Le Courrier de Russie (Франция): Эммануэль Макрон должен сделать ставку на Россию
В начале июля Эммануэль Макрон заявил о проведении в Париже с 11 по 13 ноября большого Форума мира в рамках празднования перемирия 1918 года. Он пригласил туда глав государств-участников Первой мировой войны, в том числе Владимира Путина и Дональда Трампа. Некоторые в Париже и Москве поговаривают об организации по такому случаю мини-саммита трех президентов. Кроме того, на собрании послов 27 августа Эммануэль Макрон призвал к полному пересмотру отношений России и Европы, а также началу обсуждения с Москвой вопроса безопасности на континенте. Международный обозреватель «Фигаро» Рено Жирар (Renaud Girard), который был на встрече с президентом Путиным в Версале в мае 2017 года и сопровождал президента Макрона во время поездки в Санкт-Петербург в этом году, комментирует эти перемены в дипломатии. «Курье де Рюсси»: Эммануэль Макрон недавно предложил полный пересмотр отношений России и Европы. Речь идет о реальном изменении внешней политики Франции или же просто декларации добрых намерений? Рено Жирар: После года у власти о политике Эммануэля Макрона пора судить по поступкам. Что касается отношений с Россией, я отношусь к числу тех, кто считают европейскую санкционную политику контрпродуктивной. Не думаю, что простых торговых санкций будет достаточно, чтобы изменить стратегию такой страны как Россия, которая больше тысячи дней держалась во время блокады Ленинграда немецкими войсками. Кроме того, я вижу у россиян стремление к сближению с европейцами. Не думаю, что они рады тому, что Запад отталкивает их в объятья Китая. Несмотря на ошибки обеих сторон и паранойю, которая может витать в российских штабах, а также западных штабах и СМИ, наш континент в среднесрочной и долгосрочной перспективе заинтересован в том, чтобы вернуть Россию в европейскую семью… Стоит отметить, что она никогда не должна была из нее выходить, поскольку еще при Петре Великом ей было принято стратегическое решение о присоединении к европейской цивилизации. Мне кажется, что лично президенту Макрону санкции не слишком по душе. Он также знает, что против них выступают его партнеры из Италии, Испании, Чехии, Венгрии, Греции и многих других стран ЕС. Сегодня за санкции выступают только Голландия, Германия и Швеция. Больше никто. Ну, если только Польша и Прибалтика. Хотя это и не в их интересах. Они заинтересованы в том, чтобы торговать с Россией. Поэтому нам нужны более решительные политика и дипломатия, которые отказываются от оговорок и делают выбор. Мне хотелось бы, чтобы дипломатия сделала ставку на Россию. Разумеется, здесь не исключены ошибки. Так, например, генерал де Голль сильно разочаровался в Москве, хотя сделал на нее ставку с визитом в 1966 году. Советскую операцию в Праге два года спустя сложно было назвать благодарностью за его отвагу. Как бы то ни было, я верю в оправданность его взглядов в долгосрочной перспективе, в Европу от Атлантики до Урала. Мне хотелось бы, чтобы Макрон сделал такую же ставку и убедил Меркель (потому что голландцы и шведы последовали бы за ней) отменить или хотя бы ослабить санкции. Мне кажется, что французы хотели бы, чтобы итальянцы сделали шаг в этом направлении, поскольку во время избирательной кампании они обещали потребовать снятия санкций. Тем не менее им не хватило смелости. Не стоит забывать, что для отмены этих мер достаточно нежелания одной страны продлить их. - Некоторым в Париже кажется, что этот пересмотр до странного напоминает «перезагрузку», которую в свое время предложил Барак Обама Владимиру Путину. Тем не менее перезагрузка российско-американских отношений обернулась провалом. — Я не считаю диалог с Россией невозможным. Как-никак она не раз демонстрировала Западу добрую волю за последнее время. Я имею в виду, например, логистическую поддержку, которая была предоставлена ей США во время войны в Афганистане в 2000-х годах. К тому же, было налажено эффективное сотрудничество в борьбе с джихадизмом. Наконец, американцам и россиянам удается говориться друг с другом даже сегодня в Сирии. Нам нужно исправить допущенные с обеих сторон ошибки. Думаю, было неправильно размахивать перед Россией красной тряпкой возможного вступления Украины в НАТО. Оно было для нее неприемлемым. Кроме того, Запад допустил колоссальную ошибку, позволив развалиться великолепному внутриукраинскому договору 21 февраля 2014 года, в переговорах по которому он сам же участвовал. С точки зрения Москвы аннексию Крыма можно понять: ей нужно было быть уверенной, что Севастополь не попадет в руки НАТО. При этом Севастополь является русским портом дольше, чем Америка — независимым государством. Как бы то ни было, Россия тоже допустила стратегическую ошибку с вмешательством в Донбассе. Я до сих пор не могу понять, в чем был ее интерес. В бескрайней России хватает других дел кроме Донбасса. Россияне сами виноваты в том, что потеряли любовь украинцев. С одним лишь Крымом все еще могло обойтись, однако они дважды унизили украинскую армию: в августе 2014 года и в январе 2015 года… Сегодня приоритетная задача в том, чтобы восстановить мир в регионе, положить конец абсурдной напряженности в наших отношениях с Россией. Достаточно съездить в Москву и прогуляться по парку Горького, чтобы понять, насколько хорошо российская молодежь относится к Западу и как хорошо принимают в стране западных туристов. Существует реальная близость, и поэтому не стоит идти на поводу у событий, экстремистов и активистов… - Вы говорите, что Берлин хочет сохранить санкции против России. Но ведь недавно министр иностранных дел Германии Хайко Маас (Heiko Maas) выступил за сближение с Москвой, в частности для противодействия экстратерриториальному американскому праву. Германия вытесняет Францию с ее традиционной роли посредника между Россией и Европой, а также, в целом, Западом? — Да, не вся Германия настроена антироссийски. Ангела Меркель проводит такую антироссийскую политику, потому что сильно разочаровалась во Владимире Путине. Она считала, что они с ним друзья… - Он ей солгал… — Путин солгал ей насчет Крыма, и она его не простила. Христианским демократам традиционно свойственен более антироссийский настрой. В то же время немецкие социал-демократы и другие партии ничего не имеют против России. Они наоборот считают, что Германии нужно активнее вести с ней бизнес. Что касается французской политической сцены, стоит отметить, что из четырех главных участников французских выборов (тех, кто набрали более 20% в первом туре) трое занимали открыто пророссийские позиции. Единственным исключением был Эммануэль Макрон. После избрания он, безусловно, сделал шаг в сторону России, однако в жизни нужно уметь иногда идти на риск. Мне кажется, он придерживается дружественной дипломатии по отношению к Москве, и в этом он прав. Просто в этом нужно продвинуться дальше. Я не прошу Францию признать аннексию Крыма. Это, разумеется, будет возможно только после соглашения Киева и Москвы. Как бы то ни было, думаю, мы могли бы сделать ставку на снятие санкций и посмотреть, что будет дальше. Варианты есть, и нужно проявить отвагу. Франция радикал-социалистов не смогла этого сделать в 1935 году. Это было сложное время, и сталинский режим выглядел не слишком привлекательным, но когда англосаксы забросили вопрос ремилитаризации Рейнской области, нам нужно было сделать ставку на альянс с Россией против Германии. Это было бы непростой задачей, и я не уверен, что Сталин горел желанием объединиться с нами… В любом случае, мы даже не попытались. Это стало стратегической ошибкой, которой сумел избежать Феликс Фор перед Первой мировой войной. В современном мире, особенно на фоне усиления Китая с его политикой «шелковых путей», мне не понятно, как ось Париж-Берлин-Москва могла бы навредить нашим интересам. Американцы настроены на ее счет крайне враждебно… Кстати говоря, когда мы упоминаем американцев, следует проводить черту между Трампом и Конгрессом. Американское глубинное государство крайне враждебно к России, и это можно понять, поскольку оно не ведет с ней никакой торговли. Но это не наш случай. К тому же, мне кажется, что Америка ошиблась с политикой. Она отказалась от стратегического треугольника Киссинджера, который утверждал, что Вашингтон всегда должен быть ближе к Москве и Пекину, чем Москва и Пекин друг к другу. Прекрасным примером этого треугольника стал 1972 год, когда в феврале Никсон нанес визит в Пекин, а мае побывал в Москве на подписании договора ОСВ-I. Сегодня чрезвычайно антироссийская политика Америки становится катализатором сближения Москвы и Пекина: дошло до того, что Россия пригласила китайских военных участвовать в учениях «Восток-2018», которые проходят с 11 по 15 сентября. Это стратегическая ошибка американцев. Россия не в том состоянии, чтобы быть их стратегическим конкурентом. Чего не сказать о Китае, который обойдет США. Именно Китай незаконно подмял под себя тысячи гектаров земли на Парасельских островах и островах Спратли, где он устроил военные базы и, судя по всему, даже подумывает о размещении АЭС. Морской экспансионизм, шелковый путь, систематическое воровство западных технологий, огромный торговый дисбаланс между Китаем и Америкой — все это намного серьезнее того, что Россия вернула себе Севастополь, который все равно был русским портом. - Эммануэль Макрон недавно заявил, что проблему европейской безопасности не решить без России. В этой связи он призвал провести конференцию по безопасности в Европе. Как вам кажется, это осуществимо? — Я уже давно призываю в моих статьях в «Фигаро» к проведению новой конференции по безопасности в Европе. Поэтому меня не может не радовать то, что Эммануэль Макрон выступил с этой идеей. Конечно, пока еще не ясно, поддержит ли его достаточное количество партнеров. Такая конференция может состояться лишь при американском участии. Эммануэлю Макрону удалось установить хорошие отношения с Дональдом Трампом, однако у того связаны руки: ему приходится постоянно доказывать, что он не поддерживает Россию. Президент США согласился приехать в Париж 11 ноября на парад в честь столетия победы, но раз он не может проводить настоящую внешнюю политику, сложно сказать, что это даст. Если американцы не согласятся на конференцию по безопасности в Европе, мы не сможем рассчитывать, например, на Польшу и Прибалтику, которые полностью и добровольно подчинены США по совершенно понятным историческим причинам, уходящим корнями в пакт Молотова-Риббентропа 1930-х годов. У Макрона есть одна проблема. Своей энергией, культурой и молодостью он вызывал и вызывает большие надежды в Европе. Раз Англия выпадает, а Меркель стареет и сдает позиции на политической сцене, он мог бы заполучить вакантную в настоящий момент роль лидера континента. Проблема в том, что европейские партнеры не последуют за вами, если вы сами не подаете пример. Как мне кажется, президент Франции недостаточно хорошо это понял. Президент де Голль смог выстроить великую внешнюю политику, потому что во внутреннем плане Франция была безупречна и вызывала восхищение во всей Европе, если не мире. Тогда не было беспорядка в государственных финансах, экономика росла, промышленность развивалась, наука работала, образование находилось на высочайшем уровне. Сегодня этого нет. Эммануэль Макрон находится у власти уже 16 месяцев, однако так и не продемонстрировал настоящего стремления к реформе французского государства. Пока в государственных финансах не будет порядка (а до этого еще очень далеко, судя по отдающему «олландизмом» последнему бюджету), мы не добьемся уважения Германии и других стран. Раз франко-немецкий дуэт не работает на полную мощность, результатов нет. Нельзя начинать с конца. Макрон хочет все и сразу, но так не получится. Сначала нужно привести в порядок французские финансы. Нам не хватает именно этого внутреннего примера для развития масштабной внешней политики, которую так грамотно описывает президент Франции. - Необходимо ли это и для того, чтобы добиться уважения России? — В меньшей степени, потому что россиянам свойственен более романтический взгляд на международные отношения. Для них Франция — это Людовик XIV, Наполеон, Феликс Фор, Шарль де Голль, «Нормандия-Неман», литература, «Три мушкетера»… Именно это играет первостепенную роль. Это очень сильное культурное влечение России к нашей стране возникло еще в XIX веке. Тогда все российское высшее общество говорило по-французски. Душа Франции важнее для России, чем ее геополитическое или экономическое значение в мире. Я бы сказал, что в представлении россиян, Франция имеет большее значение, чем Германия, хотя в экономическом плане все иначе. Мне кажется, этот аспект имеет меньшее значение для россиян, чья модель управления, кстати говоря, едва ли вызовет зависть у французов!
