Остановите музыку, умер Азнавур
Есть такие люди, с уходом которых не особенно меняется мир, зато в день их смерти вздрагивает вселенная. На время целого вздоха замирает информационный поток, скyкoженной листвой отпадают под ноги дутые сенсации, прекращаются войны. На целую минуту внезапного молчания отпускают друг друга схлестнувшиеся в жёсткой хватке Рим и Карфаген. Шок пройдёт, сообщение переварится и быстро затопчется вновь раскрутившимся колесом новостной Фортуны, а пока что на всеобщем фронте - и западном и восточном - перемирие, длиною в миг. Умер Азнавур. Любили ли вы его, почитали ли, обожали или недооценивали, не суть. Не знать его вы не могли. И одним этим полностью исчерпывается его эпитафия. Сейчас только ленивый не отцитирует самые наболевшие строки и не вспомнит, каким он был и как он пел, что говорил о том, о сём - и что теперь о нём самом строчат и твитят и фейсбучат. Поэтому я не стану множить и так уже бесконечное количество срочно проветренных биографий с цифрами, датами, названиями произведений и грустными овациями уходящему по ту сторону земной рампы. Я попробую поделиться тем, что осталось лично у меня. Любимая цитата: «Судьба крепчает со слезами на глазах и радостью, берущею за горло» («Le destin se forge avec des larmes au fond des yeux, et des joies qui prennent à la gorge»). Наиболее значимый момент: Вместе с Эдит Пиаф, Шарль Азнавур –единственный (я повторю – единственный!) французский исполнитель собиравший полные залы на Бродвее одним появлением своего магического имени и без необходимости дополнительной рекламы. Он человек – не парoход. При всей своей врождённой душевности, большое значение придавал «содержанию в порядке самого себя» и даже в 80 лет подчеркивал, что даже в кругу семьи, среди самых близких ему людей является к завтраку полностью одетым и тщательно причёсаным. «Потому что в жизни следует быть таким же как на сцене». И в этом - вся суть. Он недолюбливал манеру Жака Бреля «петь с небрежностью, руки в карманах» и чуть было не поссорился однажды по этому поводу с другим замечательным исполнителем - Сержем Реджьяни, который признавался, впоследствии: «Я тоже парень из народа и мне вот тоже не нравится манера Азнавура ходить по городу в белом норковом пальто. Но я тогда за Бреля промолчал, чтобы Шарля не обидеть. Всё таки Шарль – это Шарль...» Собственно, на этом можно остановиться, дать ему отбыть с миром - и пусть говорят, выражают соболезнования, вспоминают его нелёгкий путь к заслуженному успеху, его талант, его харизму, его растущую с возрастом и мудростью ностальгию по своим армянским корням, его неустанный интерес ко всему. Когда-то, в 2016-м, в одной из популярных радиопередач Азнавура нарекли «самым любопытном человеком в мире». До того, он не раз бывал «самым работящим», самым «простодушным», самым «бескорыстным» и самым «непредсказуемым». Здесь, конечно, ключевое слово «самый», а поскольку самый, он и в Америке самый. В западном мире нет характеристики выше той, что одним своим именем делает аншлаг на Бродвее. И последний из двух могикан французской эстрады только что ушёл. Других пока не завезли. Уже скоро, пo прошествии трагической минуты вселенского молчания, после всплеска соболезнующей болтовни всех важнейших представителей государств и шоу-бизнесса (а они уже соболезнуют, наперебой), снова загудит колесо информационной фортуны и мутным потоком на огорчённую публику пойдут войной прерванные одним ушедшим человеком сплетни, дрязги и сенсации. Воспользуйтесь этим кратким мгновением, господа. Вспомните, переслушайте, помолчите. Остальное вы знаете. Умер Азнавур.
