Олимпиада как яблоко корейского раздора
В начале января ухудшавшиеся на протяжении двух последних лет отношения между двумя корейскими государствами пережили взлет столь же стремительный и неожиданный, как ноябрьский запуск северокорейской межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) "Хвасон-15". После примирительного новогоднего заявления лидера КНДР Ким Чен Ына стороны с энтузиазмом стахановцев взялись за восстановление разрушенных ранее мостов. Главным участком "стройки" стало участие КНДР в зимней Олимпиаде в Пхёнчхане: на него сейчас брошены все силы. По обе стороны от границы в эти дни идут всевозможные консультации, разъезжают официальные делегации, которые подбирают места для совместных тренировок спортсменов, выступлений артистов и проведения других мероприятий. Сложно сказать, что думают об этом рядовые северокорейцы, но в Южной Корее внезапное потепление многие граждане восприняли неоднозначно. Многие считают, что власти страны во главе с президентом Мун Чжэ Ином слишком торопятся и принимают слишком много необдуманных решений, жертвуя национальными интересами страны в обмен на одобрительные кивки из Пхеньяна. Оппозиция негодует Консервативная оппозиция во главе с Корейской партией свободы и ее лидером Хон Чжун Пхё считает, что президент Мун своим потаканием КНДР "превращает пхёнчханскую Олимпиаду в пхеньянскую". Список претензий консерваторов к руководству страны, даже в том, что касается исключительно КНДР, довольно длинный. В частности, они полагают, что либеральный лагерь своим желанием во что бы то ни стало выполнить предвыборные обещания Мун Чжэ Ина и наладить отношения с Пхеньяном, подрывает единый антисеверокорейский фронт, который должен при помощи санкций и давления вынудить КНДР отказаться от ракетно-ядерных амбиций. Впрочем, не исключено, что именно такую цель и ставил перед собой Ким Чен Ын, когда решил пойти на сближение с Югом. В администрации президента напротив, утверждают, что эти шаги станут прологом к межкорейскому потеплению. Мол, сначала будем говорить с Севером о спорте и культуре, а потом, когда станем больше доверять друг другу, можно будет затронуть и более серьезные темы типа ядерного разоружения. В таком подходе тоже есть рациональное зерно, и любой диалог в принципе лучше, чем его отсутствие и регулярные обмены угрозами. Консервативный электорат Если по данному вопросу единства мнений нет, то в ситуации с женской межкорейской сборной по хоккею большинство граждан встали на сторону консервативных сил. Дело в том, что Голубой дом принял волевое решение объединить свою олимпийскую женскую команду по хоккею с северокорейской. При этом не удосужившись спросить мнение у самих игроков и их тренера, которые не скрывали своего разочарования. Ведь включение в состав команды новых игроков меньше чем за месяц до Олимпиады может значительно ухудшить ее результаты из-за несыгранности. Кроме того, утверждают участницы, это нарушает их интересы, поскольку теперь далеко не всем из них удастся выйти на олимпийский лёд. Эту историю быстро подхватили южнокорейские СМИ, которые быстро раздули ее до масштабов общенационального скандала. После этого хоккеисткам стали сопереживать не только идейные противники Мун Чжэ Ина, но и те, кто за него голосовал на выборах год назад. Рейтинг президента в итоге понизился за неделю c 73 до 59,8%. Критикуют в Южной Корее и неоднозначное решение направить своих горнолыжников тренироваться в КНДР, хотя логичнее это было бы делать в Пхёнчхане на трассе, где уже спустя считанные недели начнутся состязания. Недовольство у многих вызвал и тот факт, что на церемонии открытия команды Севера и Юга пройдут под единым флагом объединенной Кореи, на котором изображены голубые контуры полуострова на белом фоне. Сожженный портрет Южнокорейцы задаются вопросом, почему вдруг получается так, что страна, принимающая Олимпийские игры, в итоге не сможет продемонстрировать на главном мероприятии свой собственный флаг. И это, несомненно, расстраивает многих. Причем до такой степени, что в Сеуле уже прошла демонстрация (пока немногочисленная), участники которой сожгли знамя КНДР, портрет Ким Чен Ына и стяг единой Кореи. КНДР, по своим меркам, отреагировала на инцидент оперативно – уже на следующий день, назвав участников акции национал-предателями и потребовав от южнокорейского правительства разобраться с ними. Интересно, что Сеул сразу же кинулся исполнять волю Пхеньяна. Конечно, наказывать активистов никто не стал, поскольку в их действиях нет состава преступления и за них не полагается даже административная ответственность. Однако президент Мун Чжэ Ин и представители его администрации трижды с тех пор выступали с обращениями к нации, суть которых сводилась к тому, что граждане должны проявить уважение ко всем участникам Олимпиады, в том числе и к КНДР. Масла в огонь недовольства граждан подливают и слухи о якобы готовящемся в Пхеньяне военном параде. По данным ряда СМИ, он состоится 8 февраля – за день до церемонии открытия Олимпийских игр. Действо, приуроченное к 70-летию со дня основания Корейской народной армии, пройдет с участием 28 подразделений пехоты и военной техники. Репетиции парада уже якобы идут на различных площадках КНДР. Учитывая, что Южная Корея, напротив, отказалась от проведения совместных с США военных учений, выпадавших на дни Олимпиады, парад в Пхеньяне, если состоится, станет еще одним хорошим поводом для оппозиции "проехаться" по Мун Чжэ Ину и его политике "лунного света" (Moonshine policy). Так в Южной Корее называют нынешний курс администрации на сближение с КНДР по аналогии с политикой "солнечного тепла", проводившейся экс-президентом Ким Дэ Чжуном. В этом выражении прекрасно все – от обыгрывания фамилии Moon (Мун), что по-английски означает Луну, до того, что слово moonshine имеет также значение "самогон". Очень похоже, что южнокорейский лидер, сам того не заметив стал заложником действий Пхеньяна. Теперь его рейтинг и отношение к нему избирателей будут тесно связаны с поведением КНДР, причем критиковать его будут как за слишком тесное сближение с народной республикой (идет на поводу у Севера в ущерб интересам Юга), так и за северокорейские провокации (не надо было доверять КНДР). И нет никаких сомнений, что оппозиция постарается извлечь из сложившейся ситуации максимальную пользу, учитывая, что крайне важные для страны местные выборы состоятся уже в начале июня. Так что для южнокорейского лидера нынешнее сближение с КНДР может стать той самой дорогой в ад, которая вымощена благими намерениями.
