Швыдкой: Иной раз интуитивные надежды сильнее здравого смысла

Его позицию безусловно разделяет не только Михаил Пиотровский, генеральный директор Эрмитажа, но и их многочисленные коллеги. Неслучайно одним из организаторов конференции "Пути выхода: мягкая сила художественных обменов между Россией и США" в Южном методистском университете в Далласе была Ассоциация директоров художественных музеев США. Именно эта Ассоциация обращалась к Бараку Обаме в бытность его президентом США с просьбой найти решение, которое позволило бы возобновить отношения между музеями наших стран в полном объеме. В конце 2016 года, за несколько дней до истечения президентского срока Барак Обама подписал важный законодательный акт, гарантирующий защиту культурным ценностям, направляемым в США на музейные выставки. Но некоторые исключения, которые в нем есть, могут быть интерпретированы не в пользу российских музеев, чьи коллекции в значительной степени сформировались в результате Октябрьской революции после национализации имущества элит. Именно поэтому так озабочено музейное сообщество двух стран. Люди и институции, много лет работавшие сообща, реализовавшие в высшей степени амбициозные проекты, стараются найти выход из почти тупиковой ситуации. И как бы ни хотелось, что называется, взлететь поверх бюрократических барьеров, сегодня это явно невозможно. Даже малая вероятность ареста государственных культурных ценностей из России в США, которая по сей день не покрывается существующими американскими законодательными и подзаконными актами, не позволяет идти на риск самым влиятельным смельчакам. Даже малая вероятность ареста государственных культурных ценностей из России в США не позволяет идти на риск самым влиятельным смельчакам Прошло два раунда рабочих консультаций между экспертами российского МИДа и американского госдепа, которые обсуждали текст межправительственного соглашения. Оно должно обеспечить полную безопасность музейным экспонатам из России во время выставок в США. Мой собеседник в Государственном департаменте Рик Рут, старший советник Бюро по культурным и образовательным обменам, который много лет на разных дипломатических позициях курировал это направление внешней политики США, высказывался со сдержанным оптимизмом. По мнению американцев, согласовано девять десятых текста так ожидаемого музейными работниками наших стран документа. Но оставшаяся одна десятая содержит самые большие противоречия позиций. И снять эти противоречия будет совсем непросто. Впрочем, похоже, никому не хочется, чтобы работа над этим соглашением затянулась на десятилетия. И у американских партнеров, и у нас есть интересы в обменах в области культуры, образования, науки, в спорте и других гуманитарных сферах. Понятно, что интересы у каждого свои. Но нередко это помогает поиску взаимности. В истории наших отношений со времени создания США в 1776 году было немало примеров благорасположенности друг другу. В изданной в 2011 переписке Александра Второго и Авраама Линкольна царь и президент обращаются друг к другу не иначе как "Любезный брат мой...". По мнению академика А. Чубарьяна, не менее интересные открытия ожидают нас в переписке Александра Первого и Томаса Джефферсона. Ее публикация может стать совместным проектом российских и американских историков в ближайшем будущем. Равно как и обсуждение неизвестных еще материалов по истории Второй мировой войны: обращение к этому периоду порой сталкивает потомков бывших союзников в острых дискуссиях. Один из ярчайших примеров сотрудничества - совместная космическая Одиссея. При всем соперничестве в освоении ближнего и дальнего космоса сообща мы добились много большего, чем в одиночку. Хочу уверить, что я исправно читаю газеты, смотрю российские телеканалы и даже заглядываю в интернет. Мои американские собеседники, как и я, понимали: наши мирные беседы протекают параллельно с тем, что и на Капитолийском холме, где заседают законодатели США, и в вашингтонском Белом доме запускают механизм новых санкций против России, ее граждан и юридических лиц. В таких условиях в высшей степени сложно надеяться на позитивное продвижение наших усилий в культурно-образовательной или научной сфере. Не то чтобы мы играли расписанные заранее роли... Просто иной раз интуитивные надежды оказываются сильнее рационального здравого смысла. Иной раз интуитивные надежды оказываются сильнее рационального здравого смысла В Далласе моим оппонентом во время дискуссии был директор российского отдела госдепа Николас Берлинер. У нас по существу не было дискуссии. Так же, как и у Гленна Лори с Михаилом Пиотровским. Мы просто в присутствии широкой техасской публики пытались найти пути преодоления сложившейся ситуации. И вопросы нам задавали доброжелательно примиряющие - о российской культуре, распространении русского языка в США, школьных обменах. И я подумал, неужели Эвклид был прав, когда утверждал, что две параллельные линии никогда не пересекаются. Может быть, политика и культура, действительно, обретают в разных мирах? И какой из них ближе людям, сразу и не скажешь.