Войти в почту

Законопроект МЭР о регулировании выбросов продиктован внешними конкурентами России - эксперт

Новый законопроект о регулировании выбросов парниковых газов, разосланная Минэкономики другим ведомствам, насторожило экспертов. «Экономика сегодня» обратилась к главе Центра комплексной оценки экологической, энергетической и экономической эффективности «ЭВОС» Виктору Потапову за комментарием по этому вопросу. Эксперты хвалят законопроект? Накануне издание «Коммерсантъ» написало о том, что эксперты «хвалят» инициативу, однако, бизнес, Минэнерго и Минпромторг, скорее всего, выступят против представленного министерством экономики законопроекта о регулировании выбросов парниковых газов. Потапов Виктор Васильевич, являясь председателем правления АНО «Центра климатических проектов совместного осуществления» Росгидромета (в 1999-2004 годах) участвовал в международных переговорах по климату, в том числе и в конференциях сторон РКИК (Рамочная конвенция ООН об изменении климата). По его мнению, обсуждаемый законопроект представители Минэкономики «динамят» с 2003 года, когда они получили поручение Межведомственной комиссии по проблемам изменения климата по климату о разработке подобного закона. Нынешний режим его согласования представляется эксперту «заевшей долгоиграющей пластинкой, дабы закон о регулировании прав на выбросы парниковых газов никогда не появился или появился как неисполнимый типа «Закона об энергосбережении» при 49 подзаконных актах». Далее мы полностью приводим его мнение. "Непрозрачный процесс" с прозрачными последствиями "В настоящее время попытки Минэкономики законодательно установить «правила игры» по регулированию выбросов парниковых газов на территории России вызывают понятную озабоченность бизнеса, который негативно оценивает всякие попытки ограничивать такие выбросы, либо обложить их так называемым «углеродным налогом» или сбором. Как оценивать конкретику предлагаемых законопроектом мер и стимулов по регулированию выбросов и их сокращения? На мой взгляд, надо дождаться официальной публикации и официальной пояснительной записки к законопроекту. При этом следует обратить внимание, что концепция регулирования выбросов не проходила через процедуру общественного обсуждения. Не был допущен к ее разработке и бизнес, то есть согласование, надо полагать, проходило в закрытом режиме. Тем не менее, сообщение «Ъ» дает пищу для размышления. Особенно принимая во внимание многолетний процесс участия России в рамочной Конвенции ООН об изменении климата (РКИК), Киотском протоколе (КП), и в настоящее время в процессе подготовки к ратификации Парижского климатического соглашения (ПКС). Процесс этот, во-первых, как мы убедились, абсолютно непрозрачный. Во-вторых, он показывает несостоятельность исполнительной власти, которая, как правило, поступает вразрез с национальными интересами по экологическим проблемам. И в-третьих, в действиях правительства отчетливо просматриваются меры, идущие на руку нашим внешнеполитическим конкурентам. А если говорить прямо, участие России в климатическом процессе, похоже, проходит под диктовку внешнего управления. И направлено оно на ограничение нашего экономического и социального развития. Примеры? Пожалуйста. Во-первых, Минфин сейчас инициирует введение «экологического налога» вместо существующей платы за вредные выбросы (не налогового сбора). Минэкономики опять предусматривает, как и написал «Ъ», введение аналогичной платы (не налогового сбора) за превышение норм выбросов теперь уже парниковых газов. При этом ведомство морочит голову, заявляя о якобы отсутствии намерений ввести «цену на углерод». А на деле все именно к этому и идет. Поэтому возникает естественный вопрос: каков будет размер поборов с бизнеса и в целом промышленности за превышение норм выбросов парниковых газов? Ответа на этот вопрос нет, как и на другие. Например, и это во-вторых, на протяжении ряда лет «стратеги» из Минэкономики не могут объяснить хотя бы содержание термина «цена на углерод». Это стоимость права (квоты) выбрасывать парниковые газы? Или все-таки себестоимость затрат на сокращение выбросов? А может, размер штрафа за превышение установленных норм на выбросы парниковых газов? Когда их спрашивают, уходят от ответа, что позволяет подозревать самое худшее. В-третьих, у нас до сих пор ни в законодательстве, ни в подзаконных нормативных документах не существует такого понятия, как «единица сокращений». Как в том анекдоте, когда явление есть, а слова такого – нет. Это напрямую относится к постановлению правительства России от 15 сентября 2011 года за номером 780. "Специалистов никто не слушал" Что «измеряет» эта единица? Величину прав (квот) на выбросы парниковых газов? Размер сокращения выбросов? Или объемы фактических выбросов конкретного субъекта хозяйственно-экономической деятельности? Сегодня представители крупного и среднего бизнеса из Российского союза промышленников и предпринимателей и объединения «Деловая Россия» больше всего озабочены проблемой предполагаемых законопроектом ограничений объемов прав на выбросы парниковых газов. Но вопрос: где же они были, когда буквально строились за «морковкой», которую у них держали перед носом в виде проектов совместного осуществления (ПСО), включенных в свое время в перечень «рыночных» механизмов Киотского протокола? А они в этот момент помалкивали и считали прибыли - киотские «инвестиции» - за незаконную продажу российских прав на выбросы. Теперь, когда эта удача отвернулась и приходится платить по счетам, они, разумеется, возмущаются. Но специалистам-то и тогда уже было видно, куда дело идет. Но специалистов никто не слушал. И где их возражения против кабальных обязательств, вводившихся президентским указом 30 сентября 2013 года за номером 752, напомню его название - «О сокращении выбросов парниковых газов». Разве глава государства уполномочен ограничивать права российских граждан на выбросы парниковых газов? Конечно, нет! Этот прерогатива соответствующего федерального закона, которого как не было, так и нет. В чем глубинная суть проблемы? В том, что страны-импортеры энергоресурсов, в рамках раздуваемого с середины 1990-х годов мифа о глобальном потеплении, просто-напросто изымают часть маржи с торговли углеводородами на мировых рынках, проделав это с помощью национальных «углеродных налогов». И эти импортеры энергоресурсов успешно ведут торговую войну, демпингуя мировые цены на нефть и другие углеводороды стоимостью прав на их сжигание (так называемая «величина углеродного налога»). Что в этой ситуации делает Россия? Россия, идя на поводу у защитников «глобального климата», плывет по течению. И за 20 лет, которые минули с ратификации Рамочной конвенции по климату, усилиями правительственных либералов и их зарубежных «партнеров» так и не выработала собственной «климатической» стратегии. Ни на внутреннем, ни на внешнем рынке".

Законопроект МЭР о регулировании выбросов продиктован внешними конкурентами России - эксперт
© ФБА "Экономика сегодня"