День бегства и паралича системы
Катастрофа под Вязьмой, когда осенью 1941-го в немецкий котел попали более 660 тысяч бойцов Красной армии, привела к тому, что в ЦК ВКП(б) начали мрачно ждать — с подачи «Самого» — прорыва механизированных колонн вермахта к Москве. И страх пополз вниз и вширь по управленческой цепи, переходя с «ответственных членов партии» на простых москвичей. В период с 16 по 18 октября паника достигла пика. Сталин приказал членам ЦК эвакуироваться, пообещав присоединиться к ним на следующий день. Сразу же стала ясна слабость системы, казавшейся твердой и надежной, безответственность огромного и всевластного аппарата, откровенная трусость выдвиженцев Сталина и клевретов Политбюро ЦК. Почти все они думали только о собственном спасении, бежали с семьями и имуществом, бросали Москву на милость Гитлера и его генералов. Изучение документов этих дней вызывает неприятное чувство, переходящее в недоумение: как они могли выполнять распоряжения Политбюро, строить, руководить, создавать хоть что-то? Десятки тысяч крупных, средних, мелких и мельчайших чиновников различных ведомств мчались по шоссе Энтузиастов из Москвы. Если повезло — на машинах или поездах, а нет — так пешком, груженные скарбом, в окружении членов семей шли по тротуарам. «Ответственные партийные товарищи» крали в своих ведомствах все, что казалось им ценным, особенно деньги, продукты, спирт. Из секретной справки прокуратуры Москвы: «16–17 октября из 438 предприятий, учреждений и организаций сбежали 779 руководящих работников. Было похищено наличными деньгами 1 484 000 рублей, а ценностей и имущества — на 1 051 000 рублей. Угнаны сотни легковых и грузовых автомобилей. Выявлен 1551 случай уничтожения коммунистами своих партийных документов вследствие трусости в связи с приближением фронта». Александр Фадеев докладывал в ЦК, что автор слов «Священной войны» поэт Василий Лебедев-Кумач «привез на вокзал два пикапа вещей, не мог их погрузить в течение двух суток и психически помешался». «Московское бегство» октября 1941 года — ясный ответ тем, кто полагает, что выращенная Сталиным «элита» была хоть чем-то лучше своих последователей, разваливших СССР в 80–90-е годы. Сотрудники милиции обнаружили на Курском вокзале тринадцать брошенных чемоданов с постановлениями горкома и личными делами номенклатурщиков. О том, что стало бы с документами, попади они в руки немцев, беглецы не думали. А вот архив Смоленского горкома, целиком доставшийся вермахту, а позже американцам, дал спецслужбам США и Британии четкое понимание работы советского партийно-хозяйственного аппарата. Эти знания они потом использовали в течение всей холодной войны. 16 октября первый и единственный раз остановилось метро. Не ходили трамваи и троллейбусы. Отключилось отопление зданий, грабили склады и магазины. В очередях вспыхивали драки, душили и просто откидывали стариков и немощных. Милиция слонялась вокруг и не реагировала на нарушения закона, мол, «не было приказа». Так определилась цена советской верхушки в дни, когда столичное ополчение пришло на помощь истрепанным дивизиям на подмосковных рубежах. Это надо помнить всегда: отстояли, спасли, восстановили Москву, отбросили и уничтожили врага простые советские люди, а не трусливые номенклатурные назначенцы.
