Захар Прилепин: Когда сидим в танке, мы все — русские! И бурят, и чеченец

МЕЖДУ ДЕРЕВНЕЙ И ДОНБАССОМ Прилепин в Москве бывает урывками. Буквально на миг. Гламурно-заносчивая столица для него — лишь транзитный пункт между Донбассом, где Захар бывает все чаще, и нижегородской деревней Ярки, где его ждет семья — жена и четверо детей. А где еще, скажите, должен жить самый на сегодня популярный и, возможно, самый русский писатель? Конечно в деревне. И у кого еще, как не у него было спросить — зачем нам новый закон о «российской нации», который собрались писать в верхах? Каким он должен быть? Спрашивать пришлось в театре, прямо возле сцены, на которой давали спектакль по рассказу Прилепина «Колеса». Об одном дне из жизни могильщика — невыносимо русского человека. Афиша зазывала: «Ты че такой похнюпый?». Ничего себе, да? Заглянул в словарь Даля — похнюпый, значит грустный, задумчивый. Захар объявляет начало спектакля. Попутно объясняет мне — в чем разница между «русскими» и «россиянами». И смотрит в свой мобильник — он забит до отказа эсэмэсками - народ шлет и шлет через Прилепина помощь на Донбасс. Все знают: почтальон Прилепин доставит честно по адресу и деньги, и лекарства. НАША МАТРИЦА ПРЕКРАСНО ВСЕХ АССИМИЛИРУЕТ - Значит, про могильщика? - шепчу в ухо писателю. - Вот он, наш дзен — российская чернуха? - Да почему чернуха? Для меня главное - уловить чувства, изгибы души. Этот человек страдает, но его устремления уходят высоко. - Вот так у нас, русских, всегда. Устремления высоко, а жизнь катится сама по себе. Кстати, Пушкин. Он был русским? - (усмехается) Конечно русским. Все говорят, что мог бы считать себя даже немцем или шотландцем. И наследники ордынских родов Державин, Давыдов и Батюшков — тоже. Но если взглянуть шире — вся российская элита была инородная. И считается, что российская матрица работает хреново. А она отлично работает! Мы прекрасно русифицировали даже чистокровную немку Екатерину Великую и 90% элит. И чем дальше, тем быстрее матрица будет восстанавливаться. Потому что сегодня вопрос стоит так: или государства кавказского и среднеазиатского пояса втягиваются в эту «русскую воронку», или попадают под действие Османской империи и англосаксов. - А русский человек — это который родился здесь? Или любой, кто читал «Евгения Онегина»? - Нет, русский — это причастность к русской культуре. К русской матрице, истории и православию. Русский — щедрый и веротерпимый, сильный, но не злопамятный, открытый, но суровый и последовательный. Чтущий национальную память как канон. А почему такой вопрос? - Потому что закон о «российской нации» решено разрабатывать. Даже Президент это поддержал. Но вот почему именно сейчас? - Думаю, этот проект определяется разнообразными событиями на территории бывшего СССР. Так или иначе происходит одно и тоже: замечательное и красивое государство не справляется с имперским наследием Советского Союза. Не у всех получается отладить внутриэтнические отношения. Нам 25 лет пытались показывать, что Россия должна пользоваться западноевропейским опытом построения отношений между нациями. Оказалось, что такого опыта нет. Или он у нас не работает. Поэтому и возник такой запрос. - Вот смотрите, американский актер Стивен Сигал на днях получил гражданство России. До него — боксер Рой Джонс, боец Джефф Монсон и, конечно, француз Жерар Депардье. Вроде бы, и итальянка Орнелла Мути на очереди. Зачем им это? Бегут с тонущего корабля или пиарятся? - Думаю, этим людям не нужен пиар. Они взыскуют нового традиционализма. Эти люди устали от того вида западного общества, в котором они находятся. Причем они сами могут не артикулировать такие вещи, но физиологическое чувство их не покидает. И дело не только в Сигале. В Германии, к примеру, рейтинг Путина примерно такой же, как и Меркель. - То есть наш президент мог бы изящно... - Вполне. Уверен, что и в Чехии, и Франции тоже все хорошо будет с цифрами. ВЕЛИКАЯ ИДЕЯ У НАС УЖЕ ЕСТЬ Прилепин получает очередную эсэмэску. На этот раз жена - видно по улыбке писателя. А я все мучаю его вопросами. На карте СССР были свои болевые точки. Но при этом народ ощущал себя бесконечно советским. Спасала великая идея. Что сейчас могло бы стать мощной идеологией, той самой «скрепой», которая сплотит? - Придумывать ничего не надо. За время линейного существования Россия отработала систему взаимоотношений между народами. Да, не всегда корректно, но чаще всего именно корректно. Напомню, что россиянами в дореволюционной России называли «инородцев» - представителей других народов в стране, кроме российского. У них был особенный статус. Так что идеология, которую мы пытаемся сформулировать, есть идеология тысячелетнего государственного строительства. Она уже существует. - Недавно режиссер Станислав Говорухин сказал, что ему отвратительно слово «россиянин», которым пытаются заменить «русского». - Не вижу в этом слове ничего дурного. Это самоназвание россиян, которые этнически не являются собственно русскими. В дореволюционной России тоже так называли «инородцев» - представителей других народов, кроме российского. У них был особенный статус. Никакой проблемы в этом нет. Державин, как и многие классики, к примеру, писал о "россах". Как это унижало русских людей? Никак. Я буду называть себя "русским". Жителем "России". И если кто-то будет говорить о россиянах, я тоже не оскорблюсь. ЗАКОН О «РОССИЙСКОЙ НАЦИИ» — СТРАХОВКА ОТ НОВОГО РАСПАДА На нас шикают зрители. Просят потише. Действительно, о таких вещах, наверное, громко не надо. Переходим на шепот. - Но как нам при всем этом не скатиться в национализм и не получить отпор из регионов? - Насколько я полагаю, разработан четкий механизм — как нам застраховаться от нового распада СССР и реинкарнации сепаратистских настроений. Есть продуманные вещи, которые нужно было уложить в одну упаковку. Сейчас это будет сделано. Народы получат определенные идеологические, политические, культурные и дипломатические статусы, а потом впишутся в общую концепцию. Ведь в 2014 году, после присоединения Крыма, президент произнес слова, которые мы все так давно ждали. О том, что русский народ - самый большой разделенный народ в мире. 25 миллионов человек после развала СССР осталось за пределами России. - Для иностранцев мы все на одно лицо — россияне. Но если остановить русского человека на улице и спросить, кто он, едва ли он произнесет это юридическое понятие. - Когда вместе сидим в танке, все мы русские. А когда надо подчеркнуть национальную идентичность, то калмыки или буряты, татары, чеченцы. Так всегда. И никакого противоречия нет. РАДИ БОЛЬШОЙ ЦЕЛИ ЛЮДИ ГОТОВЫ ТЕРПЕТЬ - Только что вы вернулись с Донбасса. Кем себя ощущают местные жители? - Русскими. Абсолютно все. Но это отдельная история. Сейчас там происходит политическое строительство, работает промышленность и военная элита. Все процессы идут полным ходом. - Вы пишите в соцсетях, что собирая деньги на помощь Донбассу, обнаружили - акулы бизнеса воротят нос от этой затеи. У нас крупные предприниматели — совсем не государственники? - Этот выбор очень простой: если человек связывает свой бизнес с Россией, он неизбежно становится государственником. На самом деле я встречал таковых очень богатых банкиров и бизнесменов. При этом, как правило, в ересь космополитизма впадают не очень обеспеченные люди. Они считают, что для них хлеб с маслом где-то за рубежом намазан лучше. Все остальные поняли, что свои интересы надо отстаивать в родной стране. - Дал ли в этом смысле Крым разгуляться русской душе? Кажется, все больше людей начинают понимать, что национальные интересы поважнее нового айфона и олл-инклюзив в Турции. - Этот процесс будет развиваться вместе с делами. Если Россия будет продолжать поддерживать Донбасс, значит люди будут понимать, что это все не зря. Для национального самосознания и нужны победы в Сирии и на Донбассе. Ради очевидных и больших целей люди готовы терпеть долго. В том-то и отличие русского народа от остальных, что он любит все, что больше и выше, чем он сам. Занавес. Прилепин сам взибается на сцену и говорит со зрителями. Отвечает на вопросы. Но самое важное, мне кажется, случилось, когда к Захару из зала подошел какой-то мужик. Обычный такой, впечатленный увиденным. Похнюпый вобщем. И пообещал бросить пить...