Не боялся ни санкций, ни обстрелов
30 августа, после продолжительной болезни в возрасте 80 лет умер народный артист СССР, депутат Государственной думы Иосиф Кобзон. Российские деятели культуры, политики, журналисты и все, кому был дорог Иосиф Давыдович, вспоминают человека-легенду советской песни и яркого политика Екатерина РОЖДЕСТВЕНСКАЯ, фотограф: Ужасно мне это писать –ушел Иосиф Кобзон... Из последних могикан, борец, бесконечно мудрый, справедливый и чуткий человек. Он стал мне еще более родным, когда ушел отец... А еще он помог тысячам людей – словом, участием, делом. Казалось, он навсегда, его обожала и моя бабушка, и мама, и дети мои, он целая эпоха, большой и очень близкий всем. Но нет, ушел, оказалось, что не вечный, а просто человек, который столько десятилетий нас радовал и вдохновлял. Любил жизнь, обожал семью, боготворил сцену, не мог без работы – есть, с кого брать пример... И оказалось, что совсем не бронзовый. Земной, домашний, родной, теплый. Безмерно талантливый во всем. Столько нам оставивший! Себя, свои песни, свое видение того, как оно должно быть. И абсолютно народный. Очень вас будет не хватать... Источник Сергей ЖЕЛЕЗНЯК, депутат Государственной думы: Для меня было огромной честью работать вместе с ним, быть причастным к его широкой гуманитарной деятельности, видеть его трепетные отношения с Нелли и чудесные отношения с друзьями. Несмотря на тяжелую продолжительную болезнь Иосиф Кобзон все эти годы продолжал трудиться и творить, защищать обиженных и помогать страдающим. Всей своей жизнью Иосиф Давидович обрёл в памяти многих миллионов людей бессмертие, а его творчество навсегда останется неотъемлемой частью нашей национальной культуры. Источник Олег МОРОЗОВ, член Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации: Вот очень характерная история. Избравшись в Думу по округу во второй раз, он попросился в депутатскую группу Регионы России, которую я возглавлял. Пришёл на первое заседание, а потом попросил поговорить с глазу на глаз. Достал записную книжку и стал задавать вопросы о порядке работы фракции, механизмах выработки решений, о всяких деталях думской жизни. Всё записывал. Я внутренне воспринял его интерес с иронией: ну, не будет великий Кобзон ходить на заседания фракции. Да и на пленарке вряд ли увидим. Но оказалось, что более дисциплинированного депутата я не видел. Если здоров, значит в Думе. Как он все успевал – не знаю. Был на его знаменитом концерте в КДС, который продолжался до 4 утра. Сидели рядом с Лужковым и не могли поверить, что человек может столько работать на сцене. Причём блистательно. В 2003 году у меня была сложнейшая избирательная компания в Набережных Челнах. Он вызвался собрать команду артистов и поехать на помощь. Я стал искать спонсоров оплатить работу этой команды. Нет, сказал Иосиф Давыдович. Денег не возьмём. Я считаю себя вашим другом. Какие деньги? Долго боролся со страшным недугом. Настоящий мужик. Характер. Отец. Муж. Дед. Друг. Источник Всеволод ЧАПЛИН, священник Русской Православной Церкви: Иосифа Давыдовича Кобзона запомню по многим замечательным словам и делам, по многим моментам общения. Да простят меня потенциальные критики – русские и евреи, – но это был настоящий русский еврей. Последний раз слушал его в декабре – он выступал, еле выбравшись из больницы. А после вручения премии «За веру и верность» сказал: «Бездарно отдали то, что завоевали путем многих жертв». И напомнил, что родом с Донбасса... Источник Дмитрий ОВСЯННИКОВ, губернатор Севастополя: Год назад, Иосиф Давыдович вместе с горожанами праздновал годовщину воссоединения Севастополя с Россией. На главной площади города мы вместе спели любимые многими песни: «Севастопольский вальс» и «День Победы». Тогда он признался, что счастлив и гордится жителями святой севастопольской земли. Сегодня мы скорбим вместе со всей страной. Источник Татьяна КОРОЛЕВА, певица: Сегодня закончилась целая эпоха... Ушел Иосиф Давыдович Кобзон... Артист, так не любивший «фонограмму»! Даже превозмогая болезнь, он мог путать слова, ошибаться, но всё равно петь вживую с оркестром! Человек, без претензий и понтов (в отличии от молодых «мега-звезд»)... Такой легкий в быту: Надо переодеваться в палатке? Значит, в палатке! Не проблема! 5 лет назад на концерте в Театре Российской Армии, я сказала ему, что он чудесно выглядит, на что Иосиф Давыдович рассмеялся и ответил, что «в этих стенах работает человек, на которого мы все должны равняться!» Конечно, имея в виду Маэстро Зельдина... (он тоже тогда еще был жив). А нам нужно равняться на Вас, Иосиф Давыдович!!! В работе и за кулисами; в отношении к сцене, к зрителю и к себе... Я буду продолжать приводить Его в пример для наглой и понтующейся артистической молодежи... Просто теперь придется говорить в прошедшем времени... Источник Александр НЕХОРОШЕВ, академик телевидения: Я Козбона помню с далекого детства. Он пел дуэтом с Виктором Кохно и соло - в цирке в программе «Куба – любовь моя». Кобзон уже тогда в своем белом костюме выглядел необыкновенно привлекательно и эстетически безупречно. Сейчас все будут вспоминать в первую очередь его как выдающегося певца. Все правильно, певец он был действительно непревзойденный. Стоит только вспомнить «Я прошу: хоть не надолго/Боль моя, ты покинь меня», и каждый человек с комком в горле почувствует на секунду себя Штрилицем, тайно отмечающим 23 февраля печеной в камине картошкой и немецким шнапсом в Берлине 45 года. Он был конечно великим деятелем. Вспомним хотя бы «Норд-Ост» и спасенных им людей. Но песня была его главным делом. Для меня Кобзон последних лет – Это «Мой путь» и «Вечерняя застольная», которую он бесподобно исполнил в компании Розенбаума и Лепса. Звучит как завещание… Сам того не ведая, Кобзон когда-то сильно помог нашей семье. Мама моя работала в издательстве «Искусство» редактором. Кому-то из начальства захотелось обвинить одну из выпущенных ею книг в идеологической близорукости. Дирекция все свалила на маму. Готовилась расправа на коллегии Госкомиздата СССР. Мамины друзья бросились к Кобзону за помощью. Известно было, что он многие годы бескорыстно спасал людей от разных неприятностей. Так вышло и с моей мамой. Отправился Иосиф Давыдович прямиком к могущественному председателю всей издательской отрасли, да и отбил мою тишайшую маму от казни. Никогда они не встречались, но память об освободительном походе Кобзона в Госкомиздат живет уже в третьем поколении нашей семьи. Как на всякого великого человека, сейчас на него выльют ушат помоев и вранья. Что ему с того? Он – Кобзон. Источник Ричард СЕМАШКОВ, музыкант: Меня всегда удивляло то, как Иосиф Кобзон мог выйти на любую сцену и приподнять зал и мероприятие до своего высокого уровня, даже если «до» и «после» него выступали самые пошлейшие эстрадные артисты. Он был настоящим крёстным отцом на отечественной сцене. Источник Андрей КНЯЗЕВ, журналист: Он прожил насыщенную жизнь. К нему по разному относились. А еще он не любил слишком громких слов о себе. И слишком хвалебных. Не рассказывал о своей благотворительной деятельности. У него было много друзей и еще больше врагов. А вот равнодушных к нему было мало. Его жизненному пути можно позавидовать. Я был знаком с Кобзоном. Много раз брал у него интервью, бывало, спорил по поводу грядущего Апокалипсиса. Он считал, что его в обозримом будущем не предвидится. А однажды, на фестивале «Славянский базар» назвал меня Жириновским от журналистики. И добавил: но это хорошо, нам нужны чистильщики авгиевых конюшен. Я этим горжусь и буду гордится всегда!Источник Олег ШИШКИН, писатель, журналист и телеведущий: Был в моей жизни в середине 90-х сложный момент. И я подрядился исполнительным продюсером на съемку к одному немецкому режиссеру-документалисту на фильм посвященный Дому на набережной. В принципе фильм быстро сняли. Режиссер уехал. Но попросил что-бы мы подсняли Театр эстрады, когда там будет наполнен зал. И поснимали лица зрителей. Это ему нужно было для проекта. И вот уже, вроде, договорились, приехали снимать – а в том день был вечер памяти Брунова. А я краем ухо слышал, что шла интрижная борьба между Кобзоном и его сторонниками и неким Клейном. И Кобзон проигрывал. Мы приехали на служебный ход с аппаратурой. А нас не пускают и не разрешают снимать. И съемку не отменишь. Я и так, и эдак. «Нет –говорит жесткий администратор: снимать нельзя». Но я уходить не спешу. Я знаю (откуда только?) что я одержу верх! А не он. И вдруг появляется с охраной Иосиф Кобзон. И там на служебном был подъем по лестнице, куда он и направляется. Я Кобзона лично не знал. Но, думаю, шанс! Подлетаю к нему: «Иосиф Давыдович! Тут вот мы снимать приехали, а нам снимать не дают». В этот момент его охранник локтем, хоть и легко, начинает мне постукивать в солнечное сплетение. Кобзон оборачивается, останавливает охранника и мрачно говорит всем, кто стоит у окна администратора: «Вот уже и концерт памяти Брунова снимать не дают...» И уходит вверх по лестнице с трагическим видом. Тут ко мне подлетает администратор с криком: «Зачем вы об этом Кобзона попросили! Он здесь никто!» И вдруг, я вижу, как сказав эти слова, администратор с ужасом взглянул вверх и понял что сейчас фраза полетела ввысь по лестнице... и Кобзон ее точно услышал... Администратор вздрогнул, от того что это произошло и сказал истерически: «Черт с вами, снимайте!». Источник Алексей ТОЛОКОНИН-САРКИССОВ, блогер: Командорские острова. Два маленьких острова в Беринговом море, недалёко от Камчатки. Один остров пустынный, на втором живут люди. Там есть воинская часть. То ли ПВО, то ли пограничники. Собственно, всё население этого острова и есть военнослужащие и их семьи. Около 600 человек. С середине 90-х отец одной моей камчатской знакомой девушки занял пост главы администрации Командорских островов. Посмотрел на хозяйство и начал ломать голову, что можно сделать для людей. В свою бытность ещё при СССР он был партийным боссом и часто бывал на больших партийных мероприятиях. Однажды на каком-то съезде его познакомили с Иосифом Кобзоном. Было бы здорово пригласить Иосифа Давыдовича на Командоры выступить перед местными жителями. Помнит ли Кобзон о том знакомстве? Вряд ли. Но новый глава Администрации решил попробовать. Он позвонил в Государственную Думу в приёмную депутата Кобзона. Коротко сообщил о себе секретарю Иосифа Давыдовича и рассказал о цели своего звонка. Секретарь пообещала передать информацию своему шефу. Кобзон перезвонил через 15 минут. Конечно, он помнил этого человека. Они поговорили пару минут. Потом мой знакомый задал вопрос: – Вы сможете приехать, чтобы выступить у нас? – С огромным удовольствием! Вы только обеспечьте доставку меня из Петропавловска-Камчатского на ваш остров. До Камчатки я доберусь сам. Он приехал через несколько дней. Всё, абсолютно всё, население острова собралось на его концерт. Он пел для них несколько часов подряд. Отсутствовали только те военные, которые в это время дежурили. Сегодня Кобзона не стало. Сейчас много будут рассказывать про него. Ведь он прожил громадную, яркую жизнь. Много прозвучит историй из его судьбы. А у меня есть своя. Вот эта. Память о нём будет вечно жить в сердцах миллионов его поклонников и просто тех людей, кто хоть раз слышал его песни. До тех пор, пока у нас будут появляться такие люди, будет существовать наша страна, наша Россия. Источник Ярослав ЗАБАЛУЕВ, журналист: Сейчас вслед Кобзону польются реки нечистот (рад буду ошибиться), и поэтому как-то особенно хочется, надо что-то сказать. Конечно, казалось, что этого никогда не случится. У Стивена Кинга в «Бесплодных землях» есть очень подробное описание того, как рушится один из лучей, на которых держится мир. Вот Кобзон и был одним из этих лучей. И понятно, что ничто не вечно, но желание не остановить мгновение, но максимально продлить большой, родной и уютный мир – не преступление. Следствием его абсолютности и вездесущести естественным образом было то, что в общественном сознании его не считали деятелем искусства. Эстеты предпочитали Магомаева и Ободзинского, Кобзон же воспринимался не как крунер, а как партийный функционер. При этом достаточно посмотреть на элвисовские баки, которыми он щеголял при Союзе, чтобы понять – если у нас и был настоящий крунер, то это был именно он. Словари гласят, что английский глагол to croon означает «напевать в полголоса» и в пропущенной через мощные динамики громогласности Кобзона, на самом деле, всегда была очень интимная, родная интонация. Происходила она, как сейчас уже очевидно, из чистой и какой-то очень настоящей любви к делу и долгу, о котором он пел под титры «Семнадцати мгновений». Наверное, в начале пути Кобзон по многим параметрам не был лучшим. В Магомаеве том же, например, были лоск, артистизм и будто бы невзначай проброшенная оперная выучка. Однако Кобзон был если и не лучшим, то главным, потому что был своим для всех и для каждого. Он был одно сплошное шоу «Голос» – сочетание трудолюбия, запредельного профессионализма и ощущения, будто этот небольшой человек с идеальной осанкой всегда был где-то рядом. Среди прочего, он дарил всем ощущение того, что вот так – шагнуть на всесоюзную и, что уж там, мировую сцену из соседнего двора – может каждый. Источник Александр, СЕДОВ, журналист: Не буду писать о политике – её сегодня и без меня будет много. Вспомню лишь 2002 год, когда к певцу после концерта подошла семья Кузнецовых. Жили они на Мончегорке: мать-одиночка, четверо детей и бабушка. У средней дочки был рак, лечение в Нижнем Новгороде не помогало. Лысая, в косыночке, с обостренными глазами, девчушка вынесла на сцену букет сирени. После выступления мама ребенка попросила Иосифа Давыдовича помочь. Тот тут же набрал по мобильнику главврача онкоцентра на Каширке, что-то уточнил и дал на сборы Кузнецовым ровно вечер. На следующий день девочку увезли в Москву. Все расходы взял на себя Кобзон. И девочку спасли – без пиара и громких речей. Я тогда работал на радио и как свидетель истории захотел сделать сюжет. «Только попробуй, ничего не надо. Давай лучше про старые песни поговорим», – сказал тогда Иосиф Давыдович.Источник Ольга ЯБЛОНСКАЯ, искусствовед: Нет, он не был вечным – никто не вечен. Да, ушла эпоха, но эпоха ушла давно, он надолго пережил и свою эпоху, и собственный, именно для этой эпохи предназначенный, блестящий дар. Он был давно уже немолод и нездоров. Настолько давно, что еще в 2002-м в захваченное террористами здание на Дубровке входил уже очень немолодой и очень нездоровый человек. Без оружия и без охраны. Светлая память. Источник Константин ДОЛГОВ, политолог: Последний раз видел Кобзона на концерте в Донецке. В отличие от других наших «звёзд эстрады» – не боялся ни санкций, ни обстрелов, ничего. Когда начались события 2014 года – сразу же встал на сторону Донбасса. Помогал. Возил гуманитарку. Ездил с концертами. Большим человеком был Иосиф Кобзон. Светлая ему память! Источник
