От кого «защищают» украинский язык?

Многие годы увлекательным и, если судить по создаваемой шумихе, важным занятием националистической части правящих сил Украины является защита украинского языка. Будто ему грозит исчезновение или он относится к вымирающим, как какой-нибудь ульчский язык, или ууммармиутун, пишет колумнист украинского еженедельника «2000» Петр Петров. Защитники демонстрируют такую любовь к родному языку, такую национальную сознательность, такое боление за состояние общественных основ и стремление к единению нации, что, кажется, нет больших государственников и более духовных и возвышенных людей, чем они. Однако при более внимательном рассмотрении этой неуемной борьбы напрашиваются совсем другие эпитеты и выводы. К огромному сожалению, на Украине национальный язык превратился скорее в средство политики и реализации шкурных интересов, нежели коммуникации и культуры. Не особо видно украиноязычных произведений искусства, которые бы возвышали этот язык и побуждали проявлять к нему живой интерес (а канцелярской рутиной и законодательными принуждениями такой интерес не разовьешь), зато ощутим шквал пафосных возлияний в адрес мовы. Она и маркер национальной идентичности, и ее код, и «столб нации», и чем только не является. Конечно, значение государственного языка не стоит преуменьшать. Но его не нужно и преувеличивать. А то, ввиду пафосных тирад в его адрес, можно подумать, что с установлением полного украиноязычия все проблемы в стране будут решены, а на деревьях начнут расти бутерброды с салом. Бытует мнение, что нынешний приступ заступничества за украинский язык, вылившийся в скандальный закон об обеспечении его функционирования как государственного, связан со стремлением пока еще доминирующих в парламенте политсил сохранить и приумножить благосклонность националистического электората. Это отчасти так, хотя борьба за симпатии меньшинства (как показали прошедшие на Украине президентские выборы) в государстве со всеобщим голосованием выглядит не вполне логично. Но есть более глубинная причина данного явления, состоящая в том, что украинский язык, возведенный в культ, является орудием в борьбе за власть. И актуализация языкового вопроса — верный признак обострения этой борьбы. Украиноязычные правители или претенденты в таковые с его помощью пытаются выдавить русскоязычных конкурентов, заставляя их играть по своим правилам. С избранием культурно инородного им президента они забеспокоились, что им придется отступить с завоеванных позиций, отодвинуться от властного пирога, и активизировали применение своего оружия. При этом они хотели бы, чтобы их заурядное отодвигание от «корыта» считалось не иначе как реваншем пророссийских сил и самого Кремля. Другой важный момент — дело «защиты украинского языка» представляется весьма удобным и прибыльным. Формируется целая армия «защитников», которые видят все преимущества и соблазны такого ремесла и стремятся создать за его счет соответствующую паразитарную составляющую государственного механизма. Ведь учреждаемые языковые органы — национальная комиссия, центры, уполномоченный по защите, служба инспекторов — предполагают определенные должности с контролирующими и разрешительными функциями и соответствующими материально-финансовыми возможностями, в т. ч., конечно же, коррупционными. Этакая синекура. Приобретшие незаслуженную известность на данной почве Фарион, Ницой и прочие «просветители» наверняка с огромным удовольствием заняли бы эти должности. И их выгода несомненна. Но в какой связи пребывают их удобства и выгодное трудоустройство с интересами общества и всей страны?.. А как сочетаются общественные нужды с потребностями политиков, избравших средством воздействия на оппонентов языковой вопрос? Одинаково никак. На последних выборах общество дало понять, что его волнуют совсем иные проблемы, нежели размеры языковых квот, выискивание инакоговорящих и притворная забота о языке. Долгое время людям ездили по ушам разговорами о европейском уровне материального благосостояния, развивали культ потребления, а теперь взывают к духовным ценностям. У здравомыслящего человека ничего, кроме раздражения, это вызывать не может. Между тем с украинским языком действительно не все благополучно, но вовсе не по причине его недостаточного употребления. Проблема в массовой малограмотности, недостатке языковой культуры и гигиены. По результатам 17-го радиодиктанта национального единства (9 ноября 2018 г.) из более чем 37,7 тыс. участников лишь 313 написали его без ошибок, еще 1004 — с одной ошибкой. В совокупности число граждан, которых можно считать грамотными, составляет около 4%. Причем реальная цифра, скорее всего, еще меньше ввиду недостаточной чистоты эксперимента. К тому же участники — люди, имеющие амбиции в отношении знания языка, а если применить эксперимент ко всему обществу, процент удовлетворительной грамотности будет стремиться к нулю. Как ни странно, в списке отличников диктанта национального единства не находим видных защитников мовы. Ну, возможно, слишком заняты, чтобы участвовать в мероприятии. Не подумаем же, что они малограмотны. Граждане Украины, в т. ч. украиноязычные, действительно плохо знают свой язык, но виноваты в этом не другие языки, а фактическое отношение к нему. К примеру, 200 долларов зарплаты преподавателя явно противоречат пафосным речам о языке как решающем средстве противодействия иноземному порабощению. Разговоры о консолидации нации на языковой основе диссонируют с массовой отправкой «защитниками национальной колыбели» своих детей на учебу за границу в иноязычную среду. Язык засоряется, в практике укореняются грамматические ошибки, неграмотность становится нормой. А его «защитники», которые владеют им не намного лучше сограждан, вместо действенной заботы о его развитии принимают полумертвые законы и выдвигают реформаторские прожекты. По нему топчутся с видом знатоков спекулянты и дилетанты. Одержимая Л. Ницой даже в небольшом открытом обращении к президенту Украины и главе СБУ с категорическим требованием украиноязычия умудрилась наделать кучу ошибок. Заезжий журналист-провокатор Бабченко, пригретый властью, не знающий украинского и не собирающийся его учить, говорит о целесообразности перехода на латинский алфавит. Провели бы на подконтрольных телеканалах, вместо непрерывного полоскания политического белья, популярный ликбез и втолковали гражданам, прежде всего представителям государственного аппарата, прописные правила грамматики. Что, например, писать «в якості» и «на протязі» — это неграмотно. Но у них, похоже, уже сложилась своя, отличная от установленных стандартов, грамматика. Вот где на самом деле нужны защита и барьеры.