«Андеграунд, или Герой нашего времени». Каким был писатель Владимир Маканин

Первого ноября не стало писателя Владимира Маканина. Он умер в посёлке Красном, в сорока километрах от Ростова-на-Дону. И многие его соседи даже не подозревали, что живут рядом с человеком, книги которого были переведены на десятки иностранных языков; лауреатом «Русского Букера», итальянской «Пенне», Европейской премии по литературе и многих других. В своих книгах он писал о будничных хлопотах простых людей, которые, порой, важнее исторических событий. И сам старался жить как можно проще. Но не вышло. Его талант не поместился в простую жизнь. Ход чёрными Владимир Семёнович не любил давать интервью, беседовал с журналистами разве только на церемониях вручений литературных премий и старался больше говорить об искусстве, чем о самом себе. Хотя его жизнь была не менее увлекательной, чем захватывающий роман. Ещё мальчиком он хотел стать шахматистом, зачастую обыгрывал даже взрослых, шёл на мастера спорта, как вдруг внезапно в девятом классе чуть не ослеп. Врачи запретили маленькому Володе портить зрение за чёрно-белой доской. И для него это стало настоящей трагедией, ведь шахматы, как вспоминал сам писатель, были первой страстью в его жизни. Именно тогда он сделал выбор в пользу литературы, хотя сам даже не пробовал ещё писать. Чувство, что он занимается чем-то не тем, проживает не свою судьбу, преследовало его до первой книги, хотя за плечами был мехмат, 10 лет преподавания в вузах и высшие курсы сценаристов и режиссёров во ВГИКе. И только повесть «Прямая линия», которая впервые вышла из-под его пера в 1965-м, расставила всё по своим местам, как фигуры на шахматной доске, с которой можно было бы сравнить всю его дальнейшую жизнь. Тот факт, что он предпочитал играть чёрными фигурами, говорит о нём гораздо больше любых слов. Белые должны вести динамичную игру, а чёрные наоборот - защищаться, неторопливо, не спеша, ведь в их случае каждый необдуманный шаг ведёт к проигрышу быстрее. Он сравнивал это с симфонической музыкой, где затрачиваешься, слушая. Сначала стесняешься даже дышать, потом начинаешь дышать с оркестром в унисон, а затем мелодия забирает тебя целиком. Главное - не форсировать кульминацию, а просто играть. Роман целого поколения Это прослеживалось и во всём его творчестве. Он далеко не сразу стал именитым писателем, долгие годы считался андеграундным, так назывался и его роман, который наконец-то «выстрелил» - «Андеграунд, или Герой нашего времени». Главный персонаж, Петрович, талантливый бродяга, который даже и не пытается печатать свои произведения, кажется безумным на фоне предприимчивых товарищей. Дух перемен, чуть раньше воспетый Цоем, продул этот роман Маканина насквозь. Он стал таким же популярным, как и песня группы «Кино». Сам писатель характеризовал его так: «Андеграунд - явление неоднозначное, и у него было две стороны. Первая - люди в оппозиции к власти, когда её дыхание давало понять, что она - не вечная. Это был русский вариант оппозиции в отсутствие демократического общества. Как только всё изменилось, такой андеграунд стал истеблишментом и соответствующим образом занял ниши премий и высших постов. Но был и другой андеграунд. Его представляли люди, которые при любой смене власти не могли бы занять высшие места. Это было целое поколение погибших людей, но людей мужественных, обладающих силой духа. В память об этих людях я написал роман». После этого были нашумевшие «Где сходилось небо с холмами», «Ключарев и Алимушкин», «Безотцовщина», «Река с быстрым течением». По рассказу «Кавказский пленный» Алексей Учитель снял фильм. В этих произведениях поднимались уже другие темы, в том числе и о красоте, которая может спасти мир, и о вере. И хотя сам Владимир Семёнович о религии говорить отказывался, ссылаясь на то, что это слишком интимно, его фамилия опять же говорила сама за себя. Маканей когда-то называли сельских попов, которые при крещении макали детей в купель. В каком-то смысле, в русской литературе он совершал то же самое, умывая своих читателей чистой водой, посеребрённой своим удивительным словом. И каждый, кто брался за его книги, уже не мог остаться прежним. На самом краю «Говорить о Маканине очевидные вещи не хочется, поскольку писал он всю жизнь именно о неочевидных, хотя, на поверхностный взгляд, ставил почти социологические, точные диагнозы, выявлял типажи - «Человек свиты», «Отставший», «Гражданин убегающий», - написал в некрологе писателю публицист Дмитрий Быков. - Но это было именно на поверхности, интересовало же его подсознательное, тёмное...» И умер он совершенно маканинской смертью, задолго до неё исчезнув из поля читательского зрения, переехав доживать в село под Ростовом. Маканинские герои вообще не умирали, а исчезали. И самый, вероятно, схожий с ним протагонист - Якушкин из «Предтечи» - так же исчез, утратив дар, и умер в глухой деревне, где собирал свои никому уже не нужные корешки. Вот только в отличие от своего вымышленного героя дар Владимира Семёновича не исчез, его не смогли убить ни тяжёлая болезнь, ни переезд к детям из Москвы, где писателя узнавали в метро, в маленький посёлок, где его особо никто не знал. Рядом с ним в последние минуты жизни не было восторженных почитателей, язвительных критиков, солидных издателей. Были только близкие родственники. Они же и шли за его гробом на маленькое сельское кладбище, где теперь на самом краю, по соседству со степью похоронен большой человек.