Данте Каттанео: В составе правительства Италии нет партий, заинтересованных в снятии санкций с России
- Данте, вы мэр города Чериано-Лагетто, где установлен памятник «Мученикам Одессы», а одна из площадей носит название «Площадь мучеников Одессы». Почему городская община обратила внимание на то, что произошло в Одессе в 1941 и 2014 годах? — Я десять лет пробыл на посту мэра Чериано-Лагетто, а сейчас я вице-мэр и координатор ломбардских мэров, входящих в партию «Лига Севера». Здесь, как и во многих других городах региона, живёт много выходцев из России и с Украины, с которыми я имел возможность в последнее время пообщаться на темы, связанные с новейшей историей этих регионов. Одесская резня 2014 года особенно шокировала местную диаспору, которая сравнивала её с событиями 1941 года в той же Одессе. Однако она мало освещалась в основных итальянских СМИ, поэтому мне показалось важным сделать что-то, чтобы сохранить память об этих двух трагических событиях, которые, будучи между собой отличными, тем не менее оставили след в истории Европы. - Как, по вашему мнению, стоит завершить конфликт в Донбассе? Будь у вас возможность дать совет президенту Украины Владимиру Зеленскому, что бы вы сказали? — В своей политической деятельности и я, и моя партия руководствуемся одним принципом — принципом «самоопределения народов». Я убеждён, что любое общество, которое считает себя единым с точки зрения истории, языка, традиций, имеет право само выбирать, кто и как будет им руководить. Это должно происходить путём дипломатических соглашений и демократических действий, ни в коем случае не прибегая к насилию. - Как относятся к украинцам в Италии? Повлияли ли на отношение итальянцев к украинцам события в Одессе и убийство Андреа Роккелли? — Как бы то ни было, в последние годы у Италии нет настоящей и скоординированной внешней политики, она полностью подчиняется доминированию Евросоюза, которым, в свою очередь, де-факто руководят США, особенно Францией и Германией. Прибавьте к этому постоянное вмешательство в конфликты США, которые пытаются семьдесят лет спустя предъявить всем своего рода «вечный чек», выписанный в конце Второй мировой. Страшный эпизод с убийством фоторепортёра Андреа Роккелли, который «не случайно» получил пулю от боевиков на украинском фронте в ходе выполнения своего профессионального долга, фотографируя бои в Донбассе, думаю, не сильно повлиял на отношение итальянцев к украинцам, потому что, как ни больно это говорить, подавляющее большинство итальянцев очень скоро об этой трагедии забыли, да и вообще не знают, кто такой Андреа Роккелли. - Прав ли был итальянский философ Умберто Эко, говоря, что итальянцы гораздо сильнее враждуют друг с другом, чем с соседями? И как Италии, несмотря на столь большие противоречия между Севером и Югом, удается оставаться единой страной без принуждения силой тех или иных регионов? — На самом деле как минимум уже 20 лет я больше не наблюдаю этого внутреннего «конфликта» между итальянцами — пожалуй, его апогей пришёлся на шестидесятые-семидесятые, когда была сильная внутренняя миграция с юга на север. Мне кажется, что сегодня итальянцы гораздо более едины в борьбе с общим врагом — неэффективными учреждениями и органами, начиная уже с центральных властей: неэффективное расходование средств, чрезмерная бюрократия и вытекающая из неё коррупция (эти явления сильно связаны между собой) разрушительно влияют на способность государства удовлетворять потребности собственных граждан. Недавно ряд регионов Италии, в том числе Ломбардия, через демократический референдум потребовали большей автономии, чтобы сделать органы, ответственные за принятие решений, ближе к народу и тем самым улучшить эффективность и повысить контроль. Но нам, к счастью, далеко до такого напряжения по этим вопросам, которое могло бы привести к силовым действиям с какой-либо стороны. - Готова ли Италия единолично снять санкции против России? — Моя партия («Лига Севера») уже не входит в состав правительства, поэтому на текущий момент я не вижу политических сил, заинтересованных в пересмотре вопроса санкций в отношении России, чего бы хотели и я, и «Лига». Я не считаю, что нынешнее правительственное большинство в силах занять по этому вопросу смелую позицию. - В 16 веке в Ломбардии (около Павии) произошло решающее сражение Итальянских войн, оказавшее влияние на историю всей Европы. Можно ли сказать, что сегодня в Ломбардии тоже вершится судьба Европы. Если да, то почему? — Битва при Павии в 1525 году, завершившаяся победой испанского короля Карла V над французским королём Франциском I, несомненно, определила фундаментальный ландшафт в истории Европы, но последующие века сильно подкорректировали итоги этого сражения. Мне кажется, эта битва не сильно повлияла на историю Италии, объединение которой произошло только через 336 лет. Конечно, стоит отметить, что и тогда, и сейчас Ломбардия уже была для всей Европы стратегической территорией. Мы говорим об одном из самых богатых, современных и эффективных регионов целого континента, который, тем не менее, продолжает платить за участие в государственной системе, которая сама за ним не поспевает. Достаточно взглянуть на Милан — единственный город в Италии, который можно сравнить с крупнейшими городами Европы. Эффективность, смелое принятие современных вызовов, творческие и производительные мощности, решимость и серьёзность в труде — вот характеристики этих земель. Говорю вам, что мы, ломбардцы, скоро лучше осознаем свою роль в Европе и будем надеяться на соответствующий нашим законным стремлениям государственный порядок.
