The Atlantic (США): лучший треп из эфира «Аполлона-11»

Полет «Аполлона-11» был полностью посвящен одной цели, но запомнился не только этим. Нил Армстронг (Neil Armstrong), Базз Олдрин (Buzz Aldrin) и Майкл Коллинз (Michael Collins) отправились в восьмидневное путешествие на Луну, преодолели на своем пути немало препятствий и вернулись в целости и сохранности. Выполняя ответственные задания, они успевали шутить и подтрунивать друг над другом. В конце концов космонавтам предстояло немало часов наедине — можно и поразвлечься немного. Все эти моменты веселья закрались в море профессиональных оборотов и технических терминов в стенограмме «Аполлона-11». Кажется даже, что эти реплики перекочевали в эфир из совсем другой оперы. Космонавты пьют горячий кофе и едят на завтрак сосиски, слушают музыку, подшучивают друг над другом и посмеиваются над Центром управления полетами (ЦУП). Читая стенограммы, забываешь, что на самом деле троица несется в космосе со скоростью тысячи миль в час — и никто не поручится ни что они доберутся до цели, ни, тем более, что вернутся домой невредимыми. Иные сценки больше похожи на совместное путешествие старых добрых друзей. «Если мы припозднились с ответом, — заявил Коллинз ЦУП через несколько часов после запуска с мыса Канаверал, — то это мы бутерброды жевали». Прошло всего сорок пять минут после запуска, а космонавты уже устраиваются поудобнее — словно в автомобильной поездке. Коллинз пытается найти звезду по имени Менкент (третья по яркости в созвездии Центавра — прим. перев.), чтобы определить ориентацию корабля в пространстве. Коллинз: Менкент. Боже, ну и название. Олдрин: Кому только в голову… Коллинз: Хорошая звезда. Олдрин: …взбрело так ее назвать? Коллинз: Менкент — это хорошо. Олдрин: Слушай, достань-ка эту, как ее, карту звездного неба. Армстронг: Ни черта не видно, а? Коллинз: Она там, в этом… Армстронг: В телескопе искать пробовал? Коллинз: В секстанте. Ни в телескопе, ни в секстанте не вижу. Ничего не вижу. Армстронг: Ясно. Олдрин: Что-то стало холодать… Армстронг: А мне нормально. Олдрин: Что, никому не хочется потеплее? Армстронг: Да нет, даже наоборот… Олдрин: Ручной режим. Армстронг: Да нет, даже близко не… Даже наоборот, как-то жарковато. Олдрин: Да? А вот у меня ноги замерзли. Миссия «Аполлона-11»\: Нил Армстронг в кабине «Орла» после выхода на поверхность Луны Виды открываются великолепные. Все трое уже бывали в космосе и видели Землю, но зрелище от этого не менее захватывающее. Но глядя, как солнце заходит за горизонт, они никак не могут найти камеру. Коллинз: Боже, только гляньте на горизонт! Армстронг: Вот это да! Коллинз: С ума сойти, как красиво. Просто невероятно. В голове не укладывается. Армстронг: Давай, сними. Коллинз: Непременно. А где мой «хассельблад» (шведская марка фотоаппарата — прим. перев.)? Мимо не проплывал? Он не мог далеко уйти, подлец. Армстронг: Ну так что, есть у нас…? Коллинз: Там внутри переключатель. [Неразборчиво]. Ладно. Хорошо. [Неразборчиво] экспозиция устанавливается автоматически. Коллинз: Ну все, я разозлился. «Хассельблад» исчез. Найдите мне этого гада, а не то я [неразборчиво]. Все ищем фотоаппарат. Вот ручка проплывает. Никто шариковую ручку не терял? Олдрин: Моя при мне. Шариковая или [неразборчиво]? Коллинз: Шариковая. Вот. То есть нет, фломастер. Коллинз: Неловко признавать, но фотоаппарат мы посеяли. Везет мне. Коллинз имеет в виду свой прошлый полет «Джемини-10», когда он потерял камеру во время выхода в открытый космос. «Аполлон-11» все больше удаляется от Земли, и экипаж устраивается на первый ночлег. Проснувшись, астронавты готовят завтрак и слушают, как ЦУП передает новости дня. Еда — лучшее время суток. Время дружеских приколов. Коллинз: В следующий раз устроим с Олдрином соревнование, кто больше слопает овсянки. Брюс МакКэндлесс, ЦУП: А он в этом силен? Коллинз: Ну, он тут хорошо справляется. МакКэндлесс: Секунду, вы же недавно поели, нет? Олдрин: Еще доедаю. МакКэндлесс: И что же, получается… Коллинз: Да он уже девятнадцатую миску трескает. Приблизившись к луне, они засматривались на ее поверхность, словно дети, разглядывающие пасущихся лошадей из окна автомобиля. Да и фотоаппарат к тому времени нашелся. Армстронг: Ну и вид! Коллинз: Поглядите только! Коллинз: Фантастика. Глядите, вон там дальше. Смахивает на гигантский кратер. А вокруг горы. Просто чудища какие-то! Армстронг: Смотрите, какая здоровенная… Коллинз: Не поверите, но это вылитый лось. Пока что это самая здоровая. Блин, ну и огромная же гора. Даже в окно не влазит! Ребят, гляньте. Вы таких огромных еще не видели! Нил? Глянь на гору в середине. Коллинз: Правда, огромная? Армстронг: А как же [неразборчиво]. Ты снял? Коллинз: Да, щелкнул один кадр. Будет ближе, сниму еще раз. Обалдеть! Армстронг: Иллюминатор запотел. Коллинз: И вообще мы не там. Жаль, что приходится снимать через это окно. Блин, да тут только на изучение одного этого кратера можно целую жизнь положить, прикиньте? Армстронг: Да уж. Коллинз: Свою жизнь я бы, конечно, потратил на другое, но все равно надо снять. Красотища! Олдрин: И вон там еще одна хреновина. Коллинз: Базз, соберись. Придумай уже что-нибудь научное вместо «хреновины». Когда пришло время, Армстронг и Олдрин забрались в спускаемый аппарат «Орел», а Коллинз остался в командном отсеке «Колумбии». Космический корабль отделился, и «Орел» начал приземляться на лунную поверхность. Стенограмма выглядит так, будто двое путешественников проверяют, все ли на месте. А Олдрин даже в шутку отчитывает Армстронга за «превышение» — тот вывез из командного модуля кое-что, не предусмотренное инструкцией. Олдрин: Где часы? Хронометр взял? Армстронг: В кармане. Одрин: Значит, [неразборчиво], да? Армстронг: И еще. Посмотри, взяли ли мы…? Олдрин: Что? Армстронг: Карту. Олдрин: Тебе какую? У меня тут… Армстронг: [неразборчиво]. Олдрин: Так тебе какую? Эта пойдет? Олдрин: Махнемся на жвачку? Вот тебе. Армстронг: А она у тебя откуда? Ладно, давай. Олдрин: А на кой ты взял с собой барахло с командно-приборного модуля? Армстронг: Да вот, в кармане завалялось. Топливо на «Орле» чуть было не кончилось перед самым приземлением. Когда в баке осталось горючего всего на 30 секунд, директор полета Джин Кранц (Gene Kranz) сказал Чарли Дьюку (Charlie Duke): «Пора бы напомнить Нилу, что заправочных станций на Луне нет». В стенограммах НАСА этого избитого момента нет, он приводится по биографии Армстронга, написанной журналистом Джеем Барбри (Jay Barbree), который много писал о космосе. Астронавт Эдвин Олдрин на Луне Во время величайшего питстопа за всю историю человечества Армстронг и Олдрин вышли поразмяться. Они раскачивались из стороны в сторону, прыгали на месте и переносили вес с ноги на ногу. После одного особенно высокого прыжка Армстронг чуть было не упал. Олдрин: Мелкий песок, как пудра. Армстронг: Очень мелкий. Олдрин: Вот прям здесь полно [неразборчиво] и они слиплись в комки [неразборчиво]. Даже не скажешь, комок это или камень. Армстронг: Смотри, подлетают, если пнуть. Олдрин: Да, они отскакивают, а потом [неразборчиво]. Олдрин: А вот нагибаться очень просто. [Неразборчиво] а то испачкаю скафандр. Олдрин: Инерция зависит от веса рюкзака. Я заметил, она [неразборчиво] обратно из-за мягкой текстуры. Армстронг: А ты стоишь на камне, здоровом таком. Когда они вернулись с лунной поверхности в командный модуль, Коллинз завалил их расспросами. Коллинз: Как прошел отрыв, как самочувствие? Олдрин: Ну, сперва был небольшой взрыв, и мы зашевелились. А потом стало видно… Коллинз: А равновесие как? Вы типа взяли и взлетели, или вас болтало? Олдрин: …пол как будто пошел тебе навстречу. Похоже, перегрузка составила [неразборчиво], на старте было что-то вроде половины или две трети g. Коллинз: Знаете, нам пока не с чем сравнить, но, могу сказать, меня потрясло, что пыли поднялось так мало. Вот при посадке, наоборот, били струи пыли где-то метров на десять. Олдрин: Да и еще… Коллинз: Но распыление шло горизонтально, вас будто бы не окутывало облаком, да? Олдрин: Там все светло-коричневых и серых тонов, такого где-то цвета. И только когда подбираешься ближе, понимаешь, что все совсем другого оттенка. Коллинз: Темно-серый, цвет стали, так, что ли? Олдрин: Не похоже, не знаю. Коллинз: А что за…? Олдрин: Там немного налипло на посадочный модуль. Потом посмотришь… Коллинз: А что это, по-вашему, с геологической точки зрения? Базальтовая крошка? По дороге домой они решили послушать музыку. Армстронг выбрал композицию «Радар-блюз», джазовый номер с эфирными трелями терменвокса. И, как это бывает в любой поездке, выбор одобрили не все. Чарли Дюк, ЦУП: Спасибо, «Апполон-11». Мы рады, что вы, наконец, это выключили. Армстронг: Чарли, а вы, что, там, внизу, слышали нашу музыку? Дюк: Что-что слышали? Армстронг: Нашу музыку? Дюк: Еще как. А кто ее поставил? Армстронг: Это моя любимая, с альбома двадцатилетней давности. Называется «Музыка с Луны» (Music Out of the Moon). Дюк: Нам показалось, что запись очень трескучая. Ну или у вас кассету заедает. Олдрин: Так и надо. Дюк: Так это одна из тех… Коллинз: Да нам тоже показалось, что запись трескучая, но вот царю нравится. Во время последней трапезы в космосе вечный остряк Коллинз решил подшутить над следующим экипажем — «Аполлоном-12», которому предстояло аналогичное путешествие. Их самих ждало опасное возвращение, но задачу свою они выполнили и считали, что уже почти дома. Миссия «Аполлона-11» Коллинз: Отличный завтрак, как всегда. Я поел персиков, жареных колбасок, выпил пару чашек кофе. Всего уже не упомню. Оуэн Гэриотт, ЦУП: Звучит аппетитно. Вообще, я тут сам давно не ел и здорово проголодался. Коллинз: Так освободи Митта минут на пять, пусть тебе за гамбургером сгоняет. Гэрриотт: Да я ему уже говорил. А он мне давай про лишний вес. Надо, мол, поменьше калорий. Так что придется без гамбургера. Коллинз: «Аполлон-11» — Хьюстону. Мы тут немного прикинули насчет «Апполона-12». Гэрриот: Вас понял. Продолжайте. Коллинз: Мы тут посчитали, сколько спагетти и фрикаделек можно будет захватить для Эла Бина [пилот лунного модуля на «Аполлоне-12»]. Гэрриот: Не думаю, что на корабль влезет столько лишнего груза. Вы хорошо прикинули? Коллинз: Довольно точно. Гэрриот: Хьюстон — «Аполлону». Врачи сообщают, что единственное животное, которое за сутки съедает вшестеро больше собственного веса — это землеройка. Это вам для ориентира в ваших расчетах. Отбой. Коллинз: Вас понял. Спасибо. Работаем дальше. В конце концов настало время войти в атмосферу и спуститься на парашюте в Тихий океан. Члены экипажа утомились и истосковались по родной кровати и силе притяжения. Напоследок они решили еще разок взглянуть на Луну. Фред Хейз, ЦУП: Хьюстон — «Апполону-11». Коллинз: Вас слушаем. Хейз: Мы рекомендуем использовать левую антенну ОВЧ. Хейз: Я буду вашим дублером командного модуля. Мягкой посадки. И помните: в мягкие слои атмосферы входить тупым концом. Коллинз: Так и сделаем. Большое спасибо! Коллинз: У нас в иллюминатор видно Луну. Как по мне, размер что надо.