14 пунктов Вильсона устарели. Эксперты задумались о новом миропорядке

Вильсоновский мир В январе 1918 года президент США Вудро Вильсон представил Конгрессу свои знаменитые «14 пунктов» — проект мирного договора, который должен был положить конец Первой мировой войне и предотвратить будущие конфликты. Неохотно одобренная союзниками США эта программа легла тогда в основу Версальского мира. По сути, «14 пунктов» Вильсона были альтернативой разработанному Лениным «Декрету о мире», который для западных держав был менее приемлемым. «Яд большевизма только потому получил такое распространение, что является протестом против системы, управляющей миром. Теперь очередь за нами», – писал Вудро Вильсон в книге «Мировая война. Версальский мир». В вильсоновском документе сформулированы базовые принципы, по которым с тех пор пытается жить человечество. Но даже признание большинства из них, к сожалению, не спасло мир от войн и конфликтов, глобального неравенства и новых дисбалансов развития. По мнению экспертов ЦСР, объясняется это, в частности, тем, что США так и не вошли в Лигу Наций из-за внутриполитических разногласий между президентом и Конгрессом: конфликт между исполнительной и законодательной властью в США можно наблюдать и сегодня. Германия и СССР не были включены в Лигу Наций изначально, что сделало глобальную по замыслу организацию недостаточно глобальной, отмечают докладчики. Невключенность мощных игроков в переговоры в конечном счете привела к новому большому конфликту. Это урок всему человечеству, который сегодня актуален, как никогда, убеждены аналитики. Исторический момент начала 1918 года во многом схож с началом 2018 года. Традиционные игроки слабеют, некоторые совсем уходят в прошлое, а новые не хотят играть по старым правилам. Рост конфликтности препятствует сотрудничеству в решении общих задач и достижении целей глобального развития. Россию пытаются отодвинуть от институтов глобального управления и видят в ней постоянную угрозу. Геополитические потрясения и угрозы заставляют задуматься о новых принципах мироустройства, которые сделают мировую политику хоть немного управляемой. Эксперты убеждены, что сегодня, спустя 100 лет, технологические, политические, экономические и социальные изменения заставляют человечество по-новому взглянуть на «14 пунктов» Вильсона. Очевидная нестыковка принципов самоопределения наций и сохранения территориальной целостности по-прежнему порождает новые конфликты, в том числе между Россией и Западом. Коммуникационная революция должна была сделать дипломатию по-настоящему прозрачной и открытой, но самые важные международные решения по-прежнему принимаются за закрытыми дверями, сетуют докладчики. Сегодня практически все страны мира без исключения признают значение принципов, заложенных в «14 пунктах». Некоторые отрицают «либеральный» мировой порядок как концепцию, тесно увязывая его с американским стремлением к глобальному доминированию, но вместе с тем признают универсальное значение ценностей этого порядка. Философским достижением этого — все еще нынешнего — мирового порядка стали открытость, рациональность и нормативность. Эти три основы негласного мирового договора должны были создать баланс между универсальностью человеческого существования и уникальностью каждого, говорят докладчики. Безъядерный мир Гендиректор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов в основной части доклада рассуждает о том, какие из вильсоновских принципов оказались наиболее живучи, и как они могут быть применены сегодня. Продолжают доклад отдельные эссе, посвященные судьбам каждого из общих принципов, выдвинутых Вильсоном. Авторы переосмысляют значение основ мирового порядка от самоопределения наций до проблем кибербезопасности и сокращения вооружений в новом и стремительно меняющемся мире. Опыт последних лет показывает, что государственным лидерам становится все труднее добиваться согласования и принятия юридически обязывающих соглашений, считает Андрей Кортунов. Законодательные органы власти неохотно берут на себя новые обязательства, ратификация договоров затягивается, популисты повсеместно усиливают свои позиции, а апелляция к избирателям напрямую с использованием механизма референдумов часто приводят к результатам, прямо противоположным ожиданиям организаторов. Видимо, дальнейшее развитие нормативно-правовой базы мировой политики будет идти по линии увеличения числа добровольно взятых на себя государствами (а также и негосударственными игроками) обязательств, формально не являющихся юридически обязывающими, предполагает Кортунов. Эксперт по направлению «Внешняя политика и безопасность» Центра стратегических разработок Олег Шакиров полагает, что принцип открытости стал основой «мягкого» права, а также был реализован в режимах проверки соблюдения договоренностей, в том числе в сфере контроля над вооружениями, что укрепило международную безопасность. Что касается переговоров и дипломатии в широком смысле, то здесь влияние принципа открытости пока неоднозначно, считает эксперт. По мнению Шакирова, информационная революция помогла приоткрыть завесу над внешнеполитическим процессом, но имела и подрывной эффект. «Тайные переговоры остаются неотъемлемой частью дипломатического инструментария, хотя сохранение их конфиденциальности будет требовать от государств все больших усилий, – считает аналитик. – Шаги в сторону повышения прозрачности деятельности дипломатов способны улучшить работу бюрократий на разных уровнях, но они могут восприниматься и как покушение на сложившиеся иерархии и наталкиваться на сопротивление. В то же время нереалистично ожидать возвращения к традиционному подходу в чистом виде — наоборот, в выигрыше окажутся те, кто научится эффективно использовать в дипломатии ресурсы эпохи открытости». Профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Алексей Портанский полагает, что, если государства рассчитывают идти по пути экономического прогресса, важнейшим условием для этого должна быть свобода торговли. «Тем не менее, при всей очевидности этого вывода, он вряд ли положит конец спорам между ее сторонниками и противниками», - отмечает Портанский. Сегодня «США и Россия стоят на пороге новой масштабной гонки вооружений, причем, в отличие от периода холодной войны, эта ракетно-ядерная гонка будет дополнена соперничеством по наступательным и оборонительным стратегическим вооружениям в неядерном оснащении, а также развитием космического оружия и средств кибервойны, – убежден директор центра международной безопасности ИМЭМО РАН Алексей Арбатов. – К тому же, гонка вооружений станет многосторонней, вовлекая, помимо США и РФ, также КНР, страны НАТО, Индию и Пакистан, Северную и Южную Кореи, Японию и другие государства». По мнению Арбатова, геополитическое положение России обуславливает ее особую уязвимость в такой обстановке. «Изменить опасные тенденции могут лишь решительные шаги по деэскалации напряженности между Россией и Западом, включая сохранение режимов контроля над ядерным оружием», – полагает эксперт. По мнению Арбатова, безъядерный мир — это не теперешний мир минус ядерное оружие, а мир с иной системой безопасности, в которой поставлено на жесткую правовую основу применение силы, в которой строго ограничены обычные вооруженные силы и вооружения на новых физических принципах. И строить такой мир придется следующему поколению политиков и специалистов. Фото: wikimedia.org/Federal government of the United States