Марио Мерен: компания сохранит свое присутствие в России несмотря на санкции
— Польские власти недавно возобновили расследование в отношении акционеров "Северного потока — 2". Может ли это повлиять на реализацию проекта? — Мы получили соответствующую информацию от польских властей и сейчас изучаем это дело. Но мне сложно представить, что под этим есть какое-то основание. Отвечая на ваш вопрос, может ли это повлиять на реализацию проекта, нет, не думаю. Мы видели очень много попыток польских властей усложнить нашу жизнь. Если вы вспомните все польские иски, они все безуспешны. Потому что то, что мы делаем, оно находится в рамках закона. Я не обеспокоен по поводу проекта. — Но ведь и власти Дании задерживают выдачу необходимых для строительства разрешений. Это может повлиять на сроки реализации проекта? — Насколько мы знаем от компании-оператора проекта Nord Stream 2 AG, до сих пор процесс согласования с Данией шел беспроблемно. Но сейчас, насколько я понимаю, проволочка на этапе датского МИДа, министр еще не принял решение. Я много раз говорил, что, если вы думаете о европейских потребителях, было бы здорово определиться чем раньше, тем лучше. Я не могу сказать вам, когда он примет решение. — Тем не менее, "Газпром" говорит, что на фоне роста спроса на газ Европе может понадобиться даже "Северный поток — 3". Это реалистичная идея? Вы готовы рассмотреть участие в таком проекте? — Я бы предпочел сначала достроить "Северный поток — 2". Но "Газпром" говорит об абсолютно правильной вещи — спрос на газ растет. Растет потому что снижается добыча в Европе, это давно известно. И еще потому, что все больше стран понимает, что достичь целей Парижского соглашения по климату возможно только с помощью газа. Возвращаюсь к вашему вопросу про Данию. Почему я надеюсь, что датский министр примет решение как можно скорее? Дело ведь касается не столько самой Дании, сколько всей Европы. Сама Дания газом обеспечена, они потребляют 4 млрд кубометров и добывают столько же. Но остальная Европа нуждается в увеличении газового импорта в будущем. И я не представляю, чтобы у датских властей был интерес в том, чтобы европейские потребители платили за газ больше, чем это возможно. — Какую сумму вы, как один из инвесторов, направите на финансирование проекта в этом году? — Это зависит от оператора. Как следует из нашего финансового соглашения, Nord Stream 2 AG должен сделать запрос на финансирование исходя из своих потребностей. Пока от них заявки не было. Но так как активность на проекте растет, я думаю, скоро они могут это сделать. — Вы сейчас находится в стадии слияния с DEA Михаила Фридмана. После завершения сделки ваш новый партнер также примет участие в финансировании проекта? — Я думаю, что сделка по слиянию не имеет отношения к финансированию "Северного потока — 2". Мы как Wintershall обязались обеспечить 10% финансирования. Независимо от слияния. — То есть они не будут участвовать в финансировании? — Если мы объединимся, то новая компания будет также обязана обеспечить 10%. Ничего не изменится. Мы зарезервировали уже необходимые для проекта средства. Так что будет слияние или нет, на проекте это никак не отразится. Как только оператор направит нам заявку, они сразу же получат необходимые средства. — Вы заинтересованы в приобретении новых активов в России? — Всегда. Но мы не обсуждаем сейчас конкретные проекты. На форуме не планируем делать объявлений, если вопрос об этом. — Интересен и другой вопрос, очень горячий сейчас — санкции против Ирана, в котором у вас интересы. Может ли это привести к вашему выходу из иранских проектов? — Мы должны подождать и понять, что на самом деле хотят ввести США. Пока они только объявили о выходе из ядерной сделки. Но они заявляют, что не просто возобновят санкции, но введут новые. И мы должны понять, что это значит для нашего бизнеса. И, если мы действительно не сможем продолжить работу в Иране, то это должно стать результатом тщательного анализа последствий. Мы очень разочарованы тем, что США вмешались в эту сделку, потому что я думаю, что она была одним из немногих международных дипломатических успехов последних двух лет. Она действительно могла объединить США, Россию, Китай и Европу. Я думаю, это очень печально. — А вы вели какие-то переговоры с российскими нефтяными компаниями о совместной работе в Иране? Может, с "Татнефтью"? — Мы всегда в контакте с российскими компаниями, в том числе по международной активности. Но конкретных планов совместно инвестировать нет пока. Просто ранний этап для таких разговоров. Мы сами в переговорах с иранской NIOC на этапе обсуждения сроков и условий контрактов. — Санкции ужесточаются и против России. Вы не планируете пересмотреть стратегию вашего присутствия в России? — Ответ очень ясный — нет. Если подробнее, то мы считаем, что Россия — это одно из лучших мест, где можно добывать нефть и газ. Россия останется важнейшей частью нашего портфеля. — Есть планы увеличивать инвестиции в Россию? — Конечно. Если вы только посмотрите на наши проекты — 4 и 5 участки Ачимовских залежей и разработка Южнорусского месторождения, Ачимгаз. Это многомиллиардные инвестиции, которые предстоят нам. Беседовала Юлия Хазагаева
