Свалки и разливы нефти. Кто виноват и что делать?
На ямальском поле несанкционированных свалок ТЭК не является игроком. В основной массе их порождают продукты жизнедеятельности населения. В округе есть объекты, не в полной мере соответствующие требованиям, которые, так сложилось, исторически сопровождают муниципалитеты, и с ними ведётся борьба. Есть стихийные свалки, которые возникают, несмотря на усилия муниципалитетов и надзорных органов, и ими тоже занимаются постоянно. В прошлом году на интерактивной карте ОНФ на территории округа было зафиксировано более 70 таких объектов. Две трети из них были отработаны муниципалитетами, они были убраны, остальные ещё находятся в работе. Так ответил первый заместитель директора департамента природно-ресурсного регулирования, лесных отношений и развития нефтегазового комплекса ЯНАО Александр Гаврилюк на пресс-конференции на вопрос журналиста. По мнению Александра Гаврилюка, проблему свалок решит выстраивание правильной позиции и правильных уровней ответственности. На сегодня нужно разделить ответственность на уровне управляющих компаний и муниципалитета, в перспективе этим займётся региональный оператор, с которым округ уже заключил соглашение. Когда цепочка заработает нормально, вопрос будет снят. Что касается ТЭК, первый заместитель директора департамента объяснил, что сегодня любая компания, придя на разработку месторождения, решает проект в комплексе. Они работают под ключ, начиная с этапов проектирования, подготовки к строительству, закладке полигона, очистных сооружений и так далее. Эти объекты максимально удалены от населённых пунктов, они вынуждены, обязаны решать свои собственные экологические проблемы за счёт собственных средств. Есть единичные случаи обращений граждан из числа коренных малочисленных народов Севера, когда они, каслая, проезжают через территорию месторождений, замечают форменное безобразие. Каждый такой факт отрабатывается. «Но нельзя говорить о том, что такие нарушения массовые, – подчеркнул Александр Гаврилюк. – Когда появляются свалки в лесном фонде, мы вынуждены с ними оперативно разбираться как надзорный орган, которому переданы федеральные полномочия. Вопрос непростой, потому что создать свалку легко, и никаких средств для этого не нужно. А для того, чтобы её убрать, соблюдая все положения законодательства, мы вынуждены предусматривать средства в программных мероприятиях». Что касается тематики разливов нефти, Александр Гаврилюк провёл аналогию с Ханты-Мансийским автономным округам, более нефтедобывающим, нежели Ямал, и там эта проблема стоит очень остро. Тем не менее, респондент привёл в пример одну из компаний, которая добывает нефть на юге ЯНАО. Департамент еженедельно фиксирует её информацию об инцидентах, связанных с теми или иными авариями на трубопроводах. «За истекший период их отмечено порядка 700, – отметил Александр Гаврилюк. – Но речь идёт об инцидентах, когда сработала аварийная автоматика, и данные, которые показывает компания, потом перепроверяются. Это один-три-пять квадратных метров, то есть, речь о разливах или загрязнениях по 100-200 квадратных метров не идёт». Александр Гаврилюк подчеркнул, что сегодня по закону каждый инцидент должен не только расследоваться. Необходимо понять причины и устранить загрязнения. Профильный департамент занимается надзором в отношении земель лесного фонда, а Росприроднадзор в отношении земель иных категорий. Специалисты выезжают и проверяют информацию, предоставленную компаниями, отслеживают, какие меры приняты. Разливы на землях государственного лесного фонда, случается, фиксируются при помощи КМНС. «Бывает, что официальная информация не проходит, но мы её получаем, и принимаются меры вплоть до прокурорского надзора. Ни один из этих фактов не остаётся без внимания, и затем земли возвращаются в должное состояние, – подчеркнул Александр Гаврилюк. – С помощью судебных решений компании обязывают провести комплекс рекультивационных мероприятий. Но это совершенно другие объёмы и площади, чем в ХМАО. У нас я бы не назвал ситуацию тяжёлой».
