Войти в почту

Как сельскую учительницу обвинили в разжигании межэтнической розни

Часть 1 «экстремистской» статьи 282 УК РФ перестала быть криминальной полгода назад. Но не во всех делах поставлена точка. В селе Ояш Новосибирской области живёт 59-летняя учительница Наталья Оганисян, которую из-за одного неосторожно сказанного гражданке Узбекистана слова признали виновной в экстремизме и заблокировали её банковские счета. Более года продолжаются мытарства женщины. Она рассчитывает на апелляцию и надеется, что ей удастся снять с себя клеймо экстремистки. Корреспонденты RT отправились в Новосибирскую область, чтобы попытаться понять логику следователей и суда. Всё началось с обычного совещания в сельской школе. Обсуждали питание в столовой. Педагоги заметно скучали. Учитель русского языка и литературы Наталья Оганисян предложила сосредоточиться на образовании, а не на еде. «Но вопрос был весьма наболевшим для родителей», — вспоминает директор Ояшской средней школы Антон Димитрюк. Молодой (всего 31 год) директор проводит нас по коридору двухэтажной сельской школы в 95 км от Новосибирска. Кабинет географии и истории, где проходило то самое совещание, 6 апреля 2018 года был набит практически битком. За расставленными буквой «П» партами сидели почти два десятка человек. Во главе стола — директор школы и глава сельского поселения. На одной стороне — чиновники районного управления образования, его руководитель и несколько учителей. Напротив — родители, по одному от каждого класса. На совещании присутствовала и Мукаддас Очилова, гражданка Узбекистана, мать шестиклассницы и четвероклассника. «Родители, увы, очень часто не понимают разницу между бесплатным питанием и льготным, — поясняет Димитрюк. — Вот и возникали вопросы, почему же меню такое скудное, почему в нём одни каши, раз мы деньги сдаём». Очилова, чтобы разнообразить меню, предложила чаще использовать морковную поджарку. «Она не просила и не требовала никаких национальных блюд готовить для своих детей. Но про поджарку Очилова сказала весьма недовольным, вызывающим тоном. А из-за акцента кто-то мог и не разобрать её слов», — говорит Димитрюк. Так и случилось: сидящей в нескольких метрах Оганисян послышалось, что Очилова предлагает ввести блюда на основе поджарки, в том числе национальной кухни. Для Оганисян, по-видимому, это стало последней каплей. «Вот она и спросила с места: «Вам что, ещё и лагман с пловом варить?» А та ей ответила: «Ну и варите». С этого момента они начали перепалку на повышенных тонах», — продолжает Димитрюк. Очилова попыталась выгнать учительницу из кабинета со словами «Ты кто такая?», «Убирайся вон отсюда!» «Да, обращались они друг к другу не очень культурно, обе не сдерживали эмоций, — вспоминает директор. — Но никаких оскорблений, тем более по национальному признаку, от Оганисян не звучало». По словам директора, педагог назвала Очилову хамкой и сказала «учи русский язык». «Но Очилову действительно не очень просто было понять», — признаёт директор. Через какое-то время Димитрюк «конфликт урегулировал», успокоив обеих, и заседание продолжилось. «Это действительно была ссора двух женщин. Ничего криминального, преступного не произошло», — считает директор. Но у прокуратуры сложилось другое мнение. Загадочная аудиозапись Неделю спустя, 11 апреля, Мукаддас Очилова подала заявление об оскорблении в прокуратуру. Против Натальи Оганисян возбудили сначала административное дело по статье «оскорбление» за слово «хамка». Суд педагог проиграла и заплатила Очиловой штраф — 2 тыс. рублей. Казалось бы, инцидент исчерпан. Но сотрудники прокуратуры ещё раз внимательно изучили материалы и инициировали уже уголовное дело за слово «чурка» — по статье 282 ч. 1 «Возбуждение ненависти либо вражды и унижение человеческого достоинства по признакам расы, языка, национальности и происхождения». В работу включился Следственный комитет. Так учительница стала подозреваемой в совершении преступления против основ конституционного строя и безопасности государства. «Получается, мою подзащитную повторно судили за одно и то же деяние, а ведь это прямо противоречит Конституции!» — говорит адвокат учительницы Татьяна Александрова. Адвокат имеет в виду п. 1 ст. 50 Конституции РФ, который гласит: «Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление». Сама Оганисян категорически отрицает, что произносила обидное слово. Поставить точку в споре могла бы аудиозапись перепалки. По данным некоторых участников процесса (они попросили не называть их фамилии), аудио было у представителя управления образования Марины Стукач. Но дальнейшая судьба записи туманна. По одной из версий, слова на ней невозможно разобрать. По второй, файл «потерялся» при передаче правоохранителям. Сама Стукач заявила RT, что вообще ничего не записывала. Как пояснили RT в прокуратуре Новосибирской области, запись «не передавалась, в качестве вещественного доказательства по уголовному делу не признавалась, к материалам уголовного дела не приобщалась». То есть следствие опиралось только на показания свидетелей, а они разнятся. «Было обидно за жену» О «хамке» и «чурке» заявляла сама Мукаддас Очилова. Но встретиться или связаться с ней нам не удалось — после громкой истории женщина вместе с семьёй переехала из Ояша в Краснозёрский район области в 300 км от Новосибирска. «Очилова ещё до моего назначения госзащитником Оганисян пыталась ко мне обратиться, чтобы я представляла её интересы в этом деле, — вспоминает адвокат Александрова. — Но я отказалась. Мне показалась странной эта история с самого начала». Другие районные адвокаты представлять интересы Очиловой тоже отказались, потерпевшей пришлось нанимать защитника из другого района. О самой Очиловой известно немного. Она тоже педагог — окончила педагогический на родине в Узбекистане, получила диплом преподавателя узбекского языка. Мукаддас проживала в Ояше вместе с мужем, уроженцем села. Тот работал на вахте в Новосибирске, к ней с детьми приезжал только по выходным. Двое старших детей Очиловой, дочка и сын от предыдущего брака, по словам педагогов Ояшской средней школы, учились хорошо, девочка — вообще почти отличница. Кроме того, в семье растёт общий ребёнок, он пока дошкольник. Соседи вспоминают мужа Очиловой как «человека упрямого» и предполагают, что именно он настроил супругу сразу идти в прокуратуру: «Видно было, что его очень покоробила эта ситуация, ему было обидно за жену». В одном реестре с джихадистами Участок трассы от Ояша до райцентра Болотное летом вполне живописен. Но кататься по нему каждую неделю на старом автобусе по 40 минут в один конец, скажем, осенью или зимой — едва ли большое удовольствие. За последние почти полтора года Наталье Оганисян пришлось повторить этот маршрут десятки раз, чтобы добраться до районного суда, чиновников и следователей. В Болотном живёт и защитница Оганисян, адвокат Татьяна Александрова. На столе у Александровой — справки и постановления, жалобы и экспертизы. Это малая часть многотомного, длившегося несколько месяцев уголовного дела. «Счета у Натальи заблокированы до сих пор, зарплатный и пенсионный», — говорит юрист. Сельская учительница Оганисян — в «экстремистском списке» Росфинмониторинга. Официально это называется «Перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму». Туда попадают подозреваемые и осужденные по соответствующим статьям. Человек не может снимать более 10 тыс. рублей в месяц — даже если официальная зарплата выше — сумма считается «прожиточным минимумом». По словам адвоката Александровой, у неё нет информации, кто, когда и на каком основании внёс её подзащитную в перечень. Как объяснили RT в областной прокуратуре, это произошло на основании постановления следователя о возбуждении уголовного дела по «экстремистской» статье и в полном соотвествии с законом «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём, и финансированию терроризма». Так простая учительница сельской школы оказалась в одном списке с эмиссарами и спонсорами джихадистов. За подробностями нам рекомендовали обратиться в региональное управление Следственного комитета. В ответе СУ СК РФ по Новосибирской области нам сообщили, что уголовное дело против Оганисян действительно расследовалось, но было прекращено в связи с изменениями в законодательстве, а судебное решение в силу пока не вступило. Всё равно виновата Интересный момент. Часть первая статьи 282 УК РФ с подачи президента в декабре 2018 года была выведена в Административный Кодекс — слишком уж часто по ней стали судить людей за «мыслепреступления»: комментарии в соцсетях или выложенные там же картинки. Но уголовное дело против Оганисян ещё более 5 месяцев продолжало расследоваться и рассматриваться судом. Как нам пояснили в прокуратуре, суд вообще не рассматривал вопрос о прекращении уголовного дела в связи с декриминализацией — об этом не заявляли ни сама Оганисян, ни следствие. А если бы заявили, учительница не смогла бы доказывать свою невиновность и добиваться реабилитации. Ведь декриминализация означает только то, что Оганисян не отправится в тюрьму (а ей светил реальный срок). Но вину — как и клеймо экстремистки — суд всё равно оставил за учительницей. Педагог и её адвокат надеются на апелляцию, которую подали в Новосибирский областной суд. «Главное, чего не могу понять, хотя сама 20 лет проработала в милиции главой дознания, — это где же в этом сугубо частном деле, споре двух лиц, экстремизм, преступление против государства?» — задаётся риторическим вопросом адвокат Александрова. Русичка с характером Буквально за пару дней до нашего приезда в Ояш Наталью Оганисян уволили из школы. Директор Антон Димитрюк (кстати, сам бывший ученик Натальи Ивановны) объясняет: из-за частого отсутствия. «Я был вынужден это сделать, поймите. Наталья Ивановна — прекрасный преподаватель, превосходно знает свой предмет и доносит его детям. Но она каждую среду и пятницу уезжала в Болотное, постоянно в разъездах. Не может же весь седьмой класс под неё подстроиться, мы же обязаны всё-таки в первую очередь учить», — говорит директор. «Остаться без средств к существованию, за вычетом небольшой пенсии, в этих условиях для неё очень болезненно, в её селе и тысяча рублей — существенная сумма», — переживает Василий Ерюков из новосибирского отделения движения «За права человека», выступавший наблюдателем в процессе по делу Оганисян. Директор Димитрюк признаёт: отлучается учительница не по доброй воле, он сам и другие педагоги были свидетелями на том же процессе. По словам директора, он предлагал Оганисян уйти по собственному, «с миром». «Но наша Наталья Ивановна — не такой человек. Она всегда протестует и будет биться, если с чем-то не согласна», — поясняет Димитрюк. Некоторые учителя, работавшие с Натальей Ивановной, считают, что сложный характер и повышенная эмоциональность — и есть корень её бед. Педагог начальных классов Светлана Виблая рассказывает о собственным непростых отношениях с Оганисян. Ещё в 2014 году Наталья Ивановна в словесной перепалке назвала её «проституткой» и «больной бешенством матки». Как и в случае с Очиловой, Оганисян пришлось заплатить Виблой штраф — 14 тысяч рублей. Но и Виблая считает, что сложный характер — не повод записывать несчастного педагога в экстремисты. «Она же всех подбирает» Ояшинцы говорят про Наталью Оганисян разное. Как бывшую учительницу, выучившую за 28 лет чуть ли не половину села, вспоминают исключительно с уважением и благодарностью. А вот как односельчанку и соседку характеризуют уже не так однозначно. «Сумасшедшая, натурально больная!» — нарывается на административный штраф за оскорбление соседка Оганисян, полная женщина в грязном переднике продавщицы. Что примечательно, даму об интервью мы не просили — вызвалась сама. На вопрос, в чём же именно заключается «безумие» Натальи Ивановны, соседка отвечает, что у той слишком много животных. «Она же всех подбирает, всех псов бездомных, кошек!» — подключается ещё одна соседка Оганисян и её бывшая коллега по школе Валентина Геннадьевна. — «Червяка на дороге увидит — и то переносит его подальше, понимаете? Что ещё… На школьном огороде отказывается работать. Я и другие учителя работаем, а она не хочет». Наталью Оганисян — миниатюрную и худощавую — на огороде представить действительно сложно. Она пишет стихи, много читает и выглядит непростительно интеллигентно для большинства жителей родного Ояша. Но все односельчане, с которыми мы поговорили, сходятся в одном: да, Оганисян — противоречивая, со сложным характером и экстравагантными поступками. Но точно не экстремистка. «У меня муж армянин, как я могу дискриминировать кого-то?» «Их бы переделать, уж сколько лет меня дочь просит, да всё не могу, рука не поднимается, это ведь мой отец ещё строил», — смущенно улыбаясь, произносит хозяйка, отворяя скрипучую створку на покосившихся воротцах. Наталья Оганисян живёт одноэтажном каменном доме. Рядом во дворе — сарай и собачья будка. Располагаемся в прохладных сенях, Наталья Ивановна начинает хлопотать. Женщина заметно нервничает, то и дело переставляет посуду на столе и не перестаёт извиняться за «жуткий беспорядок», хотя в небольшой кухне вполне уютно и чисто, пусть и небогато. «Всё здоровье потеряла, все нервы. На таблетках сижу, хотя до этого вообще ничем никогда не болела, — рассказывает учительница. — По селу постоянно разъезжали джипы следственного комитета — у работы, у дома меня караулили. Приходила в школу, а там все до единого только про меня и говорят. Дети приносили распечатки публикаций про меня из интернета — сама вообще перестала туда заходить… У меня муж — армянин, я ношу его фамилию, как я могу дискриминировать кого-то по признаку национальности? (муж Оганисян давно умер, после этого героиня публикации замужем не была. — RT)». Наталья Ивановна раскладывает на столе бесчисленные бумаги и папки с судебной документацией вперемешку с грамотами и благодарственными письмами. «Я ветеран педагогического труда, заслуженный учитель области, 43 года отработала школе, жила ей, считайте. А меня взяли и выгнали», — обижается Оганисян. Учительница обращалась в самые разные инстанции — в Генпрокуратуру, ФСБ… Говорит, что подавала в полицию на Очилову встречное заявление об оскорблении — за попытку выгнать её с того совещания и за слово «овца». «Но моё заявление месяц лежало без ответа, хотя по закону в течение 10 дней должны отвечать, — рассказывает Наталья Ивановна. — Потом заявление вообще потеряли, и нашли только после обращения к президенту». В возбуждении дела в итоге отказали. «Но я буду биться до конца, пока с меня не снимут все обвинения! — волнуется Оганисян. И вдруг предлагает. — Хотите, покажу свою любимую книгу?» Возвращается с томиком Мольера. Правда, потом снова мрачнеет — о Мольере восьмиклассникам теперь будет рассказывать кто-то другой.

Как сельскую учительницу обвинили в разжигании межэтнической розни
© RT на русском