Искусственное поле: футбол и кино
Футбол – явление сугубо спортивное, что не мешает представителям творческого мира искать в нем источник вдохновения. О связи самой популярной игры планеты с искусством – в специальном проекте Welcome2018. Психология пенальти Любители футбола обычно презирают фильмы про футбол: их наметанному глазу весь кинематографический вымысел представляется наивной подделкой. С другой стороны, зрители, равнодушные к футболу, скучают, дожидаясь, пока персонажи закончат пинать мяч и начнут нормально общаться. Нет фильма, который по остроте визуальных и тактильных ощущений мог бы затмить посещение стадиона. К счастью, футбол – это не только то, что происходит на поле, и психологическая сторона вопроса в целом удается киношникам лучше, чем зрелищная. Нет фильма, который по остроте визуальных и тактильных ощущений мог бы затмить посещение стадиона. Тем не менее история кино украшена несколькими названиями футбольных фильмов, которые знакомы даже тем, кто никогда не собирался их смотреть. Например, фильм немецкого классика Вима Вендерса 1972 года "Страх вратаря перед одиннадцатиметровым". Вообще, одиннадцатиметровый штрафной удар прямо-таки фетиш для кинематографистов: на взгляд нефутбольного человека, остальной процесс игры представляет собой хаотичную беготню по полю 22 мужиков в трусах, а пенальти – понятный и профану момент максимального психологического напряжения, поединок воли нападающего и голкипера. Именно об этом рассуждает в финальном монологе главный герой Вима Вендерса. До этого весь фильм он был примером нервного вратаря, расшатавшего психику на вредной работе, от которого можно ожидать чего угодно. Хотя на словах герой хорохорится: "Меня не так-то просто вывести из себя". Жертва или убийца? Можно вспомнить еще одно броское название детектива, где вратарь в итоге оказывается убийцей, – "Матч состоится в любую погоду". В этой картине, снятой на Рижской киностудии в 1985-м по повести с таким же интригующим названием "Смерть в штрафной площадке", идет расследование таинственного убийства немецкого центрфорварда. По сюжету он погибает от отравленной кнопки, прикрепленной скотчем к стельке бутсы. Мотивы преступления мало связаны с футболом, но параллельно расследованию строгий дикторский голос ведет обратный отсчет: "До матча осталось 22 часа 43 минуты", "До матча осталось 7 часов 15 минут". И, когда на середине второй серии кто-то вдруг тревожно спрашивает: "А знаете, сколько до матча осталось?", невольно вздрагиваешь, как будто в тебя попал мяч. Вратарь рассматривается, наоборот, как жертва и потенциальный смертник в примитивистской комедии "Первая ласточка" 1975 года о зарождении грузинского футбола, начинающейся с диалога, выдающего неповторимую стилистику киностудии "Грузия-фильм": "– Почему одними ногами играют? – Такие правила. – А руками? – Руками нельзя, это тебе не лело". И хотя лело, грузинский аналог регби, мероприятие гораздо более жестокое, чем футбол, первые грузинские футболисты долго не могут найти самоубийцу, который согласился бы встать в ворота. Ведь ему предстоит ловить английский мяч, который весит "целый пуд" и по грузинским представлениям способен перебить человека пополам. Когда вратарь все же находится и даже ловит мяч, его подвиг сопровождается истошным криком: "Убили! Печенка лопнула!" Образ вратаря как защитника не просто ворот, а, считай, всего отечества транслируется в знаменитой песне "Эй, вратарь, готовься к бою!". Она звучит в одной из популярнейших советских комедий 30-х годов, которая так и называется "Вратарь" и пленяет простодушием юмора, например, когда комический толстяк на воротах отбивает мяч "в неожиданном положении", то есть "мягким местом". "Нужна в футболе, между прочим, голова" В 50-е режиссер "Вратаря" Семен Тимошенко снова высказался на футбольную тематику в фильме "Запасной игрок", где тоже звучит песня на бодрую музыку Исаака Дунаевского: "Не только ноги нужны в футболе – нужна в футболе, между прочим, голова". Кроме этого блистательного афоризма, который украсил бы любой репортаж, в "Запасном игроке" богато представлена специфическая фразеология комментаторов. За которую, кстати, многие отдельно любят смотреть футбол: "Вратарь, чувствуется, нервничает немного, но ничего, это пройдет, как только начнется игра" или "Вратарь должен быть очень внимательным, иначе кожаный мяч становится скользким, как угорь". Многие любят смотреть футбол из-за специфической фразеологии комментаторов. Главный герой "Вратаря" может похвастаться буйволиной нервной системой: он не только не испытывает никакого страха перед 11-метровым, но более того, поймав мяч, не отдает его своим, а бросается к воротам соперников – лучшей команды Запада "Черные буйволы" – и забивает гол в одиночку, успев аккурат к финальному свистку. Аналогичный фокус повторяет летающий вратарь-кунгфуист в китайском "Убойном футболе", но ему и бежать никуда не надо – он просто закидывает мяч во вражеские ворота, не выходя из собственных. Эта картина, снятая в 2001-м и в оригинале называющаяся "Шаолиньский футбол" (Shaolin Soccer), скорей о всемогуществе кунг-фу, чем о футболе, к которому герои пытаются приспособить принципы Брюса Ли, учившего, что "удар должен быть слиянием силы и формы". "Убойный футбол" тоже проводит незатейливую параллель между футболом и войной, раскрывая эту тему в фантастическом ключе, эксплуатирующем сверхспособности футболистов-кунгфуистов. Спорт против войны Существует солидный пласт вполне реалистичных исторических фильмов об использовании футбола в политических целях. Имеется в виду прежде всего "матч смерти", состоявшийся в оккупированном Киеве в 1942 году для "нормализации отношений между населением и военными властями Германии" – так сформулировано символическое значение этой игры в картине Евгения Карелова "Третий тайм" 1962 года. Не так давно был снят мелодраматический римейк "Матч", где героического вратаря киевского "Динамо" играет Сергей Безруков. Обе картины наводят на печальные размышления о том, что на смену тогдашним футболистам-романтикам, которые предпочитали скорее погибнуть, чем проиграть, пришли профессионалы-прагматики, которые, похоже, не стали бы надрываться даже под страхом смертной казни. Кроме "матча смерти", в том же 1942 году состоялся и "матч жизни" в блокадном Ленинграде. Он был упомянут в фильме "Удар! Еще удар!" 1968 года в качестве флешбека главного героя, строгого тренера и отца великого футболиста. Он разрывается между спортом и научной работой, пока очкарик-профессор неуклюже шутит: "Решайте, физика или футбол, а то окажетесь в офсайде". Футбол для "чайников" Неспособность дилетантов разобраться в футбольной терминологии высмеивается во многих фильмах, например, в популярной феминистской комедии "Играй, как Бэкхем". Там один из персонажей объясняет жене, что такое офсайд, передвигая по столу солонку, горчицу и соус терияки, и даже добивается понимания. Немногим дольше этого эпизода – 4 минуты – длится один из наиболее остроумных фильмов о футболе, в ехидной форме передающий интеллектуальную суть игры, – скетч британской комик-труппы Монти Пайтон "Футбольный матч философов". Скетч "Монти Пайтон" – один из наиболее остроумных фильмов о футболе. Этот матч уж точно мог бы состояться в любую погоду, поскольку в нем соперничают команды ведущих немецких и греческих философов, которые не догадываются, что вообще нужно делать с мячом, пока на 89-й минуте Архимеда не осеняет догадка и он с криком "Эврика!" не дает пас Сократу, забивающему гол в ворота объективного идеалиста Лейбница. Впрочем, один настоящий футболист на этом матче все-таки присутствует, но лишь потому, что его фамилия – Беккенбауэр – рифмуется с Шопенгауэром. Комментатор при этом отмечает, что "присутствие Беккенбауэра – бесспорный сюрприз". Дым без огня Неожиданностью для английских болельщиков становится назначение нового тренера сборной Англии в издевательском и самокритичном английском мокьюментари 2001 года "Тренер" (Майкл Бассет – тренер сборной Англии. – Прим. Welcome2018) накануне 17-го чемпионата мира, который, по версии авторов фильма, проводится в Бразилии. Майк Бассет выходит в телеэфир из Рио с двойной пинаколадой, украшенной зонтиком, а заканчивается это упоительное прямое включение диалогом: " – Какую тактику ты избрал для игры с Египтом? – Удочка не влезла в чемодан". Трудно сказать, что кажется авторам картины более смехотворным из британского национального достояния – футбол или поэзия Редьярда Киплинга, но именно его духоподъемное стихотворение "Если" внезапно спасает героя от разъяренных журналистов. Они, услышав киплинговские строки, пристыженно молчат и прячут глаза, внезапно осознав, какой отчаянный героизм и отвага необходимы, чтобы осуществлять тренерские обязанности, будучи при этом непроходимым кретином. Так что, хотя от альянса кинематографа с футболом ничего великого по большому счету не родилось, периодические столкновения этих двух разновидностей массового зрелища высекают юмористические искры – в смысле киноискусства от них больше дыма, чем огня, но какой же матч без хорошей дымовой шашки?
