Африн на распутье!
Нелегко понять правила игры в Сирии. Они похожи на загадку больше, чем что-либо, связанное с политикой, войной или отношениями между одной или несколькими странами, поэтому то, что происходит в Сирии, будь то на полях сражений или в политике, всегда будет неожиданностью для второстепенных игроков и наблюдателей. Картина иногда согласуется с логикой и политикой, а иногда противоречит им, не подчиняясь ни одному четкому правилу. В Сирии две сверхдержавы, Россия и США, действуют согласованно по многим вопросам. В приоритете — избежание любого военного столкновения друг с другом, несмотря на то, что сирийский кризис тесно связан с их интересами и стремлениями. Обе стороны выступают против общего видения кризиса, а не каких-то его деталей. Они предоставили друг другу свободу передвижений в соответствии с возникающими интересами без строгих обязательств в рамках определенных правил в зоне конфликта, который изменился, усложнился и вышел за всевозможные рамки. Сверхдержавы негласно соглашаются с идеями, которые публично учитывают проблемы безопасности Израиля и позволяют ему действовать всякий раз, когда у него возникает подобная необходимость. Поэтому, как всем уже давно стало ясно, Израилю разрешено определять правила и игру, преследуя свои собственные цели. Они также согласны с необходимостью контролировать активность второстепенных игроков на сирийской арене, а именно Иран, Турцию, сирийский режим и оппозицию, и не позволяют никому из них делать то, что может ощутимо повлиять на ход кризиса и его основные направления. Любые второстепенные игроки должны вернуться к соответствующей сверхдержаве для координации своих действий и результатов, и не принимать никаких решений или действий без их четкого разрешения. Битва при Африне подводит итог всей ситуации и демонстрирует, как игра второстепенных игроков в Сирии связана с Москвой или Вашингтоном, а в некоторых случаях и с обоими, в соответствии с правилами, которые они для них составили. Турция была в ярости, когда Вашингтон объявил, что планирует создать курдскую армию под названием «пограничная армия». Она расценила это как угрозу своей безопасности со стороны курдских «террористов», а также как продолжение политики Вашингтона против активного и ключевого члена НАТО. Первым ответом был Африн, где присутствуют курдские «Отряды народной самообороны», наряду с Рабочей партией Курдистана (РПК), которая десятилетиями борется против Турции и создает враждебность между турками и курдами, которая может быть прекращена только войной. Курдские силы в Африне входят в состав сил, находящихся под американской защитой. Вот почему Турция отправилась с вопросом о начале военной операции против Африна в Вашингтон, но не получила четкого сигнала или «красного света», потому как Вашингтон сосредоточен больше на богатых районах восточной Сирии, а не на западе, где расположен Африн. После этого Анкара совершила обязательную поездку в Москву, потому как Африн находится вблизи места дислокации российских войск, в том числе российской военной полиции в рамках «соглашения о деэскалации». Турция пожаловалась на американцев, которые объявили о создании курдской армии, не проконсультировавшись с ней, а Москва выразила готовность дать «зеленый свет» в рамках сделки, которая обсуждается сейчас в турецких СМИ. В ее основе лежит контроль сил режима и российских войск в городе Идлиб в обмен на разрешение на проведение Турцией военной операции в Африне и, возможно, еще дальше в сторону города Манбидж, который также контролируется курдами. Из-за того, что сирийский режим пригрозил наносить удары по турецким самолетам, участвующим в операции, Турция заявила, что будет координировать свои воздушные операции с Ираном и Россией, и, возможно, получила согласие от них обоих, а это означает, что сирийский режим откажется от своих угроз. Пока что Вашингтон, похоже, удовлетворен заявлениями против турецкой операции в Африне и не намерен предпринимать военные действия для защиты своих союзников. Позиция всех сторон по поводу поддержки турецкой военной операции не отличается решительностью и может в любой момент измениться, особенно если возрастет человеческий фактор и ухудшится гуманитарная ситуация, что часто используется в качестве аргумента для изменения позиции сверхдержавами. Нерешительность и медлительность кажутся очевидными в решениях Турции относительно продвижения вперед и интенсивности действий в Африне. События в Африне снимают лишние сложности в сирийской игре. Они демонстрируют, в какой степени эта ситуация находится на распутье желаний сверхдержав и их последователей, которые состоят не только из консенсусов, но и иногда противоречат друг другу в соответствии с развитием событий и изменением сирийского ландшафта. Это Сирия после семи лет войны. Последствия кризиса — захват власти сверхдержавами и второстепенными игроками, а не арабами, что еще больше отдаляет их от мира и мечты о независимости и приближает к разделению и господству над ними.
