Чтение: рассказ Людмилы Улицкой «Иностранка» из сборника «О теле души»
В издательстве «АСТ: Редакция Елены Шубиной» выходит сборник Людмилы Улицкой «О теле души». «Собака.ru» публикует фрагмент рассказа «Иностранка» – о том как студент из Ирака знакомится со странной женщиной за сорок. Иностранка Сплющенная с боков женщина с целеустремленной грудью искоса разглядывала сидящего на другом конце садовой скамьи молодого человека, уткнувшегося в газету. Он ей чем-то понравился. Пожалуй, газетой. Ей нравились мужчины, читающие газеты. И первый ее недолгий муж, инженер, погибший в цеху при аварии, по воскресеньям перед завтраком выходил в киоск за газетой, и второй, теперешний, тоже читал газеты по утрам. Он приносил их с работы, правда, всегда вчерашние. И этот, на лавочке, читал газету. “Иностранная! — косым взглядом зацепилась она за большие волнистые буквы заголовка. — А пусть! Даже интереснее!” Она придвинулась поближе и ткнула пальцем в газету: — Это ж на каком языке-то? Газетный человек слегка дернулся, повернулся к ней всем туловищем: — Что вы спрашиваете меня? “Точно, иностранец!” — обрадовалась женщина. — Я говорю, какие буквы интересные, на каком языке читаете? — Арабский язык, — любезно ответил молодой человек. И подумал: “Наверное, проститутка”. Он давно уже решил, что заведет себе женщину, — все соседи по общежитию водили к себе каких-то баб Крашеная блондинка, за сорок, придвинулась к нему еще ближе. Сумка с металлической застежкой, которую она прижимала к изрядному животу, развеяла сомнения: определенно проститутка… Ему было двадцать семь лет. Второй год он жил в Москве. И не где-нибудь, в Московском университете, в общежитии для аспирантов, в корпусе Л. Он давно уже решил, что заведет себе женщину, — все соседи по общежитию водили к себе каких-то баб, кто по пропускам, кто украдкой, мимо коменданта, мимо дежурных по этажу. И ничего. А он все не мог решиться. — О, какие буковки красивые, прямо получше нашего! — фальшиво улыбнулась женщина, но он не понял, что она сказала. Он был математик, поступил в аспирантуру к известному профессору, говорил он с ним по-английски, да и какие разговоры у математиков? Понимание без слов, на высшем уровне не понятных простому смертному символов. Русский, конечно, он изучал, но не сильно продвинулся… Работа мысли отражалась в морщинах на его лбу — все не мог построить простую, в общем, фразу: “Сколько стоят ее услуги?” Это был случай, которого он давно ждал, но вдруг оробел, смутился, что ничего не получится. И еще больше испугался — вдруг получится… Не было, не было у него никогда женщины. Он и за руку ни одну девочку не держал. Они, чуть вырастали, замотаны были в непроницаемые платья и платки, одни глаза сверкали в щелях, и разглядеть их было невозможно. Женские прикосновения, которые он помнил, — матери, бабушки, теток. Старухи все. И даже сестры у него не было. Два брата… Когда отправили учиться к дяде в Багдад, в хорошую школу, там хоть и город большой, но правила были все те же. Да и выбор был его — математика. А уж это было одно из двух — жениться или учиться. У Салиха сомнений на этот счет не было: учиться... А уж это было одно из двух — жениться или учиться. У Салиха сомнений на этот счет не было: учиться... Когда отправили учиться к дяде в Багдад, в хорошую школу, там хоть и город большой, но правила были все те же. Да и выбор был его — математика. А уж это было одно из двух — жениться или учиться. У Салиха сомнений на этот счет не было: учиться... — Надо же, арабский! А у меня дочка английский учит. Тоже трудный язык, — заметила женщина, все разглядывая искоса газету. — Дочка? — переспросил он, недоумевая. — Да, дочка у меня есть, Лиля, английский учит. Все на пятерки! — Хорошо, — сказал молодой человек и уткнулся в газету. (полная версия рассказа в цикле «Подружки» сборника «О теле души»)
