«Граффити, как любое искусство, — это отражение процессов в обществе»
В центре Москвы исчезли несколько известных граффити, причем не только нелегальные, но и созданные по заказу мэрии. Среди главных потерь — портрет Станиславского возле метро Бауманская. С пятиэтажки на Беговой пропала работа «В синем море, в белой пене» художника Рустама Салемгараев. Молодой человек, плывущий под водой верхом на рыбе, замазан белой краской. На Рождественке закатали слоем краски граффити австралийского художника Финтана Маги «Послание» с девушкой, бросающей бутылку в море. Посмотреть эту публикацию в Instagram Публикация от artconspectus (@artconspectus) 12 Сен 2019 в 7:39 PDT Городские власти говорят, что изменили правила нанесения граффити, которые мэрия утвердила в июле. Теперь дизайн граффити нужно согласовать в семи ведомствах под руководством департамента ЖКХ. А темы ограничены наукой, спортом, искусством, историческими событиями и «выдающимися личностями». Тогда непонятно, чем не угодил портрет Станиславского, отмечает москвовед, автор книги «Большая Ордынка», владелец клуба пешеходных экскурсий «Шагаю по Москве» Денис Дроздов. Денис Дроздов москвовед, автор книги «Большая Ордынка», владелец клуба пешеходных экскурсий «Шагаю по Москве» «Некоторые граффити были замечательными. Некоторые, где Минин и Пожарский или Георгий Жуков, мне не нравились. Но все зависит от уровня искусства и уровня политики к городской росписи. Станиславский — это был заказ, это была не стихийная роспись, то же самое, что и Стравинский на Полянке, которого закрасили еще года три назад. Это точно был заказ департамента культурного наследия в память о выдающихся деятелях XX века: Леонидов на Сретенке, Булгаков в Афанасьевском переулке. Вся эта серия была заказана. Всегда так было: стихийные граффити замазывались, граффити Zoom'a (псевдоним московского уличного художника — Прим. ред.) вообще всегда держались один день. Есть граффити, которые были сделаны явно на заказ, и они уже по десять лет висят. А есть стихийные, которые буквально сразу замазываются. Так что я не думаю, что идея о том, что надо получать разрешение, именно сейчас возникла. С другой стороны, Станиславский подходит под эти параметры, разрешен этот деятель культуры, но его тоже замазывают». Всем этим граффити от шести до восьми лет. Одни были заказаны мэрией под фестиваль «Лучший город земли» в 2013 году, другие — разовые оплаченные работы под другие проекты. За это время москвичи к ним успели прикипеть. Есть даже путеводитель по московским граффити. Москва лишилась очередного яркого места Граффити «Послание» появилось на Рождественке в рамках фестиваля уличного искусства в 2014 В этом году на улице началось комплексное благоустройство. Работа художника явно чем-то не угодила коммунальщикам, поэтому её просто закрасили. pic.twitter.com/u29Uk0loNu — Arkadiy Gershman (@arkadiygershman) 12 сентября 2019 г. Дело вкуса, хороши они или нет. Граффити — это априори временное искусство, другое дело, как они уничтожены, говорит урбанист, блогер, автор блога «Город для людей» Аркадий Гершман. Аркадий Гершман урбанист, блогер, автор блога «Город для людей» «Граффити, как любое искусство, — это отражение процессов в обществе. Когда заказчиком выступает город, то ему какие-то острые камни, наверное, не очень нужны, и они пытаются максимально все делать абстрактным или нейтральным, скорее, даже пресным. Мне больше импонируют работы московского художника Zoom'a, чьи работы мэрия Москвы стирает, как правило, в тот же день, как они появляются. Я думаю, что авторы, которые это творят, в любом случае понимают, что это временное искусство, оно не продержится и десяти лет, либо выцветет, либо облупится, это нормальная история. Другое дело, что здесь эти работы были согласованы, на них были потрачены деньги, и они стали таким своеобразным символом. В праве существует такое понятие, что закон обратной силы не имеет: если что-то было легально создано под прошлые требования, то новые требования не распространяются автоматически на старое. То, как это все было уничтожено, с точки зрения отношения к городу, очень сомнительно, безотносительно даже к самим граффити. В любом случае, если в городе есть что-то, что красиво, что привлекает, что просто запоминается людям, и просто вот так в один момент исчезает, это не очень хорошая история с точки зрения коммуникации города с жителями». По словам Аркадия Гершмана, в Москве искусство граффити так и не получило широкого развития именно из-за того, что власти взяли его на вооружение для своих нужд.
