«Парк Горького как был модным местом, так и остается»

В минувшее воскресенье исполнилось 90 лет, как в Москве открылся парк культуры и отдыха, будущий ЦПКиО им. Горького. Его задачу в протоколе об учреждении обозначили как «вести широкую политико-воспитательную и культурно-просветительскую работу среди трудящихся, быть организатором их досуга». С открытием работы по оснащению и развитию инфраструктуры парка не закончились: позже на территории установили аттракционы, оформили Пушкинскую набережную, открыли Зеленый театр, построили главный вход и т. д. В 1990-е большая часть архитектурного и скульптурного наследия парка приходит в упадок, а сам парк становится местом отнюдь не культурного отдыха, самым расхожим примером которого стало празднование Дня ВДВ. Современная история парка начинается в апреле 2011 г. Тогдашний директор парка Сергей Капков превращает его в одно из первых «европейских» мест в городе – с современным ландшафтным дизайном, WiFi, цивилизованными кафе. Общая стоимость благоустройства первоначально оценивалась в $1 млрд, но могла достигнуть и $2 млрд, писали российские СМИ. В буквальном смысле расчистив пространство для парка нового времени (на его территории было демонтировано около 100 аттракционов и незаконных объектов, бесхозных построек, палаток, рекламных конструкций), Капков уже осенью 2011 г. уходит на повышение – министром культуры в правительство Москвы. Реконструкция парка продолжалась, но его директора долго не задерживались. Марина Люльчук, которая возглавила Парк Горького в октябре 2016 г., а до этого три года руководила Мосгорпарком, стала четвертым директором за пять лет. – Парк Горького – один из знаковых объектов и Москвы, и России, сопоставимый по известности и посещаемости с Эрмитажем или Пушкинским музеем, здесь можно сделать большую карьеру и стать заметной публичной фигурой, как это удалось Сергею Капкову и Ольге Захаровой. Расскажите, как вы получили это предложение? Вам говорили, почему выбрали именно вас? – До прихода в Парк Горького я занималась развитием всех парков Москвы – тех, которые относились к департаменту культуры. Пришла руководить дирекцией Мосгорпарка в 2013 г., мы реализовывали развитие общественных пространств. В 2016 г. я поняла, что в Мосгорпарке сделала достаточно много и задачи, которые перед нами были поставлены мэром, мы выполнили. А задачи были какого характера – подготовить концепцию для парковых территорий, обустроить их и привести в порядок, разработать финансовую модель, чтобы дальше парки могли жить, сами зарабатывать и окупаться. Соответственно, это было сделано, и я в какой-то момент решила, что уже себя исчерпала в этом и хочу заниматься не только стратегией, а именно локально что-то сделать. В Мосгорпарке мы делали очень много, но у каждого парка есть свой директор, и, с одной стороны, ты получаешь много положительных эмоций, но при этом такого, что ты сам напрямую что-то сделал, нет. Поэтому я думала, что хочу уйти в Парк Горького. Но это решение тоже пришло не сразу. Сначала думала, что мне нужна передышка, потому что то, как мы работали с 13-го по 16-й, – просто жили на работе. И я Александру Владимировичу Кибовскому [руководителю департамента культуры Москвы] сказала, что планирую уходить, даже пока я не знаю, где себя вижу. Естественно, он очень сильно удивился, не готов был к этому, потому что я всегда работаю, знаете, как в последний раз, стараюсь по крайней мере. Но потом мы все-таки приняли решение, что я перехожу в Парк Горького. И в октябре 2016 г. я была назначена. – Когда вы с Кибовским обсуждали ваше назначение, какие главные задачи он вам ставил? – Для него было важно, чтобы парк оставался таким же модным и креативным, каким он был с 2011 г. Это основной посыл. – Уходы ваших предшественниц были довольно резонансными: Ольга Захарова выступила с официальным комментарием, где назвала свою отставку необоснованной и несправедливой, Елена Тюняева проработала чуть больше года, говорили, что ею недовольны в мэрии. Это медийное внимание к должности как-то на вас повлияло? – Конечно, я прекрасно понимала, что в любом случае будут сравнивать. Всегда сравнивают с твоими предшественниками, это абсолютно нормально. Но могу сказать, что коллеги, которые работали до меня, правда сделали очень много, была проделана колоссальнейшая работа. Я уверена и знаю, что и Сергей Капков, Ольга Захарова, Елена Тюняева так же жили на работе, полностью выкладывались. – А к тому, что это публичная должность, вы готовы? Может, придется высказываться по каким-то вопросам? – Я к этому спокойно отношусь. Не могу сказать, что хочу казаться и стать суперпубличным человеком, все должно быть в меру. Моя основная задача на должности директора – это создать и сохранить то, что здесь уже было, и чтобы сотрудники парка, которые тоже работают на выдох, в том же состоянии и работали. Это самая главная задача. А медийность уже второе, в пределах разумного. – Я видела ваши фотографии в глянцевых журналах. Такие публикации надо согласовывать с начальством? – В принципе, нет, мы все свободные люди. – В бюрократической логике переход от руководства всеми парками города к одному – понижение. У вас не было такого восприятия? – Да, это на самом деле можно отнести к понижению. Но мы с вами понимаем, что Парк Горького, хотя он входит в дирекцию Мосгорпарка, отдельное огромное учреждение. Эмоционально я абсолютно спокойно к этому относилась. Для меня самое главное, чтобы мне было комфортно. – А в зарплате вы не потеряли? – Нет, зарплата была такая же, как сейчас в Парке Горького. – О вас не так много известно. Путь от ведущего инженера управы района Хамовники до директора главного парка в стране занял у вас всего семь лет. – Вы считаете, что это быстро? – Вообще, да. Как это стало возможным? – Я не могу сказать, что это быстро. Я в Хамовниках работала с 2006 г., потом работала в Тропареве-Никулине. Я считаю, что я шла постепенно, с низов, понимая, как все работает на земле. А не так, что раз – и стала руководителем, нет. Я просто работала много. И я всегда люблю свою работу, если я ее не буду любить, я не смогу работать, ни за что. – Чем принципиально отличается работа директора Парка Горького от того, что вы делали раньше? – Здесь больше деталей, очень много операционной работы. Там [было] все более масштабно; серьезнейшая структура, которая занимается всеми парками, мы разрабатывали концепции, бизнес-планы. Это вообще жизнь другая. С нуля были созданы Садовники, Сиреневый сад, Гончаровский парк. Один из самых крупных моих проектов – Олимпийская деревня, это была территория заброшенная: в 1980-м олимпийцы тренировались, а потом все забросили, там был не пустырь, конечно, но тем не менее даже освещения не было. И так во всех других парках. Вопрос не только в финансах. Парк сам по себе не живет, нельзя его сделать и оставить, нужно постоянно что-то генерить, чтобы он жил: мероприятия, лекции, спектр услуг. – Как возникают эти концепции? – Мы работали с теми площадками, которые раньше были парками, поэтому, когда готовили техническое задание для архитекторов, перед этим изучали всю предысторию: что там было, что бы хотели люди там увидеть. Например, танцевальная площадка. В 1980-е и 1970-е люди любили ходить в парк танцевать, было так заведено. Но потом это все было утрачено, и мы восстанавливали танцевальные площадки, именно зная о том, что здесь живут люди, которые любят сюда приходить, бабушки, дедушки, которые танцуют десятки лет. Вот по такому принципу мы шли. Восстанавливали шахматные клубы, делали коворкинги, т. е. исходили из того, что здесь может быть нужно. – Когда начинали реконструировать Парк Горького, много было рассказов, как демонтировали шашлычные и как далеко не все были этому рады. – Это мы тоже проходили. Первым был Парк Горького, дальше то же самое по всем территориям. Было поручение мэра, что нужно развивать парки не только в центре, но и на окраине Москвы, потому что многие люди не хотят ехать в центр. Было очень много незаконных построек – скажем, аттракционы вообще непонятно у кого в управлении, парки даже не зарабатывали толком деньги. Во всяком случае, бюджет города их не видел. Например, когда мэр дал поручение проводить реконструкцию в Парке Горького, парк зарабатывал, может быть, в пределах 100 млн [руб.]. А потом начался большой прирост, потому что все, что есть в парке коммерческого, приносит доход. Сейчас это все идет во внебюджет. «Присоединять больше нечего» – На пресс-конференции по поводу вашего назначения вы говорили, что продолжите реализацию ранее намеченных проектов, принятых еще при прежнем руководителе департамента культуры Сергее Капкове. Что сделано сейчас? – Да, у парка есть рамочная концепция развития до 2020 г., мы работаем по ней. Если говорить о том, что сделано за время моей работы, – мы стараемся по максимуму восстановить объекты. Восстановили Ажурную беседку, обновили анфиладу главного входа. Сам вход был отреставрирован в 2015 г., в этом году мы закончили циркумференции – два исторических кассовых павильона, расположенных по бокам от арки главного входа. В помещениях специалисты полностью восстановили планировку. По оставшимся оригинальным образцам был воссоздан интерьер кассовых павильонов – лепные карнизы и розетки под люстры, а также сами светильники, выполненные из бронзы. В главных залах павильонов восстановили дубовый паркет. Если увидеть, как это все было заброшено... Далее. Сделали ландшафтный парк, в этом году начинается реконструкция капитального здания, которое в 90-е было рестораном «Медвежонок», планируем сделать там спортивный центр. Потом сделаем ванный домик, тоже довольно известный объект. В октябре начнется работа по восстановлению домика графа Орлова и ванного домика у Екатерининского пруда – в нем разместится чайная. Планируется реставрация бывшего ресторана «Кавказ», полностью убитого, но очень красивого здания. На следующий год мы приступим к работам по восстановлению Померанцевских оранжерей. В свое время почти все цветы, которые высаживали в парке, были оттуда. Сейчас, конечно, нам это невыгодно, мы только часть выращиваем, а большую часть нам выгоднее закупить. Но тем не менее мы восстанавливаем оранжереи. Какую-то часть, которая была совсем в аварийном состоянии и не являлась объектом охраны, объектом культурного наследия, мы снесли. Вычистили территорию, оставили основную оранжерею и те, которые к ней прилегают. Это серьезный объект, будет очень красиво. Еще мы в этом году совместно с Nike открыли спортивный центр, который будет работать круглогодично, это было необходимо. Летом много всего, а вот зимой парк чуть-чуть затихает. Да, работает каток, но этого недостаточно, у нас есть свой спортивный центр, но он не может всех вместить. Поэтому мы и открыли МКС – Московский спортивный комплекс, – в котором люди смогут получать услуги круглый год, и они все будут абсолютно бесплатными. К нашему юбилею откроем большую детскую площадку, которая находится между первым и вторым гардеробом. Там когда-то было поле, а потом временное здание музея «Гараж». Мы сделали концепцию, вчера даже обсуждали – может, будем ее заявлять как самую крупную в России или даже в Европе. Она даже не детская – скорее игровая, от 0 и до 99 лет. Там есть зоны, которые рассчитаны на подростков. – Но вы перечисляете локальные проекты. То есть глобально концепция реализована, парк выглядит так, как задумывался? Больше ничего присоединять не будете? – Мы все уже присоединили. Воробьевы горы у нас, Музеон тоже. Всё, присоединять больше нечего. По концепции – да, по большому счету все сделано, остались только локальные работы. Когда закончим крупные объекты, которые я вам перечисляла, будем работать над программами. Может, над созданием новых объектов, если это потребуется. А так до 2020 г. все реконструкции и реставрации мы должны закончить. В 2020 г. должны приступить к реконструкции Пушкинской набережной. Что-то будем делать на большой площади на входе, пока мы в раздумьях. «Стараемся выходить на самоокупаемость» – В 2011-м выручка парка составила 135 млн руб., в 2012-м – уже 343 млн руб., а в 2014-м – 755 млн руб. Каков бюджет парка сейчас, как он формируется? – Парк Горького за 2017 г. заработал, именно заработал, 820–830 млн руб. Доход приносят арендаторы, экскурсии, проведение спонсорских мероприятий, каток зимой, прокаты. Часть этих денег уходит на заработную плату, на налоги, содержание территории и т. д. Какую-то часть этих денег мы вкладываем в развитие. Каждый год ставим планку, что должны заработать на 10% больше, чем в предыдущем году, но, конечно же, через несколько лет наступит финансовый предел. Теперь что касается финансирования. Департамент культуры нас финансирует по государственному заданию. Госзадание – это тоже зарплата, содержание территории. – А госзадание – это сколько? – 500 млн. И плюс город нас финансирует на развитие: ремонт, капитальный ремонт, реставрация – это все целевая субсидия, которую дает город. Из своих денег берем на содержание, на зарплаты (у нас штат большой, зарплаты большие), охрану, видеонаблюдение. И какую-то часть берем на развитие инфраструктуры. На общегородские мероприятия, которые мы проводим, часть денег дает город, часть берем из своего внебюджета. Стараемся потихонечку выходить на самоокупаемость, чтобы к моменту, когда мы закончим все объекты и у нас не будет целевой субсидии, мы уже сами себя окупали. – Ольга Захарова говорила в интервью, что парк уже на самоокупаемости. – Мне сложно прокомментировать, что она имела в виду, но пока, к сожалению, полностью мы себя не окупаем, нам приходится все равно брать субсидию у города. – По вашей оценке, сколько максимально может зарабатывать Парк Горького? – Сложно стратегически говорить, но я думаю, что 900 млн, максимум 1 млрд, больше просто невозможно. Можно, конечно, расставить торговые точки на каждом шагу и с этого получать доход, мы это не делаем только для того, чтобы было комфортно гулять, чтобы парк не превратился в рынок. Лучше мы недозаработаем. – Как строятся взаимоотношения с арендаторами? Как выбираете, с кем работать, с кем нет? – Что касается общепита, мы работаем по 26-му постановлению правительства Москвы [от 3.02.2011 «О размещении нестационарных торговых объектов, расположенных в городе Москве на земельных участках, в зданиях, строениях и сооружениях, находящихся в государственной собственности»]. В свое время все точки выбирали, концептуально решая, чтобы было качественно и модно. И с момента реконструкции эти же арендаторы и работают. К счастью, не произошло ни одного ЧП, отравления и т. д., что тоже показатель. – Никто не закрылся? – Только Устричный бар закрылся. К сожалению, один сезон только проработали, потом наступил кризис – и все. Но владелец остался тот же, там теперь «Жаровня». – Почему не представлены крупные ресторанные группы? – Это просто случайность. – Но вы бы хотели? – Можно было бы, если бы была подходящая концепция. У нас просто очень мало капитальных зданий, а им нужны капитальные, полноценные большие здания. У нас таких очень мало, к счастью или к сожалению. – Раньше в Парке Горького были льготные условия для малых предпринимателей – например, тех, кто хотел установить здесь свой киоск с уличной едой. Сейчас этого, кажется, уже нет? Почему? – Это было до 26-го постановления, тогда были соответствующие корректировки, но сейчас они уже отменены. На начальной стадии это было нужно, потому что никто не знал территории, не понимал, как все будет работать. Поэтому пробовали, экспериментировали. Сейчас уже понятно, что площадка успешная. – А не жалуются посетители, что в Парке Горького дорого? Например, просто перекусить для обычной семьи может быть довольно затратным. – Бывают иногда такие жалобы, но очень редко – если глобально брать, то жалоб нет. Сильно снизить цены мы не можем. В первую очередь нам надо, чтобы арендаторы обеспечивали хорошее качество. А у них высокие затраты, аренда далеко не дешевая, каких-то поблажек нет, идет рыночная ставка, и они сезонные. – Вас устраивает баланс арендаторов? Среди арендаторов есть прямые конкуренты, Adidas и Nike например, это случайность или осознанная стратегия? – Я считаю, нельзя делать монополию, поэтому у нас есть и Nike, и Reebok, с Adidas делаем проекты. Наверное, они как бренды между собой конкурируют, мы это понимаем, стараемся, например, не ставить их рядом. Но у людей должен быть выбор. Глобально что-то менять пока не будем, хотя, конечно, со временем все нужно обновлять, потому что все меняется. «Наша основная аудитория – это молодежь» – В начале 2010-х Парк Горького стал одним из первых модных и «европейских» мест в городе. Как вы оцениваете его сейчас, это все еще модное место? – Я уверена, что да. Он как был модным, так и остается. Конечно, к нам приходят люди любого возраста, здесь интересно всем. Но тем не менее наша основная аудитория – это молодежь, для современной спортивной молодежи Парк Горького – главная локация и главное место тусовок. И сколько бы ни открывалось парков и ни появлялось нового в Москве, он должен быть всегда на первом месте. – Чтобы быть модным, нужно рисковать, делать что-то не совсем привычное, привозить ярких артистов, делать спорные инсталляции и т. д. – Приходится, да. – Как на это смотрит мэрия? – К счастью, наш мэр – человек достаточно современный, он в этом во всем тоже понимает. Если, например, встанет вопрос спорных артистов либо какой-то экспозиции, арт-объекта, я думаю, что мэр вникнет, мы все с ним согласуем. Я не думаю, что он скажет: нет, потому что мне это не нравится. К большому счастью, если мы приходим к мэру с какой-то идеей, ее обосновываем, он нас всегда поддерживает. Он понимает, что нельзя руководствоваться чьим-то личным вкусом, нужно думать про результат и думать, что нужно людям. Вот это самое главное. Поэтому у нас нет таких каких-то ограничений. – Как в целом строится ваше взаимодействие с мэрией и департаментом культуры? Кто принимает ключевые решения, например, контролирует ли мэрия фестивали и музыкальные выступления, которые проходят в парке? – Департамент культуры – наш учредитель, поэтому, конечно, мы перед ним отчитываемся. Мы отчитываемся за деньги, которые мы получили, за те деньги, которые мы заработали, у нас ежемесячный отчет. Мы отчитываемся за планы, которые поставили перед собой и утвердили в городе, это абсолютно нормально. Когда, например, нужен совет департамента культуры или мнение, мы, конечно же, общаемся. Концерты нам отдают на откуп, департамент не ставит нам рамки, все абсолютно в диалоге. У нас комфортные отношения. – А с Сергеем Собяниным? – С Сергеем Семеновичем тоже. Например, мы согласовывали объекты по реконструкции, обсуждали оранжерею. Согласовывали с ним 90-летие Парка Горького, это знаковое мероприятие не только для парка, но и для всего города. В Парке Горького нельзя что-то делать локально, все согласовывается с департаментом культуры, с мэрией. Мэр всегда находит время, потому что ему небезразлично. Дорожно-тропиночная сеть, газоны и т. д. Он детально все рассмотрит, ему все интересно, и он всегда выслушивает. – А во время чемпионата мира по футболу, например, на открытие павильона Катара он не приезжал? – Нет. – А как удалось так быстро установить тот павильон? Это было ваше мероприятие? – Нет, у Катара был контракт, свой подрядчик, и они нас выбрали просто как локацию. Но я сама удивляюсь, как их подрядчик так быстро собрал такую конструкцию. И день и ночь работали, монтаж шел семь дней всего. Получился очень красивый павильон, частично на воде. И они сами очень приятные, общительные люди, очень радовались тому, что пришло много людей. Им, конечно, было приятно, что знакомятся с их культурой. Очень позитивно было. И вообще, во время чемпионата у нас все очень позитивно сложилось. – От общественности жалоб на какие-то смелые проекты не поступает? Это тоже сейчас не редкость – например, были недовольны выставкой Яна Фабра в Эрмитаже. – Нет, у нас такого нет. Но мы все все-таки понимаем, как должно быть. Наша креативная команда не пойдет на совсем радикальные решения. Но такого, чтобы кто-то из посетителей нашего парка был чем-то недоволен... Конечно, люди высказываются, говорят, чего бы они хотели, мы всегда прислушиваемся. – А креативная команда – это ваши люди или те, кто раньше здесь работал? – Которые раньше здесь работали. В креативной команде нет сотрудников, которых я привела из Мосгорпарка. Из Мосгорпарка со мной перешла часть людей, но в креативном отделе их нет. «В прошлом году у нас было около 26 млн посетителей» – Какова посещаемость парка сейчас и каков предел, столько людей он может вместить, чтобы отдых оставался комфортным? – В прошлом году у нас было около 26 млн посетителей. В этом году, конечно в связи с чемпионатом, к концу июля уже было около 20 млн, много иностранцев. На самом деле за ростом мы не гонимся. Мы стараемся держать такой баланс, чтобы всем было комфортно, но забивать Парк Горького не нужно. Мы иногда даже отменяем какие-то мероприятия, понимая, что может получиться слишком большое скопление людей, а лучше этого не делать, чтобы люди могли спокойно ходить и гулять. Не стоит каждый день что-то проводить, только чтобы проводить. – После открытия «Зарядья» посетителей не стало меньше? – Нет. До этого еще и ВДНХ открылась, тоже знаковый объект, но той аудитории, которая ходит в Парк Горького, в городе ничто не сможет его заменить. Они все равно будут, к счастью, приходить. – Это москвичи или туристы? – В основном москвичи, особенно молодежь. В выходные, конечно, приезжают туристы из Московской области, из регионов, но постоянные посетители по большей части, конечно, москвичи. Как я говорила, здесь, наверное, в свое время заложили что-то эмоциональное, позитивное, что сюда приходят и хотят возвращаться. – А День ВДВ в парке не планируете отменять? Или пусть празднуют? – Конечно, пусть празднуют. На самом деле они за эти годы очень сильно поменялись, время их воспитало. Например, День ВДВ в 2010 г. – это правда было страшно, здесь закрывали всё и ждали, только бы все закончилось. А [последние] 2–3 года все уже было по-другому. Единственное – был неприятный момент в прошлом году, когда ударили журналиста НТВ. Но это единственный такой случай. В этом году все прошло спокойно. Появилась молодежь, она другая сейчас. А те, кто постарше, это мое личное мнение, но мне кажется, что им уже, наверное, стыдно себя вести в современном мире, как раньше. Я думаю, что только это работает. Но мы всегда в их праздник оформляем парк, делаем концерт. Они тоже наши гости. И многие приходят с семьями, с детьми, все нарядные. Никакого беспредела нет, даже в пруды никто не лезет: знают, что мы разрешаем только в фонтан, в пруды нет. – С вашей точки зрения как директора крупного туристического объекта, чего не хватает Москве для того, чтобы стать более популярным туристическим направлением? – Мне кажется, что Москва уже туристическая столица, она очень преобразилась, это совсем другой город по сравнению с тем, что было раньше. Честно, я даже не знаю, что можно было бы добавить. Когда проходил чемпионат, было же много туристов, все общались и многие говорили, что не ожидали ничего хорошего. Но в итоге все обсуждали только, как в Москве все хорошо. Когда-то говорили, что в Москве жить невозможно, а сейчас можно смело сказать, что это город для жизни. Если даже поехать в район, который находится на окраине, то можно будет увидеть, что к подъезду можно подъехать, подъезд чистый, убранный, свет горит. Мне даже интересно, я послежу – мне кажется, что после [ЧМ-2018] FIFA мы должны войти в десятку самых популярных [туристических] городов.