Войти в почту

Анапский десантник: «Под пулю не просись»

Борис Петров с сыном Сергеем на Раевском полигоне. Анапский десантник: «Под пулю не просись» Сегодня мы поздравляем с праздником всех жителей курорта, служивших и служащих сейчас в Воздушно-десантных войсках, с Днём ВДВ и рассказываем о нашем земляке — полковнике в отставке Борисе Петрове. Я не знаю, можно ли найти слова, способные точно определить мое впечатление от этого человека. Он – настоящий. Такой, знаете, «мужчинский» мужчина. В нем чувствуется сила – металл, сталь, закаленная в нескольких войнах. Ведь этот невысокий худощавый человек – подлинная легенда Воздушно-десантных войск. В свое время даже натовские офицеры-миротворцы были поражены мужеством и стойкостью русского офицера, полковника ВДВ Бориса Петрова. При этом заставить его говорить о себе – ну очень сложно. Хотя в конце концов соглашается. Благородный. Машет рукой: «Вы ведь, журналисты, тоже служаки, у вас задание редакционное, которое надо выполнить. Спрашивайте, ладно уж». Десант как воздух И вот мы уже беседуем в машине, которая для Бориса Игоревича главное средство передвижения, рассматриваем фотографии. – Это я 108-й парашютно-десантный полк принимаю в Новороссийске в 2001 году… Это в Раевке на полигоне, 2003-й год. Тут – Чечня… А это уже в Югославии: американский командир оперативного отдела вручает мне грамоту… В Чечне с сослуживцем и корреспондентами «Известий» …Борис Петров родом с Урала. Вспоминает, как до 7-го класса вместе с отцом Игорем Борисовичем они объездили весь Дальний Восток. Отец часто брал его с собой на аэродром, на полигоны. – О том, что буду десантником, никогда не думал. Просто жил этой жизнью и все. Как воздухом дышал, – рассказывает Борис Игоревич. – Я с 7 класса просил отца разрешить прыгнуть с парашютом. А он каждый раз находил разные предлоги. Мол, вес маленький – ветром унесет! И так откладывал до 9 класса. Первый прыжок (в 16 лет), который я совершал за отцом, проходил на эйфории. Особенно когда парашют раскрылся. Это мечта! А вот во время второго прыжка вдруг обуял дикий, просто животный страх. И если бы ни девчонки-спортсменки, которые летели с нами, я бы вряд ли прыгнул. Так или иначе, но в Рязанское воздушно-десантное училище парень пришел уже с солидным багажом – больше 20 прыжков! После окончания учебы, в 1977 году, молоденького лейтенанта направили в столицу Молдавии Кишинев. Служил командиром разведроты 300-го парашютно-десантного полка. До 1981 года. Афганская боль – Многие, и я в том числе, писали рапорта с просьбой послать в Афганистан, «за речку», – замечает Борис Игоревич. – На первых порах Афган для нас был как в свое время Испания для наших отцов, которые отправлялись туда добровольцами сражаться за республиканцев. В общем, долг, честь, возможность проверить себя. Старший лейтенант Петров попал в первую плановую замену офицерского состава, которая пришлась на май 81-го года. – Наш АН-12 приземлился на аэродроме в Баграме, где мне и предстояло прослужить два года. Первое ощущение, когда открыли рампу самолета, – на нас пахнуло запахом горькой полыни и раскаленным ветром на закате солнца. Его назначили командовать 3-й ротой 345-го парашютно-десантного полка. Практически с первых же дней начались боевые операции. Говорит, всё было буднично: контроль за населенными пунктами, обеспечение движения транспорта и грузов. Позже, когда моджахеды стали более организованными – уничтожение бандформирований. – Один из самых запомнившихся выходов. Мы (семь машин БМД) сопровождали колонну в Панджшерском ущелье. Дорога шла, образуя так называемую Тавахскую петлю. Именно там мы и попали в засаду. Прямо на изгибе был ручей, дуб рос огромнейший и камень с машину размером, а с правой стороны – скалистый обрыв. Вот оттуда начинается пальба. Головной танк подбит, всё останавливается. Одна БМД смогла проскочить по петле вперед, ее тоже подбивают. И я от своей машины бегу к танку. Самое ужасное – чувствовать свое бессилие, когда море огня со всех сторон, и ты ничего сделать не можешь. А обязан… Тем не менее тогда они смогли продержаться до прибытия вертолетов. А духи, едва завидев наши «вертушки», сразу рассеялись. – Главное, что в том бою я всех ребят уберег, – говорит Борис Игоревич. – Вообще за все за два года в Афганистане в моей роте погиб только один солдат, сержант Васильев. Мы тогда тоже нарвались на засаду, он шел впереди дозором, и первая пуля была его. Засаду потом разгромили, но парнишка погиб. Не проходит боль. В 1983 году он вернулся в Кишинев, где служил командиром парашютно-десантного батальона. В 86-м поступил в Высшую общевойсковую академию имени Фрунзе. Закончив ее в 89-м, был направлен в Каунас, в 7-ю воздушно-десантную дивизию. Трагическая командировка В Афганистане нашего героя Бог миловал: он даже не был ранен. Зато другая война взяла свое с лихвой. В октябре 1995 года подполковника Петрова назначили командовать группировкой дивизии в Чечне. А в январе 96-го эта командировка для него трагически прервалась… – Знаете, Суворов говорил: «Под пулю не просись, от штыка не отказывайся». Я потом только начал понимать смысл этих его слов, – горько усмехается Борис Игоревич. – Под пули не просись. А я как раз просился. У меня была семейная неурядица, и мне хотелось побыстрей уехать. Как раз накануне ранения командир дивизии звонит: «Ну ты там смотри, аккуратней!». И я ему ляпнул: «Да ты что, я заговоренный!». Тогда, после совершенного в Кизляре теракта, банда Салмана Радуева была блокирована в селе Первомайском. Десантники Петрова, две группы по 20–30 человек, заняли отведенные им позиции вдоль ручья на окраине села, недалеко от ближайшего блокпоста боевиков. – Естественно, как человек военный, я сразу приказал поставить впереди позиций минные поля, сигнальные ракеты, окопаться. Слева от нас расположились спецназовцы, которые, в отличие от нас, не стали строить никаких укреплений, надеясь на свою огневую мощь. Всю неделю они сидели за валом. А в ночь с 17 на 18 января по протоптанной ими узенькой тропинке дружно двинулись духи, толкая впереди себя пленных новосибирских омоновцев. Подошли и долбанули из гранатометов по этому валу. У спецназовцев началась паника. И в тот момент, когда я развернулся и начал давать команду на огонь артиллерии, раздался взрыв и всё померкло… Как оказалось, рядом с подполковником разорвалась мина. В результате два осколка в голове (они так и сидят там) и восемнадцать – по всему телу. – Солдатик, который рядом со мной был, потом уже рассказывал: «Вы когда упали, я подхватил, а у вас вот тут в голове дырка огромная, на полчерепа. Я шапкой закрыл, начал перевязывать». Потом доктор подбежал, меня на БТР погрузили и отправили в госпиталь полевой, который в полутора километрах располагался. Привезли, а там поток раненых. А в такой ситуации действия врача какие? Тех, кому еще можно помочь, оперируют в первую очередь. Ну а тех, кто практически не жилец, отставляют в сторону. Хирург глянул: «Ну, этого – туда»… К счастью, изрешеченного осколками старшего офицера приметил молодой хирург-адъюнкт из Санкт-Петербурга. Он буквально вытащил Бориса Игоревича с того света. Но жуткая рана стала причиной полного паралича. Это Чечня. Петров и доктор Сергей Качула, которому предстоит его возвращать к жизни. Наутро обо всем доложили Владимиру Шаманову. Командующий ВДВ, с которым Петров учился в академии, выбил для него вертолет. Этим бортом Бориса Игоревича отправили во Владикавказ. А оттуда – в госпиталь Бурденко. Он лежал фактически без движения, начались пролежни. Если бы не супруга, которая все время была рядом, неизвестно чем бы все закончилось. – А я вот хочу сказать о другом. К сожалению, у нас зачастую, когда воюешь грамотно, без потерь личного состава, боевую задачу выполняешь, это считается само собой разумеющимся. А вот если у тебя погибли люди – ты герой. Хотя уберечь ребят гораздо бывает сложнее, чем положить всех. Эти спецназовцы пропустили духов, положили половину своих – в результате 7 человек получили героев. 21 февраля 1996 года в госпиталь Бурденко приехал министр обороны Павел Грачев. А наш герой с министром вместе в Афганистане служил – Петров ротным, Грачев командиром полка. – Утром дверь открывается: репортеры, сопровождающие и… Павел Сергеевич. Заходит, садится: «Ну что, Петров?! Я же тебя учил воевать, что же ты? И потом, помолчав, добавил: «Ты, как встанешь на ноги, служи. Сколько надо, столько и служи!». Династия И он, опираясь на трость, но встал на ноги. И потом еще 10 лет отслужил – с легкой руки Павла Грачева. Во время кровавых событий в Косово полковник Петров был начальником оперативного отдела 1-й Отдельной воздушно-десантной бригады миротворческих сил в Югославии. Затем служил в Новороссийске, в должности начальника боевой подготовки дивизии. А с 2005 года, выйдя в отставку, живет в Анапе. Тем не менее продолжает работать в «Семерке» – ветеранской организации 7-й гвардейской десантно-штурмовой дивизии (горной). С гордостью говорит о том, что им удалось поставить памятник генералу Маргелову в Славянске-на-Кубани, при активном содействии командующего ВДВ Владимира Шаманова получилось-таки поставить поклонный крест на полигоне Раевский и храм – на территории 108-го полка. А также восстановить мемориал на месте гибели воздушного десанта под Южной Озереевкой. А еще мой герой участвовал в качестве консультанта в съемках фильмов «Грозовые ворота», «Честь имею!», «Спецназ», о чем вспоминает с удовольствием. Борис Петров с сыном и Михаил Пореченков на съемках фильма «Грозовые ворота». Парадный китель гвардии полковника Бориса Петрова украшают Орден Красной Звезды (за Афганистан), Орден Мужества (за Чечню), множество других наград. У нашего героя двое взрослых детей. Сергей — майор ВДВ, служит в той же дивизии. Не так давно гвардейцем стала и дочка Настя, служит в роте десантного обеспечения. Подрастают и два внука. 15-летний, Никита, собирается поступать в Рязанское воздушно-десантное. Так что уже точно продолжит семейную династию, начало которой положил еще прадед Игорь Петров. К сожалению, Игорь Борисович ушел из жизни совсем недавно, не дожив до Дня ВДВ две недели. – Я не люблю пафосных слов, – говорит Борис Петров. – Но если бы меня спросили, что для тебя ВДВ, то я отвечу, что это вся жизнь. И вот что мне хотелось бы сказать молодому поколению, моим внукам: несмотря на то, что сейчас армия заметно коммерциализировалась, на первом месте должны оставаться честь, долг, войсковое товарищество и дружба. Как это было у нас. – А как вы относитесь к традиции купания в фонтанах? – Август. Самый жаркий месяц лета. Все купаются в фонтанах! А у десантников это единственный шик. Не морды бить, не базары громить, как в 90-е. А выйти в голубом берете и прыгнуть в фонтан. Так пусть прыгнут! Или они этой малости не заслужили? С праздником, ребята!

Анапский десантник: «Под пулю не просись»
© Анапское Черноморье