Испанская El Mundo, анализируя события последних двух дней, связанные с Венесуэлой, подталкивает читателя к мысли, что озвученное недавно оппозицией «приглашение, а интервенции в Венесуэлу» нашло отклик в сердцах противников действующего президента этой латиноамериканской страны в различных странах мира. «После восьми месяцев перемирия, отношения Венесуэлы с Испанией вернулись к «нормальным», пишет газета, беря «нормальные» в кавычки с намеком на то, что в эпоху Чавеса-Мадуро обычными были постоянные взаимные уколы и ноты протеста. «Президент Мадуро назвал премьера Мариано Рахоя трусом, а экс-премьера Фелипе Гонсалеса пьяницей», — обиженно сообщает из Каракаса корреспондент издания Даниэль Лосано. Читайте также: Венесуэльская оппозиция приглашает «внешние силы» к интервенции Столь резкая оценка Мадуро вызвана протестной акцией в Мадриде, участники которой митинговали прямо у дверей дома венесуэльского посла в Испании Марио Исея. Такая форма выражения недовольства (escrache) в пиренейском королевстве встречается, против местных политиков применяется нередко, но с иностранным дипломатом это случилось впервые. После этого Мадуро счел перемирие сорванным, и обратился к королю Испании Фелипе VI с требованием «провести расследование и наказать виновных в оказании давления на посла». Рахой был удостоен неприятного титула от Мадуро за то, что «не проявил смелости и не пресек безобразие», а Гонсалес, несколько раз пытавшийся выступить посредником между президентом Венесуэлы и оппозицией, — за постоянную критику Уго Чавеса. Кроме того, разгневанный венесуэльский лидер в открытую заявил, что «Рахой своими действиями пытается отвлечь внимание от коррупционных скандалов, бушующих в его партии, переключив внимание на неугодную ему власть Венесуэлы». «Дух Франко покинул гробницу, чтобы спровоцировать нападение на посла нашей страны», — завершил свою пламенную речь Николас Мадуро, пообещав, что «фашизм не пройдет». Испанский пример escrache оказался заразительным: похожие акции состоялись в Колумбии, Панаме, США, Швейцарии, Мексике и Австралии. Правда не всегда объектами запугиваний и протестов становились именно дипломаты: во многих случаях притеснениям подвергались их родственники.
