Московский индустриальный банк попал на санацию через подконтрольный Банку России Фонд консолидации банковского сектора в январе этого года. Временная администрация уже нашла ряд нарушений, в том числе связанных с валютно-обменными операциями, сообщил зампред Банка России Василий Поздышев. В интервью ТАСС он также подробнее рассказал о ходе санаций, дальнейших планах регулятора по продаже кредитных организаций, а также о предложениях ЦБ по усовершенствованию механизма финансового оздоровления. — В конце января вы говорили, что регулятор столкнулся с недобросовестным переманиванием клиентов у банка, находящегося на санации, — Московского индустриального банка. Это новая история или такое было и ранее? — Раньше похожие случаи действительно были, но в гораздо более мягкой форме. Например, когда осенью 2017 года мы начали санацию "Открытия" и Бинбанка, нами были замечены в банках-конкурентах специальные маркетинговые акции и программы, направленные на клиентов санируемых банков. Клиентам санируемых банков поступали тогда таргетированные звонки, мы обнаружили так называемые скрипты менеджеров банков-конкурентов, где рекомендовалось предлагать клиентам санируемых банков специальные условия. В некоторых скриптах был намек на то, что раз банк санируется, то у него проблемы. Тогда мы просто обошлись разговором с банками, некоторые из них скорректировали свои скрипты. А один из банков, кстати, сказал, что это просто конкуренция и не должно быть к ним претензий. На этом у нас диалог прекратился. В случае же с санацией Московского индустриального банка нами были зафиксированы телефонные разговоры, где была явная дезинформация клиентов и ложь относительно будущего этого банка. — А сколько всего банков было сейчас замечено в этой истории? — Пять банков, в том числе крупные. Кроме публичного заявления и предостережения о недопустимости дезинформации и распространения ложных сведений мы провели работу с топ-менеджментом этих банков на предмет необходимости проведения служебного расследования и наказания. И я знаю примеры, когда люди были уволены. — Именно руководящие менеджеры? — Да. Те, кто звонил, просто исполняли указание. — Как сильно эта история повлияла на Московский индустриальный банк? Был ли спровоцирован отток средств по итогам января-февраля? — Наибольший отток был в январе, тогда он составил почти 25 млрд рублей. Отток был и в начале февраля, но где-то к середине месяца временной администрации удалось стабилизировать пассивы как физических лиц, так и юридических, в результате по февралю отток составил менее 650 млн рублей. Сейчас ежедневно по оттокам и притокам у банка либо нулевое, либо небольшое положительное сальдо. Ожидаю за март положительное сальдо. На поддержку ликвидности банка ЦБ выделил 39,9 млрд рублей, и именно на поддержку ликвидности больше мы направлять средства не предполагаем. Можно уверенно сказать, что кризис ликвидности банк прошел. — А выявила ли временная администрация какие-либо нарушения в банке? — Задача временной администрации — разобраться в том, что на самом деле происходило в Московском индустриальном банке. По каждому из обнаруженных нарушений банковского законодательства либо требований Банка России проводится служебное расследование с дальнейшим принятием решения о направлении материалов в правоохранительные органы. Так, нами были обнаружены нарушения в сфере валютно-обменных операций. Также зафиксированы случаи финансирования заемщиков, которые юридически никакой связи с собственниками банка не имели, но по факту рассмотрения деятельности этих заемщиков есть признаки того, что они де-факто контролировались собственниками. Временная администрация это сейчас выясняет. В нашей экономике большое количество предприятий до сих пор записано на так называемых номиналов (доверенные лица). Сейчас мы с заемщиками разбираемся, является ли их собственник реальным или же он "номинал". Это займет какое-то время. — А вы общались с основным собственником банка на эту тему? — При возникновении у нас вопросов собственники и менеджмент банка нам дают всю необходимую информацию, с этим проблем как не было, так и нет. Но есть рабочие вопросы, по которым позиции ЦБ и собственника банка расходятся, в том числе иногда различаются оценки тех или иных ситуаций и действий собственников и менеджмента. — Когда было объявлено о санации Московского индустриального банка, размер "дыры" в капитале банка оценивался от 60 до 100 млрд рублей. Изменилась ли ваша оценка? — Нет, наша оценка дисбаланса не меняется. — Есть ли уже какое-то понимание дальнейшей судьбы Московского индустриального банка? Например, Промсвязьбанк стал оборонным, Бинбанк присоединился к "Открытию"… — Мы будем принимать все решения относительно самой модели финансового оздоровления банка после завершения работы временной администрации в части оценки активов, также нам надо выяснить, какое количество заемщиков связано с бывшими собственниками. Это принципиальный вопрос для определения модели финансового оздоровления. По нашим планам, в начале второго квартала мы должны будем принять эти решения. Для клиентов Московского индустриального банка это ничего не изменит, ЦБ по-прежнему гарантирует непрерывность деятельности банка. Но, например, нам нужно будет принять решение, докапитализировать ли весь банк, чтобы он продолжал работать самостоятельно и с хорошими, и с проблемными активами, либо выделить из банка часть проблемных активов, докапитализировать только часть банка, а с проблемными активами работать по модели "Траста". Второй вопрос: если проблемные активы будут выделяться, то какая будет модель работы с ними. Возможный вариант, обсуждаемый нами, — создание специализированного закрытого паевого инвестиционного фонда, в который будут переведены проблемные активы банка. Далее этот фонд может быть выставлен на рынок на конкурсной основе с простым правилом — кто из организаций или банков, работающих с проблемными или непрофильными активами, даст Центральному банку больше recovery, тот и берет эти активы. Пока мы это обсуждаем, будем и с рынком обсуждать, потому что для нас принципиально важно, чтобы вся работа по направлению финансового оздоровления была максимально прозрачной и строилась на рыночных принципах. — Поэтому, в частности, ЦБ выставлял Азиатско-Тихоокеанский банк (АТБ) на аукцион? — Да, мы Азиатско-Тихоокеанский банк выставляли на открытый аукцион, потому что законодательно ограничена возможность продажи банков после их санации только открытым аукционом. — Почему аукцион по продаже АТБ не состоялся, из-за чего не удалось продать банк? — Открытый аукцион по продаже АТБ проводился по принципу голландского аукциона. В результате на этапе снижения цены АТБ до минимальной ни один из участников аукциона не сделал предложения по цене. То есть ни один из них фактически не принял участия в торгах, поэтому открытый аукцион по продаже АТБ признан несостоявшимся. При подготовке к аукциону мы не исключали и такого варианта развития событий. Вероятно, потенциальных покупателей не устроила цена. При этом Банк России считает, что в текущей ситуации Азиатско-Тихоокеанский банк не может стоить менее 6 млрд рублей. — Что будет делать Банк России дальше с АТБ? — АТБ остается в собственности Банка России, продолжит работу в прежнем режиме под управлением временной администрации, функции которой возложены на УК ФКБС. Клиенты банка могут не беспокоиться за сохранность своих средств, размещенных в АТБ, решение Банка России о гарантировании непрерывности деятельности банка сохраняется. В ближайшей перспективе мы рассмотрим вопрос о формировании в АТБ постоянных органов управления, под руководством которых сможет быть определена стратегия развития бизнеса банка. При этом мы не отказываемся от планов продажи АТБ и вернемся к рассмотрению этого вопроса еще раз по итогам 2019 года, чтобы потенциальные инвесторы смогли оценить перспективы работы банка с учетом его годовых результатов работы. После возвращения к вопросу о продаже банка будут также определены и возможные ценовые параметры продажи. — Рассматривает ли Банк России возможность поменять что-то в механизме продажи банков? — Как уже говорилось, сейчас законодательно ограничена возможность продажи банков после их санации только открытым аукционом, участие в котором для признания его состоявшимся должны принять не менее двух участников. Хотя открытый аукцион, наверное, не самый правильный способ продавать такой сложный "товар", как банк. Да и российское законодательство имеет свои особенности, создающие определенные сложности для успешной продажи. Работу над его совершенствованием мы начали еще до проведения аукциона по продаже АТБ. Открытый аукцион является достаточно простым способом продажи, и выигрывает его тот, кто предложил самую высокую цену. При этом Банк России должен продать сразу не менее ¾ уставного капитала банка. Поэтому представляется крайне низкой вероятность единовременной продажи одному лицу, например, акций "Открытия" с валютой баланса почти 2,3 трлн рублей и размером капитала более 320 млрд рублей. Следовательно, в первую очередь необходимо предусмотреть возможность продавать акции банка по частям, в том числе на бирже через IPO или SPO. Кроме того, при открытом аукционе невозможно требовать от участника соответствия каким бы то ни было дополнительным требованиям или ожидать от него других предложений, кроме предложения по цене. Если бы Банку России было предоставлено право проводить торги не только в форме открытого аукциона, но также в иных формах, условия продажи можно было бы сделать более гибкими для инвесторов. Например, допустить отказ инвестора от отдельных активов, а также предусмотреть возможность продажи банка в рассрочку или без нее. Также закон не предусматривает возможности продать банк единственному участнику торгов после признания торгов несостоявшимися. Так, например, если кто-то один (кто хочет купить "задорого") выставляет заявку в верхнем диапазоне цен, а все остальные (не желая столько платить) просто не выставляют заявки в этом диапазоне, то "продать дорого" аукционное законодательство сейчас не позволит. То есть при наличии на рынке реальной заинтересованности невозможно будет продать банк даже после открытого предложения его приобрести широкому кругу инвесторов. Таким образом, возможность продать банк единственному участнику после признания торгов несостоявшимися тоже необходимо прописывать в законе. Например, действующими правилами проведения государственных закупок это уже предусмотрено. — Стоит ли нам ожидать и других аукционов в этом году? Например, глава банка "Открытие" Михаил Задорнов недавно заявил, что де-факто оздоровление "Открытия" уже завершено и осталось это закрепить юридически вместе с Центральным банком. — Можно сказать, что де-факто финансовое оздоровление группы "Открытие" практически завершено. Группа вернула Центральному банку все средства, которые регулятор выдавал на поддержание ликвидности, группа выполняет все обязательные нормативы для банка, а также все нормативные требования для страховой компании и для НПФ. С точки зрения надзора "Открытие" ничем не отличается от любой другой крупной финансовой группы. Решить такое количество крупных финансовых, организационных и юридических проблем за такой короткий период — это большой успех в первую очередь новой команды "Открытия". Но хотел бы обратить внимание на важный нюанс — еще ведется очень активная работа по судебному взысканию ущерба с бывших собственников и менеджмента банка. Эта работа является частью плана участия Банка России, и возможно, будет необходимость юридически этот план участия оставить до завершения всех судебных разбирательств, потому что это позволяет Центральному банку тоже участвовать в этих судебных процессах. Для нас это принципиально важно — мы хотим довести эти судебные иски до конца, предъявив претензии в соответствии с законодательством бывшим контролирующим лицам "Открытия" и добиться возмещения ущерба. Если ради этого нужно будет сохранить наличие плана участия, мы его сохраним. — В таком случае когда будете продавать "Открытие"? — У Банка России есть понимание, что к 2021 году группа "Открытие" должна быть готова к продаже. С финансовой точки зрения она, по сути дела, уже готова к продаже, мы даже сейчас обсуждаем с группой "Открытие" возможность выплаты Центральному банку дивидендов для того, чтобы уже с первого года санации пошел возврат средств, затраченных на оздоровление. Но нам бы хотелось выставить группу "Открытие" на продажу после подтверждения устойчивой рентабельности, сейчас прошел только первый год. Естественно, инвесторы в такой ситуации могут потребовать значительного дисконта, потому что это еще не подтвержденный track record прибыльности. Поэтому мы считаем, что как минимум три года группа должна проработать, подтвердить устойчивость своего финансового результата, и после этого актив будет полностью готов к продаже. Есть еще один момент. Отдать в руки одного инвестора такую крупную финансовую группу, как "Открытие", скорее всего, не получится. Кроме того, по российскому и зарубежному опыту, если какая-то бизнес-группа получает в свои руки очень мощный финансовый ресурс, она так или иначе старается использовать его в своих бизнес-интересах. Мы хотели бы, чтобы такой крупный игрок, как "Открытие", имел более распределенную структуру владения, это было бы правильно. Поэтому мы на начальном этапе, скорее всего, будем предлагать миноритарный пакет "Открытия" для того, чтобы оценить возможности рынка. Не надо забывать, что не только актив должен быть готов к продаже, но и рынок должен быть готов к покупке. Скорее всего, это будет продажа миноритарных пакетов по закрытой подписке. Но давайте посмотрим на состояние рынка к тому времени. — Банк России не рассматривал возможность остаться в капитале "Открытия" в итоге? — Скорее всего, Центральный банк будет выходить из капитала группы постепенно, но в итоге Банк России планирует полностью выйти из капитала "Открытия". У нас нет задачи быть постоянным акционером группы, это временное владение. Мы бы, конечно, хотели, чтобы это владение было коротким, но в силу особенностей нашей экономики и геополитики это может быть чуть дольше, чем хотелось бы. — Ранее Банк России озвучивал предложения по запрету на выезд за рубеж недобросовестных собственников банков. Как идет работа в этом направлении? — Мы считаем, что такая мера в значительной степени способствовала бы ускорению работы по возврату выведенных средств или компенсации за счет иных активов собственников. Временное ограничение на выезд до завершения юридических процессов и временное ограничение на распоряжение активами — это два элемента, отсутствующие в нашем законодательном поле, которые могли бы ускорить процесс, связанный с субсидиарной ответственностью. Это сложная дискуссия, не все нас поддерживают, именно поэтому эти инициативы Центрального банка подвергаются серьезному обсуждению, но мы продолжаем отстаивать нашу позицию. — Давайте вернемся к теме нового механизма санации. Банк России ранее утвердил критерии, на основании которых принимается решение санировать проблемный банк, а не отзывать у него лицензию. Не могли бы вы поподробнее рассказать о них? — Да, в декабре 2018 года совет директоров утвердил критерии для принятия решения о финансовом оздоровлении кредитной организации, чтобы это решение опиралось на формализованные и рассчитываемые факторы и показатели. Эти критерии стали результатом обобщения практики принятия решений о финансовом оздоровлении. Важнейшим для принятия решения о санации фактором является оценка рисков стабильности банковской системы, она проводится с учетом семи факторов и 30 расчетных количественных показателей. Это такие показатели, как размер активов кредитной организации, объем привлеченных и размещенных средств на финансовом рынке, объем привлеченных и размещенных средств в том или ином регионе; объем незастрахованных вкладов; объем размещенных средств предприятий из перечня системообразующих, количество социально значимых организаций на обслуживании у банка. Анализируется дефицит ликвидности, объем проблемных активов банка, необходимый размер докапитализации. Кроме того, оценивается объем и количество заемщиков, связанных непосредственно с лицами, которые контролируют банк, а также степень вовлеченности кредитной организации в проведение сомнительных операций. Это большое количество счетных показателей, которые позволяют сравнить банки, находящиеся в нестабильном финансовом положении для обоснованного принятия решения, будет ли отзываться лицензия или Центральный банк принимает решение о финансовом оздоровлении. — Разве ранее не было таких критериев? — Таких разработанных критериев не было, были подходы. Заключение о значимости банка делалось и раньше, просто сейчас критерии для этого заключения хорошо формализованы и понятны. При этом нужно иметь в виду, что оценка банков на соответствие критериям происходит в конкретный период, оцениваются доли рынка, а они меняются. Поэтому решение относительно того или иного банка может быть различным в зависимости от общего экономического контекста и момента времени. Беседовала Мария Степанова
