Сегодня он играет джаз, а завтра «Иванушек International» создаст
Мало кто знает, что один из главных деятелей российского шоу-бизнеса, продюсер и композитор, написавший целую россыпь шлягеров, Игорь Матвиенко на заре своей музыкальной карьеры был фанатом джаза и мог часами не вылезать из-за фортепиано, выдавая умопомрачительные импровизации на «заданные» темы. В конце 70-х годов красивый худощавый брюнет с копной непослушных вьющихся волос Игорь Матвиенко был культовой фигурой в музучилище имени Ипполитова-Иванова (ныне ГМПИ имени Ипполитова—Иванова) — парень постигал здесь азы хорового дирижирования. Несмотря на то, что учебное заведение тогда возглавлял директор-фронтовик, Илья Прокофьевич Бабачев, человек военной выправки и приверженец железной дисциплины, «Ипполитовка» в годы застоя слыла некой вольницей, территорией свободы в плане музыкальных экспериментов. Была даже такая шутка, что после завершения учёбы дальше Москвы не пошлют. Действительно, это музучилище готовило учителей в столичные школы и Дома культуры, распределение по стране выпускникам не грозило, в отличие от Гнесинского училища и Мерзляковского (училища при Московской консерватории). Поэтому где ещё в Москве в 1978 году можно было послушать живьем легендарный хит группы «Иглз» «Отель Калифорния» с сомнительным с точки зрения коммунистической морали текстом — речь в песне идёт о постнаркотическом кайфе. Правда, композиция звучала там без слов, в инструментальном варианте — в переложении для двух фортепиано. Дуэт пианистов состоял из Игоря Матвиенко и Германа Агачева, ещё одного студента дирижерско-хорового отделения. Именно Герман считал себя номером один в этом ансамбле. По крайней мере, когда ребята «захватывали» актовый зал училища для своих музыкальных состязаний, Матвиенко сидел за вторым роялем, в глубине сцены, Агачев — на первом плане. Желание переиграть друг друга было только во благо публике — студентам, вмиг оккупирующим небольшой зал. Артисты играли с упоением, передавая мелодию друг другу, от одного инструмента к другому. Через полчаса пианисты и зрители входили в раж — из зала начинали выкрикивать, сколько по времени каждый из ребят держал у себя в пальцах и на клавиатуре тему, к исходу первого часа начинали играть по заявкам от сокурсников — Би Би Кинг, Эрик Клэптон... Постепенно накал музыкальный страстей нагнетался, казалось, что ещё секунда и помещение взорвется под натиском эмоциональной волны, и в этот момент наивысшего экстаза пианисты превращались в одно целое и сливались в едином порыве под мелодию «Отеля Калифорния»... Годы учебы в училище закончились, распался и уникальный джазовый дуэт Матвиенко—Агачев. Что стало с Германом — история умалчивает, хотя парень был не менее талантлив, чем его партнер по студенческой сцене. Матвиенко стал писать песни для группы «Любэ», стихи сочинял Александр Шаганов. Этот проект, в отличие от джазовых упражнений Игоря, сделал его известным. Сплочённый коллектив существовал не только в творчестве, но и в жизни — все участники этого проекта жили скученно на юго-востоке Москвы — Шаганов в Кузьминках, Матвиенко снимал квартиру в Выхино, Николай Расторгуев — в Люберцах. Внешне Матвиенко стал похож на мэтра, выглядел спокойным, даже несколько флегматичным, лишь однажды в эфире «Молодежного канала» радиостанции «Юность» серьезно завелся, поспорив с ведущей, что его новый проект «Иванушки International» будет квазиуспешным. Радиоведущая, которой посчастливилось услышать джазовые импровизации Игоря, не верила, что можно сочинять песни из трёх аккордов. В эфире, она, правда, не рискнула спросить, почему Матвиенко забросил студенческое увлечение, но этот вопрос мучает по-прежнему, вот уже более четверти века. Так почему бы талантливому музыканту не тряхнуть стариной и не выдать как-нибудь при случае «Отель Калифорния», и сорвать аплодисменты, переходящие в овации?
