Российскому МИДу наплевать на Бутину

«Расшевелите наше сонное министерство иностранных и престранных дел!» — писал Александр Сергеевич Грибоедов генералу Ивану Федоровичу Паскевичу в декабре 1828 г. Прошло 190 лет, а слова Грибоедова по-прежнему актуальны. У нас принято сдержанно гордиться нашим МИДом, к месту и не к месту цитировать знаменитую фразу Лаврова «Д.Б.», добродушно посмеиваться над «нашей Псаки» Захаровой. Действительность, однако, далеко не так радужна. В МИДе, разумеется, есть сильные дипломаты, их немало, и некоторые из них настоящие герои, которые гибнут буквально на боевом посту — как погиб посол России в Турции Андрей Карлов — но количество серых, ничем не выдающихся, думающих лишь о своей карьере клерков там весьма велико. И если где-нибудь в Министерстве труда или Минсельхозе подобное засилье посредственностей совсем не трагично, то для МИДа это большая проблема. МИД по-прежнему уверенно чувствует себя там, где речь идёт об организации переговорных площадок по традиционным топикам международной повестки — разоружение, мирное урегулирование и так далее. — но становится совершенно беспомощным, когда речь заходит о судьбах конкретных людей. Я не знаю, чем это объяснить. Возможно, тем, что ещё с былинных времен советские дипломаты не любили и боялись вмешиваться в истории частных лиц, попавших в беду за границей. Вытащишь какого-нибудь Васю или Петю из цугундера, а потом тебе же за это выговор по партийной линии с занесением: выяснится, что пока Вася или Петя ждали советского консула, их успели завербовать враги. Времена те, конечно, уже давно прошли, а традиции остались. В том числе и традиция высокомерно-презрительного отношения «государева человека» к человечку частному, непонятно что за границей делающему. Поэтому ожидать, что наше «сонное министерство иностранных и престранных дел» будет рыть землю, чтобы освободить из американских застенков Марию Бутину, было бы слишком наивно. Пара заявлений, сделанных сразу после ареста Бутиной в США да фотография Марии на фейсбучной странице МИДа РФ (не на официальном сайте, прошу заметить — там упоминаний о Бутиной нет даже в списке «актуальных тем») с призывом ставить её фото себе на аватарки — вот и всё, на что оказался способен наш МИД. Хотя даже далёкий от дипломатии человек понимает, что у Министерства иностранных дел есть колоссальные ресурсы и возможности для того, чтобы решить проблему Марии Бутиной. Ну, хорошо — допустим, не решить. Допустим, запустить механизм, который эти проблемы решит. Очевидно, что освобождение Маши Бутиной зависит сейчас от двух человек. Только Путин и Трамп могут решить её судьбу теперь, когда закрутились маховики и шестерни американской судебной машины. Да, Маша никакая не шпионка, но вытащить её из застенков американской «кровавой гэбни» можно будет только тем же способом, каким когда-то удалось освободить Рудольфа Абеля — то есть обменяв её на кого-то из арестованных в России американцев. Второй вариант — добиться её полного оправдания — представляется почти фантастическим в силу атмосферы тотального недоверия к России и русским, существующей последние полтора года в США. Но даже для того, чтобы два президента договорились между собой об освобождении (обмене) Бутиной — её история должна постоянно присутствовать в политической повестке дня. А для этого должен работать МИД РФ. Регулярно — на каждом брифинге, на каждой пресс-конференции, на каждом дипломатическом приеме — поднимая эту тему. Ничего этого не происходит. Вместо этого мы читаем в СМИ, что ситуацию с арестованной в США гражданкой России Марией Бутиной намерен обсудить с послом США в России Джоном Хантсманом глава комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий. Также Слуцкий намерен поднять вопрос об условиях содержания в американской тюрьме Виктора Бута, осуждённого в 2011 г. на 25 лет лишения свободы. Опять Слуцкий? Почему, чёрт возьми, не С. В. Лавров? Почему не Г. Б. Карасин, в компетенцию которого входит работа с соотечественниками за рубежом? Почему МИД вообще делает вид, что происходящее с русской девушкой Машей Бутиной его почти не касается? И, кстати, насчет Бута. Вот уж кого МИД РФ совершенно точно мог вернуть в Россию, это Виктор Бут, которого американцы представляют страшным террористом и «оружейным бароном». Когда Бута в 2008 году арестовали в Таиланде, куда его выманили агенты американского Управления по борьбе с наркотиками, тайцы на протяжении полутора лет пытались достучаться до нашего МИДа, чтобы организовать экстрадицию «оружейного барона» в Россию. «Тайцы были готовы отдать его, — заявлял адвокат Бута А. Билецкий в лекции «Лоббизм и дипломатия в современных условиях. — И это уже теперь не секрет. Но тогдашнее либеральное крыло… посчитало, что он нам не сильно нужен». Поскольку речь идёт о периоде 2008−2010 годов, можно без труда догадаться, что освобождения Бута не слишком хотел тогдашний президент Медведев. Но МИД с 2004 года бессменно возглавлял С. В. Лавров, который вроде бы считается сторонником жёсткой линии и вообще близким соратником ВВП. Почему-то мне кажется, что если бы МИД возглавлял тогда нынешний глава комитета ГД по международным делам, судьба Виктора Бута сложилась бы совсем иначе. Да, из американской тюрьмы его выцарапать очень сложно — но вот из тайской, да ещё учитывая, что представители этой страны сами обращались в российское дипведомство, выдвигая условия для экстрадиции Бута — вполне реально. Вернёмся всё же к вопросу, почему именно Слуцкий, а не Лавров или кто-то из его заместителей, встречается с Хантсманом, чтобы обсудить ситуацию с Бутиной и Бутом. Мне кажется, секрет здесь в разнице подходов. Для Лаврова и других мидовских мастодонтов главное — это решение геополитических проблем. Для Слуцкого — в первую очередь, человеческий фактор. Не скрою, мне было не слишком приятно читать слова Слуцкого о покойном Маккейне («Линия по оголтелому противостоянию с Москвой была достаточно большой частью его деятельности в конгрессе и вашингтонском политикуме. Но нельзя не сказать, что это был мужественный и принципиальный человек, патриот своей страны, на долю которого выпало немало испытаний при жизни».) На мой взгляд, Маккейн не заслуживал даже таких, с оговорками, похвал. Однако, поразмыслив как следует, я решил, что Слуцкий занял верную позицию: как главный инициатор межпарламентского диалога между Госдумой и Конгрессом США, он не мог не отреагировать на смерть сенатора — а Маккейну в США сейчас устраивают на редкость пафосные посмертные почести — и не мог, разумеется, ограничиться одним негативом. К тому же от успеха этого межпарламентского диалога во многом зависит судьба Марии Бутиной и, говоря начистоту, её свобода стоит нескольких добрых слов, сказанных в адрес даже такого откровенного врага нашей страны, каким был Маккейн. Поэтому на встречу Слуцкого и Хантсмана я лично возлагаю определённые надежды. Куда большие, чем если бы речь шла о встрече Хантсмана с кем-то из мидовских мастодонтов. В конце концов, Слуцкий уже не раз добивался успехов там, где МИД, прошу прощения за грубость, жевал сопли. Вспомним ту же историю со спикером ПАСЕ Аграмунтом — почему в Сирию его (и еще нескольких парламентариев Ассамблеи) вытащил именно Слуцкий, а не кто-то из МИДа? Потому что МИДовцы, по большей части, бюрократы и перестраховщики, а Слуцкий — живой (может быть, даже слишком живой иногда). Он не боится брать на себя ответственность, он умеет говорить на современном жёстком языке, без экивоков и традиционной мидовской расплывчатости (это не значит, что ему чужда дипломатическая этика — опять же сошлюсь на его «некролог» Маккейну). И если у Слуцкого получится, как минимум, способствовать улучшению условий содержания в тюрьме Виктора Бута, которому недавно ужесточили режим за то, что коллега Молотов взял у него по телефону интервью и в благодарность оформил на Бута подписку на журнал «Наука и жизнь» — а как максимум, содействовать освобождению Маши Бутиной — это станет не только маленькой победой для нашей страны, но и большим щелчком по носу «сонному министерству иностранных и престранных дел». А также поводом задуматься о необходимости ротации кадров.