Два мира — два кефира
Наталья Афанасьева, женщина и пассажир, Анталья Ошибся Лев Толстой. На самом деле все наоборот. Это счастливы все как-то по-своему. А несчастливы как раз абсолютно одинаково, будто под копирку - что семьи, что страны. В этом я убедилась, наблюдая за жизнью в Турции, которая в своих недостатках будто бы наш брат-близнец. Например, главным предметом спора между москвичом и стамбульцем до последнего времени всегда было "у кого пробки больше". В этом деле мы - настоящие конкуренты, еще и потому, что у них тоже "дураки и дороги" те еще. А недавно прибавился еще один повод: чей город больше изуродован бетоном и бесконечным благоустройством? Только что ушел в отставку мэр Стамбула, все теперь сравнивают два вида улицы Истикляль: как было до него - с деревьями, веселыми людьми и знаменитым трамваем - и как стало после - если коротко, то похоже, будто там прошлась "Моя улица". Стамбульская площадь Таксим, только что открытая после долгой реставрации, вообще неотличима от Тверской: бескрайнее море плитки, деревянные гробики с чахлыми деревцами. Вместе с бетоном и по мере падения лиры в турецкую жизнь стремительно ворвались духовные скрепы, "кругом враги" и суверенная демократия. Все как у нас. Но вот счастливы мы посреди всего этого абсолютно по-разному. Приведу пример: несколько лет назад мэром Антальи стал представитель турецкой "Единой России" - партия власти у них называется иначе, но суть одна. Он сразу построил в городе несколько развязок, из-за которых трафик стал только хуже, запретил долмуши, то есть маршрутки, и ввел транспортные карты типа "тройки". И пошел даже дальше московских властей: карты он ввел, оплату наличными запретил, а подумать, как эти карты пополнять, забыл. В центре кое-где автоматы есть, а чуть дальше - вообще ничего. Поэтому большинство пассажиров оказываются в автобусе без возможности оплатить проезд при всем желании. Наш бы человек сразу плюнул - турникетов-то нет, да и контролеров тоже. Но турки - люди до крайности щепетильные, поэтому стоят с протянутой рукой, в которой зажаты 2 лиры 60 курушей, и просят других пассажиров пробить за них карточку взамен на деньги. Всем жалко карточку - это же целое приключение ее пополнить, но все равно пробивают, а некоторые даже решительно отказываются брать деньги. Таким образом, в результате устроенного властями безобразия теперь в Анталье сложилось своеобразное братство пассажиров. Всю дорогу они единодушно кроют недобрым словом тех, кто все это устроил. А глаза счастливые-счастливые. Ведь для турецкого человека нет больше радости, чем причинить другому добро, а тут такая возможность. Даже таксисты не могут устоять. Недавно произошел со мной такой случай: внезапно турецкий УФМС потребовал принести какую-то бумажку - в неожиданности, нелогичности и запутанности бюрократии мы тоже можем побороться друг с другом за лидерство. Что за бумажка и где ее брать, толком никто не знал, но сказали, что вроде надо ехать в "нюфюс" - паспортный стол, если по-нашему. Черт его знает, где этот "нюфюс", беру такси. Таксист - немолодой усатый мужчина, двадцать лет назад работал в Москве, узнав, что я оттуда, он понял, что эта бумажка теперь - его крест. Мы долго бродили по этажам и кабинетам "нюфюса", нас посылали все дальше и дальше, пока кто-то не посоветовал ехать в управление по делам иностранцев. Там выяснилось, что нужную мне бумажку дают в управе. Разумеется, мы приехали туда прямо к обеденному перерыву. "Будем ждать", - сказал таксист. "Что же вы целый час будете со мной сидеть?" - спросила я. "Ну как я теперь тебя брошу?" Повел меня в чайную, купил бубликов и стал вспоминать, какой прекрасный город Москва, какие здесь все добрые, приветливые, особенно милиционеры. Взяв нужную бумажку в управе, мы повезли ее в префектуру, а потом - в УФМС. Ближе к вечеру вопрос "Сколько я вам должна?" был чисто риторическим: ясно, что у меня столько все равно нет. "Что ты, дочка, это мой долг, ты же не виновата, что здесь так все запутано", - сказал он, усталый, но глаза его светились счастьем.
