Медведи, шторм и одиночество. Обычная работа в экстремальных условиях
— Вот где еще люди работают! Другая жизнь. Я о ней и не догадывалась, — Ольга расставляет дополнительные тарелки перед обедом. Сегодня еще несколько человек поднялись на борт "Сомова": закончилась их экспедиция, началась долгая дорога домой. Геологи, метеорологи, моряки, летчики — люди, на месяцы, а кто-то и на годы, вышедшие за скобки обычной жизни. Привычные к сложной логистике, судну, вертолету, к недельному ожиданию нужного рейса, к отсутствию комфорта, связанные только одним, неведомым, обретаемым здесь, в Арктике. Миша, Костя и Паша выбрали море, небо и землю. К своему делу здесь, в высоких широтах, относятся просто — это работа. — Я нырнул, замерз и вылез на льдину погреться, — это Мишка Лагунов рассказывает об очередном приключении. Мишка учится в университете имени адмирала Макарова, путешествует автостопом и "несет в мир добро" — так и говорит. Выбрал море как гарантию того, что всегда сможет передвигаться по миру. Потому что дороги зовут Мишку постоянно: рюкзак за плечи, и пошел. — Медведей белых увидел, побывал на самых северных островах России. Прошел шесть морей и один океан. Изоляция от общества и прочие трудности — это плата за то, чему я здесь научился. Нравится ответственность, нравится, когда получается. Здесь я повзрослел. Мишке 24 года, и для него это первая серьезная работа. — "Мишаня, а что это такое? А для чего?" — спрашивает меня Игорь Кондратович, мой начальник. Я понимаю, что так он передает мне опыт. Все, что я знаю в электрике, — это не книги, не учителя, а он. По словам Миши, "Сомов" — это трамплин для молодых специалистов. Основной состав экипажа не меняется годами, а матросы, мотористы и электрики — постоянно. — Наша цель — это погода. Это важно. На "Сомове" мы команда: каждый знает, что и зачем делает, — рассказывает Мишка. — Если хочешь быть частью этого целого, то быстро учишься. Начать пришлось с терминов: шкентель, майнай, вирай, "собаку" принеси с "пяти углов". Не разобравшись, никогда не поймешь, о чем речь. Все летние каникулы Миша проводил в деревне у деда. "Он научил меня русской смекалке. Очень в жизни помогает — умение сделать все из ничего". — Меняет ли море людей? — кажется, Мишка вопросу удивлен. — Обязательно. Все меняет людей. Я стал спокойнее относиться к жизни. Сильно повлиял пример моих ровесников, которые остаются зимовать на полярных станциях. Вообще, в передвижениях по миру ищут не развлечений, а себя. Второй завозной рейс "Михаила Сомова" длится больше 80 дней. Плывет наш корабль-ковчег среди бесконечного океана. Иногда вспыхивает подвижное северное сияние. Выскочишь на палубу, запрокинешь голову, и кажется, протяни руку, дотронешься до его цветных нитей. Есть время для размышлений и одиночества. — Тут бывают невероятные моменты. Например, идет шланголиния (перекачка топлива с корабля на берег). Ты стоишь на бочке, следишь за процессом, ветер, снег, темно, море шумит, "Сомов" в огнях — и наступает момент. Абсолютной тишины. Лежишь на полу вертолета — холодно. В открытом люке для внешней подвески проплывает тундра. Черно-белая, надежно укрытая снегом. Иногда забываешь, что нужно снимать. Просто смотришь и не можешь оторваться. Когда идет снег, кажется, кто-то наверху заботится о нас. Пилоты, работающие в высоких широтах, — одна семья. Слишком изменчивая погода, нет одинаковых ситуаций и возможности расслабиться, взлет и практически сразу посадка — все завязаны друг на друга. Стать летчиком Павел Белобородов мечтал с детства. "Как пришло такое решение? Не знаю, а разве не все мечтают о небе?" Из Николаевска-на-Амуре Павел уехал учиться в Омский летно-технический колледж гражданской авиации. — Один из инструкторов был испытателем, нам тогда казалось, что он ничего не боится. Сел рядом, сказал свое любимое: "Ну что, летчик, поехали!" Я отвечаю: "У меня час налета". А он: "Ничего, разберемся". И мы взлетели, — вспоминает Павел. — Я из кабины вышел, ноги и руки тряслись. С его стороны это было колоссальным доверием. Из Омска молодой пилот уехал работать во Второй объединенный Архангельский авиаотряд. "С одного края страны в другой. Дома были в шоке. А я знал, что там интересно: обширная география полетов и история". — Ощущение, что это особенная работа, есть. Часто вылетаем с врачами на санзадания. Привезешь пациента и думаешь, что не зря прожили день — человека спасли. Когда летаем по метеостанциям, понимаем: люди год работают без связи с внешним миром. Видно, как они рады "Сомову" и нашей бело-синей машине. Туман падает внезапно. Даже не опускается, а именно падает плотной шторой. Мы летели над мысом Челюскин и были вынуждены вернуться на судно. Обычное дело в Арктике. — Мы работаем в экстремальных условиях. Нет такого, что пилоты ничего не боятся. Первый раз я прилетел на "Сомов", смотрю, мачты совсем рядом с площадкой, не понял, как и садиться. Вертолет здесь эксплуатируется не так, как на материке. Рамки шире. Это живая, творческая работа. Земля — К хищникам привыкаешь, начинаешь к ним относиться как к части пейзажа. Чайки летают, волны шумят, а медведи ходят. Косте Сатановскому 22 года, он учится на геолога в Москве. На "Сомове" оказался после двух месяцев в экспедиции. Костя говорит, всегда понимал — свяжет свою жизнь с путешествиями и командировками. — Приезжаешь "в поле", и что ты ешь, зависит от того, как метко стреляешь. Тепло — от того, сколько леса сибирские реки выбросили в северные моря. Все это дает ощущение свободы и независимости. Плюс отрываешься от цивилизации. Меня сейчас спроси — и я не вспомню номер своего телефона. Еще в школе Костя хотел попасть в проект по очистке Арктики, но не прошел по возрасту. Как только в институте началась практика — выбрал высокие широты. — На моем курсе не все стремятся "в поле". Из 30 такую возможность ищут человек пять. Остальные хотят работать в офисе. Костя никого не упрекает. — Мы здесь не ради того, чтобы пожить в палатке и поесть дичь. Все ради работы. Прежде всего, это тяжелый труд в очень сложных условиях. Уныло, серо, сыро и холодно, но при этом есть своя особенная красота. Костя признается, что его больше привлекают не пейзажи, а оторванность от города и людей. — Самое важное происходит внутри человека. Все лишнее исчезает. Ты переходишь к базовым настройкам, к чему-то реально настоящему, — говорит Костя. — Все просто и понятно: есть работа, которую надо выполнить. Есть хозяйственные дела, которые, кроме тебя, не сделают. На сколько я готов уйти "в поле"? Предела нет. Скажут на год — поеду. Скажут на два, соглашусь. — Ради чего? — Костя даже не задумывается. — Арктика тот регион, где много нерешенных вопросов, поэтому здесь интересно работать. Ты там, где действительно сможешь сделать какое-то открытие, и оно будет важным для всех. Вера Костамо
