Летчик из Бибирева Василий Лялич провел в небе над Чернобылем 300 часов

Василий Лялич из Бибирева — штурман вертолета МИ-8 и один из ликвидаторов последствий техногенной катастрофы на Чернобыльской АЭС. В чернобыльском небе он провел 300 часов: перевозил ученых, занимавшихся радиационной разведкой. В район катастрофы его направили в мае 1986 года. Над Чернобылем он летал по 6–7 часов в день. — Во время одного из полётов «вертушка» прошла прямо над разрушенным энергоблоком. Излучение там было настолько сильным, что я потерял сознание, — вспоминает летчик. — Сначала почувствовал головокружение и тошноту, а потом словно в черную дыру провалился. Был случай, когда один из военных вертолетов, пролетая на ЧАЭС, неожиданно рухнул — и весь его экипаж погиб. После этого на некоторое время вообще запретили подниматься в воздух. — Кадры крушения показывали по телевизору. Споры о его причинах не утихают до сих пор. А мне кажется, что пилот той «вертушки», как и я, потерял от сильного излучения сознание, — размышляет Лялич. По словам пилота, местность выглядела зловеще. — Особенно жутко смотрелся хвойный лес, — говорит ликвидатор. — Из-за радиоактивной пыли он окрасился в ядовитый жёлто-красный цвет. Дозиметры в рыжем лесу показывали критический уровень излучения — заходить в него было смертельно опасно. Потом деревья выкорчевали с помощью военной техники, но и после этого от вида здешних мест всё равно становилось не по себе. Выходной летчикам давали по воскресеньям. Василий Лялич часто ездил в Киев, где навещал своего школьного товарища Валерия Сафонова. За обедом они всегда выпивали по несколько стаканов кагора. — Считалось, что это вино выводит радиацию, — говорит чернобылец. — Но сохранить здоровье кагор не помог. На ЧАЭС Лялич ездил семь раз. И когда вернулся домой из последней командировки, почувствовал: дело плохо. — Голова постоянно кружилась, поэтому на улицу я выходил только с женой, чтобы не подумали, что я пьяный, и не забрали в милицию. Сильно упало зрение — летать больше было нельзя, — рассказывает штурмовик. Началась борьба за жизнь: ликвидатору пришлось пройти длительный курс лечения. — Сейчас и рад бы забыть о Чернобыле, да не получается, — говорит он. — Часто вижу во сне, как лечу на МИ-8 над ЧАЭС со своим экипажем. А ведь большинства-то ребят из него в живых уже нет. Так что не отпускает меня Чернобыль. (вк)