«Это больше, чем бить людей железками»

Раннее субботнее утро октября. Реконструкторы собираются на Щелковском хуторе, переодеваются и идут в лес. Сегодня тренировка посвящена празднику Самайн. Соответственно, первый вопрос: — Что такое Самайн? — Знаете праздник Хеллоуин? Примерно то же самое. На ходу разговариваем об одежде. — У меня костюм представителя Скандинавии с полуострова Бирка, — увлеченно рассказывает Юрий Фирстов. — Это был один из самых главных морских городов Швеции. По времени, правда, просуществовал он недолго — парочку столетий. Ученые до сих пор не могут понять, что произошло с этим городом в конце его существования. Там начинался один из самых известных торговых маршрутов «Из варяг в греки». На мне распространенная туникообразная рубаха, зеленый худ (короткая накидка с капюшоном, защищает плечи и грудь. — Прим. ред.), штанишки простые, ну и немножко не характерная вещь для этого региона — шапка. Но я ее использую в качестве подарка богатого вождя. На ногах — носочки шерстяные, вязаные обязательно иглой. На ногах у реконструкторов — сшитая из кожи обувь. С виду — ни разу не резиновый сапог, а идем мы по грязи. — Вы не промокаете в такой обуви? — Она должна быть обязательно провощенная, обработанная воском. Конечно, она промокает. Кожа все-таки пористая. Но мне по лесу в ней ходить гораздо удобнее, чем в современных ботинках. Подошву стараемся делать из более толстой кожи и обязательно положить туда стельки войлочные, чтобы нога не замерзала. Ну и носки. Есть летний вариант из более тонкой шерсти, есть зимний, с более плотной вязкой. Выше ногу защищают обмотки. — Мы не знаем, как они исторически называются, поэтому обмотки. От портянок они отличаются тем, что не обматывают стопу. Они защищают голень, — поясняет Денис Нисмианов. Дойдя до большой поляны в лесу, парни начинают разминаться: пробежка, отжимания, разработка суставов. Когда видишь десять воинов при полном облачении в месте, где о современности напоминает только фотоаппарат на штативе, это сильное впечатление. В реальность иногда возвращают только бабушки, пробегающие на заднем плане с колясками, да редкие утренние спортсмены и собачники. После довольно долгой разминки начинается отработка маневров. Потом дело доходит до драки. Мы приладили на шлем одного из воинов камеру, чтобы передать атмосферу происходящего. Со стороны все смотрится менее жестко, чем на самом деле. В перерывах спрашиваю парней, как они пришли в движение и зачем им все это нужно. — Когда-то, очень давно, мне было 16 лет и я увидел людей, которые сражаются на средневековом оружии, — вспоминает Денис. — Я увидел, что это не олимпийское фехтование на шпагах, которое не выглядит атмосферно, а что люди занимаются чем-то большим, и этим заинтересовался. — Когда я попал в «Шторм», я не понимал, что такое реконструкция. Со временем для меня это стало чем-то большим, чем бить людей железками. Мы не просто сражаемся на мечах, мы сначала изготавливаем снаряжение, подгоняем его под себя. Многие вещи делаем самостоятельно. Одежда должна быть не просто теплой, но и удобной, потому что я буду в этом сражаться. Я не просто сшил себе рубаху, я должен думать, как буду находиться в ней в лесу с ночевкой и так далее. Реконструкция — это погружение в историю. — Я тебя видела на «Приволжском штандарте» за кузницей... — Да, я в последнее время изучаю вопрос литейного ремесла, ювелирного ремесла, чеканки в Древнем Новгороде. На «Приволжском штандарте» можно было видеть нашу мастерскую по чеканке монет. Один из наших товарищей из Кирова делает штампы для изготовления монет, мы их приобрели и показываем, как создавать аналоги монет X века. — Для широкой общественности мы изготавливаем монеты из олова. Это дешево, снижает износ штампов, и мы можем все наглядно показать. Конечно, можем использовать и другие мягкие металлы: латунь, медь или серебро, но это уже дороже, выше износ. Но это интересно для нас как для реконструкторов. То есть серебряная монета X века — это очень круто. — В клубе «Шторм» я, наверное, пятый год. До этого у нас был клуб, так что занимаюсь примерно с 2007 года, — рассказывает Сергей Сизганов. — 11 лет в общей сложности. Не надоедает. Это интересно, забавно. — Как окружающие относятся к увлечению? — На работе есть какие-то шутеечки. Про викингов, про топоры. Особенно когда немножко небритым приду — все, из похода вернулся. Жена сама со мной поездила по некоторым фестивалям, сейчас себе комплект пошила достаточно хороший и уже на правах полноценного участника со мной ездит везде. Она под меня сделала костюм скандинавской женщины. А так я видел, что муж — скандинав, жена из каких-нибудь вятичей. Главное, чтобы во временные рамки вписывались, это X–XI век. — Я к этому пришел уже очень давно, занимаюсь больше 10 лет исторической реконструкцией, — говорит Сергей Яшин. — Зачем мне это нужно? Я так часто отвечал на этот вопрос и каждый раз — по-разному. Сейчас я придумываю какую-то 88-ю за десять лет версию (смеется). Я уже не помню, как я на него обычно отвечаю. — Что у тебя на шее? — Эта вещь называется гривна. Это такое из железа выполненное украшение или оберег. Оно очень много где встречается в археологии. Изначально много было найдено на Аландских островах. Много найдено в Скандинавии, на Руси. — Это мужское украшение? — Они есть и в мужских, и в женских, и в парных погребениях. Собственно, вот этот был найден в парном погребении на территории археологического комплекса около деревни Гнёздово (Гнёздовские курганы — крупнейший археологический заповедник в Смоленской области, площадь 207,4 га, объект культурного значения; разумеется, на шее у Сергея не оригинальная находка, а копия. — Прим. ред.). По большому счету, не очень понятно, женская эта штука или мужская. Они есть чисто железные, есть украшенные цветным металлом. Тут два молоточка Тора и два колечка. Что это означает — никто не знает. Молоточек Тора — это такой яркий маркер. Если мы где-то их находим, скорее всего, это выходец из Скандинавии. — У тебя бывали какие-то травмы на выступлениях, тренировках? — Лично у меня все травмы были на тренировках, если они заслуживают такого названия. Вообще это достаточно безопасное занятие: оружие у нас все незаточенное, мы все носим необходимую защиту. Как минимум шлем на голове. Все поединки происходят до одного удара. То есть условно убитым считается человек, пропустивший один удар. Соответственно, нет необходимости кого-то много раз ударять и, не дай Бог, что-нибудь повредить. Получил удар — сел. Никто никого особо не травмирует. На руках носим перчатки, варежки. В археологии предметов защиты рук мы не имеем, поэтому что-нибудь изобретаем. То, что могло бы тогда носиться. — Это увлечение мне много чего дает. Самое важное — это общение с людьми, близкими по духу, с которыми я и в повседневной жизни постоянно общаюсь, — говорит Александр Хохлов. — Кроме всего прочего, учусь работать руками, учусь работать физически и работать в команде. Я свой костюм сшил большей частью себе сам. Работаю по дереву немного. Собрать себе щит — тоже полезный навык. Мало ли где еще пригодится. — Я с детства интересовался мифологией, — признался Илья «Норель». — Сказки, сказания, фольклор северных народов, которые частично с нами связаны. Попробовал перевести это дело в практику, а практикой оказалось боевое искусство. Занимаюсь этим с 2017 года. Если ты человек увлеченный, то стараешься как можно больше отдать этому. Я трачу примерно половину своего свободного времени. Перед уходом задаю несколько вопросов о жизни клуба. — Расскажите про ваш клуб. Он с 1999 года, верно? — Неофициально, да. Официально в этом году 15 лет отметили, — рассказал руководитель клуба Сергей Власов. — Клуб единомышленников во главе с Львом Михеевым основали в 1999 году, он назывался Skoldburg. Впоследствии часть откололась и основала клуб исторической реконструкции «Шторм», к ним присоединились друзья-товарищи. Так и основался клуб. — Как-то идеи, взгляды поменялись за это время? — Все начиналось как дружеские посиделки, общение, истории. Впоследствии, конечно, менталитет поменялся. Уже приходили не друзья друзей, а люди, которые где-то видели, где-то слышали о нас, единомышленники по общему делу. — Интересные, яркие события в жизни клуба за последний год... — Яркие события: мы были в финале Russian Event Awards-2018, представляли фестиваль «Приволжский штандарт». Достаточно значимое мероприятие. Были большие события типа «Битвы тысячи мечей», когда огромное количество воинов на поле выходят и сражаются друг с другом по сто человек. — В позапрошлом году на «Битве тысячи мечей» было около 900 воинов, — добавил Александр Хохлов. — Представьте картину: 450 на 450, есть команда синих, у которых синие флаги. Штандарты и флаги развеваются ветрами, напротив них точно такая же команда красных. Все очень зрелищно. Это круто работает и на публику, и на самих участников. — Вопрос о деньгах. Сколько стоит снаряжение? — Хороший простой комплект вооружения на воина, включающий кольчугу, шлем и прочее, стоит 80 тысяч рублей. Если просто костюм, то от 15 тысяч и в небеса. — Кто приходит к вам в клуб? — Совершенно разные люди. Программисты, строители, фармацевты, водители «Газели»... От 16 лет и к 40. У нас в основном самообучение, но какие-то базовые знания мы прививаем в диалогах, мастер-классы проводим: типа, как шилась обувь тогда -то и тогда-то, какие были ценности на Древней Руси по правде и тому подобное. — Историческая реконструкция — это даже в меньшей степени война, чем какие-то прикладные ремесла, навыки и прочее. Война — это малая часть. Для того, чтобы тебе поехать на фестиваль, нужно сначала грамотно собрать комплект. Для этого надо изучить источники. И потренироваться сначала желательно. — Вы сейчас строите ладью. Расскажите об этом. — Проект зрел давно, не было ресурсов. Сейчас начали строить. Процесс, конечно, длительный. Идея пришла от наших соседей из Мурома, у которых уже есть своя ладья. Они успешно на ней ходят по речкам, в фестивалях участвуют. Вот и мы решились на такой проект. Пока строим, надеемся побыстрее построить. — Финансирование идет из собственного кармана, спонсоров нет, поэтому все идет долго, — добавляет Денис Соболь. — Это тайная цифра? — Она постоянно меняется. Мы что-то докупаем... Сейчас мы уже потратили в районе 350–400 тысяч рублей. Это только материалы и комплектующие. Корабелов нет, но мы учимся сами. У нас есть сочувствующие личности, но в основном мы делаем это силами участников клуба.