «Было ужасно», — говорит Тёрнер, юрист из Нью-Йорка. С детьми Тёрнер общается регулярно, но переживает за них. Он вспоминает: как-то раз, когда дочка обмочила кровать, мать закричала на нее: «Если ты не чуешь вони, я тебя сейчас туда мордой потычу». В другой раз, вспоминает он, во время ссоры она толкнула перед собой ребенка, чтобы Тёрнер не хлопнул дверью. Но теперь его бывшая партнерша сама обвиняет его в насилии и уже добилась приказа о недосаждении. В сентябре он попросил у нее по «Вотсапу» прислать фотографию дочки с начала учебного года, но она пожаловалась в полицию. Теперь на нем висят два обвинения — в оскорблении словом и нарушении порядка. «Полиция предвзята, — считает Тернер. Он уже пожаловался в Независимую комиссию по рассмотрению жалоб. — Люди верят не мужчине, а женщине, а с ними и полиция». Если он выиграет, он подаст на полицию в суд за притеснение. 50-летний Пол Чиверс (Paul Chivers) знает всю серьезность домашнего насилия не понаслышке. Его жена Мина довела его до больницы, избив феном и раскроив череп. В 2015 году ее осудили за нанесение тяжких телесных повреждений и приговорили к 16 месяцам лишения свободы. Лежа в реанимации с окровавленной головой, он понял, что пора уходить. «Пол здесь не играет никакой роли, — считает Чиверс, преподаватель и почетный покровитель организации против домашнего насилия „Человечность". — Но как мужчина, я в полной мере ощутил, насколько система предвзята». Оставив жену, Чиверс несколько дней искал поддержки у местных служб вроде «Женской помощи» — но безрезультатно. Он говорит, что перед ним и его дочерью Тесс, ей тогда было 15, «захлопнули все двери». Пока не арестовали Мину, им пришлось жить у родственников и друзей. «В такие моменты у вас вся жизнь идет наперекосяк, и пригодится любоая поддержка, — считает он. — Но местным службам нет до вас дела». Воспользовавшись законом о свободном доступе к информации, «Отцы за справедливость» выяснили, что лишь три из 400 британских советов представляют места мужчинам — жертвам семейного насилия. Для Чиверса принципиальной разницы между полом жертвы нет, — насилие бывает эмоциональное, психологическое, финансовое и физическое. После приговора Мине Чиверс развернул информационную кампанию, дойдя в прошлом году до Министерства внутренних дел с 24 товарищами по несчастью, — вместе они дали показания по Закону о бытовом насилии. У Маршалла появилась новая спутница и растет семимесячная дочь. Недавно он услышал саундтрек к фильму «Холодное сердце» и не смог сдержать слез: «Это была любимая песня второй дочери, она обожала под нее танцевать, — говорит он. — С той поры я ее не слышал. Было невероятно больно, пришлось выключить». Несмотря на пропасть между ним и детьми, Маршалл уверен, что рано или поздно они воссоединятся. «Я считаю, родители не должны превращать детей в оружие или инструмент для личной выгоды», — говорит он. Тёрнер разошелся со своей бывшей три года назад и теперь счастливо помолвлен. Они ждут ребенка. «Моя бывшая приговаривала: „Ты и понятия не имеешь, насколько тебе повезло", — вспоминает он. — Только сейчас я понял, что это все враньё, лишь бы я заткнулся». Чиверс по-прежнему страдает от посттравматического стрессового расстройства. Его дочь Тесс готовится к выпускным экзаменам, но ей пришлось обратиться за психологической помощью из-за тревожности и низкой самооценки. «Наша жизнь немного наладилась, — говорит Чиверс, — но душевные шрамы еще не зажили» * Часть имен была изменена.
