Лариса Рубальская: Мне ничего не нужно

Ларису Рубальскую в нашей стране знают все. Когда–то она была переводчиком с японского языка. Но случилась судьбоносная встреча с Давидом, который не только стал ее мужем, но и сделал Ларису поэтом-песенником. Песни Рубальской стали хитами. Она писала для Пугачевой, Киркорова, Аллегровой, Малинина, Алсу. С мужем Давидом прожила счастливые 33 года. А потом началась полоса потерь – родители, брат, Давид… Но Лариса пережила эти уходы мужественно и философски. Теперь она живет спокойно и мудро – сегодняшним днем, ничего не ждет от жизни. Пишет стихи, выступает с концертами. Она напрочь лишена звездной болезни. В ней есть удивительный внутренний свет, и люди это замечают и тянутся к ней. О любви она говорит так : "Главное, чтобы был тот, кому хочешь все отдать". Лариса, вы успешный человек, давно ставший частью нашего шоу-бизнеса. Вся страна знает вас, знает ваши стихи и песни. А при этом вы остаетесь очень скромным человеком, даже, кажется, беззащитным. Как вы существуете среди акул шоу-бизнеса? Я живу в шоу-бизнесе по касательной. Я не погружена в этот водоем так, чтобы жить "среди пираний". У меня своя жизнь, и мои песни проникают туда время от времени. Когда это было эстрадой – это было чаще. Теперь это коммерция. А что касается беззащитности... Я не беззащитная. Я не пиранья, я не акула, но я не карась, которого любой может поймать на удочку, тем более зажарить. Никому в голову не приходит меня на эту удочку брать – я защищена сама собой. И, значит, звездная болезнь вам не свойственна? Нет, я родилась раньше, чем я стала к этому делу причастна. У меня могла быть звездная болезнь, когда я работала переводчицей японского языка – вокруг его никто не знал, все открывали глаза – это же такой редкий язык. Тогда было от чего задрать нос. У меня была любимая пословица бабушкина: "Не летай выше облаков, не встань на точку дураков". Поэты – особая когорта. Они часто живут в придуманном мире, который и есть для них реальность. Вы тоже улетаете в облака или вам удается сохранять связь с реальностью? Нет, я абсолютно приземленный человек. Я живу очень устойчиво, никуда не летаю. Не совсем правильно в этом признаваться, но, может, я не поэт от рождения. Мой мир, из которого складываются стихи и песни, – это то, что я прочитала, или услышала от людей. А как вы выходите из кризисов, из трудных ситуаций, которые бывают у каждого? Когда кто-то меня обижал, то я просто не замечала этого. Те люди, на которых я надеюсь, которые в жизни важны, никогда меня не обижали. А из трудных ситуаций как выхожу? Ну как и все – поплачу-поплачу, и перестану. Лариса, вы верующий человек? Совсем нет. Я скорее агностик. Многие поэты говорят, что стихи диктуют небеса. А к вам как приходят стихи? Диктуют небеса. Но не только, конечно, это было бы нескромно с моей стороны, потому что есть стихи совершенно обычные и бытовые, которые я мастерю из того, что умею, что вижу и слышу. Но бывают моменты, когда ощущаю связь с небесами, конечно. Что вас вдохновляет, где вы черпаете вдохновение? Только от людей. От звучания речи. Я слушаю, как звучат голоса, речь, одновременно сопереживаю, и потом отдаляюсь, а это во мне остается и выходит стихами. Только от того, что слышу. Некоторые люди слушают, некоторые – визуалы, им нравится смотреть, есть кинестетики – им надо трогать. Я только ушами. Я живу одна, с помощницей, и читаю ей, что я написала. Я только ушами воспринимаю. Это свойственно переводчикам – я устный переводчик речи. Кто из великих поэтов вас вдохновляет, восхищает, с кем у вас внутренняя связь? Я не знаю небесная ли это связь, но я бесконечно могу читать Твардовского, потому что строй его поэзии мне очень родной. Детские поэты – Заходер, Маршак. Я очень люблю песни на стихи Фатьянова. Но конечно вечный мог бог – Евтушенко. И еще обожаю песни Юрия Визбора. Вот такие у меня кумиры. Я, конечно, читаю и знаю поэзию Серебряного века, но не могу сказать, что это для меня что-то особенное. А вам сейчас интересно жить? Мне сейчас лучше жить с точки зрения материальной. А еще с точки зрения доступности – мне многие с удовольствием открывают двери. И хуже, потому что я одна, и все, кто были в моей жизни близкие, – все ушли на небеса. Если говорить о вашем творчестве, вам что интереснее – песни писать или просто стихи? Какие-то десятилетия я только песни писала. Сейчас пишу и стихи, и пишу песни, а последнее время стала рассказы писать. Издательство "Эксмо" издает сборники тематические – рассказы из жизни современных писателей. Они как-то раз сделали предложение, и я решила попробовать. Выпустила сборник рассказов. Это автобиография пополам с вымыслом. Некоторые считают, что поэт – это от бога, а быть поэтом-песенником – это просто ремесло. А вы как считаете? Когда вы читаете текст песни, понимаете – ремесленник писал, или связанный с небесным диктатом. Наверное, должно что-то такое произойти, чтобы песня звучала как стихи. Поэтому, нельзя сказать, что ремесленники, нет. Есть миллионы прекрасных стихов, написанных лучшими поэтами всех времен, а песнями из них становятся единицы. В основном песни пишут поэты-песенники на готовую музыку, раскладывая слова на слоги, чтобы уложить в ритм этой музыки. Как вам кажется – не пропадает ли что-то главное от этого в тексте, а в конечном итоге во всей песне? На музыку пишу крайне редко, пишу первая. Даю стихи композитору, и он уже думает над музыкой. Наверное, тут еще имеет значение владение песенным жанром. Я помню, например, все песни, которые отродясь услышала. И поэтому всегда представляю одну-две мелодии, когда работаю над стихами. А потом вы композиторам напеваете то, что услышали, или они сами слышат свое? Они, конечно, пишут свою мелодию, но довольно часто получается то, что я имела в виду в голове. Но я сейчас не так часто пишу песни, потому что выступаю. Мне важнее свое. А песни сейчас – это индустрия, я в индустрии не участвую. Вот сейчас Пугачева возьмет одну песню, и я думаю, это будет сильно отличаться от того, что поют. Не знаю, может, это самомнение. Но у меня есть повод для развития этого качества, особенно когда я слышу то, что сегодня поется со сцены. Вы ведь написали около 600 песен? Нет, это не так. На самом деле, около 200. Но у меня книжки выходят по 500 страниц, на каждой что-то есть, и это необязательно песни. Считать надо то, что мне принесло известность. Вы работали с выдающимися исполнителями – и с Пугачевой, и с Киркоровым, и с Аллегровой, и со многими другими. С кем вам интереснее всего работалось, и кто из них стал вашими близкими друзьями? Никто. Я дружу с композиторами, которые писали музыку и давали жизнь моим песням. Я со всеми в добрых приятельских отношениях, со всеми при встрече целуемся, но сказать, что я с ними по телефону треплюсь или в гости хожу – то нет. Если говорить о тех, кого я люблю, то вот с Аллегровой мы раньше были намного ближе, чем сейчас. Мне есть за что благодарить Филиппа Киркорова – за участие в моей жизни, он некоторые песни сам отдавал исполнителям... Говорят, что суперхит "Доченька" изначально был написан для Филиппа. Это так? Да. Там было другое слово – "любимая моя", и он отдал песню Алле. Истории, рассказанные в этих песнях, – это больше ваши собственные истории, или ее истории? Когда пишите вы отталкиваетесь от себя или от исполнителя? Ни в коем случае я не имею в виду жизни артистов. Это не то, чтобы мои истории, но откуда-то услышанные и пропущенные через меня. Просто пишу, кому подойдет – пойте. Я вообще спокойно отношусь к исполнителям. Чтобы понимать произведение как я его понимаю, надо много прочитать. Но я не встречаю таких артистов. Думаю, что если он поправит слово – будет только прав. Я не ориентируюсь на артистов, скорее на композиторов, и скорее на зал, который это будет слушать. Лариса, правда, что вы сами писали письма в "Песню года", чтобы они поставили ту или иную вашу песню? Правда. Ну надо же было, чтобы песни попали в эфир в то время! А это были 80-е годы. Я писала: "Включите в программу "Песня года" песню на стихи Ларисы Рубальской". Говорят, что вы в пух и прах разбили песню "Не звони" Пугачевой, и считаете, что эта песня больше подходит для Нюши. Это тоже правда? Для Нюши – это я сказала образно. Просто песня мне не нравится. Я считаю, что мэтр и мастерица, такая как Алла, должна серьезнее подходить к выбору материала. Не знаю, что заставило ее спеть эту песню. Вторая песня – "Копеечка" – еще хуже. Я не хочу об этом говорить – один раз сказала и все. Давайте тогда поговорим о вашем детстве. Я вообще не человек воспоминаний, не люблю. Я сегодня живу этот день и посмотрим, как он пройдет. Помню все, и ничего не хочу вспоминать. Всего этого уже нет. Я пишу рассказы, я написала книжку об отце и о матери. Но говорить об этом мне сейчас тяжело. Но, что все – таки было самого светлого? Что вам дали родители такого, за что вы им благодарны больше всего? За те качества, которые я имею. Ко мне очень хорошо относится большое количество людей – зрители, которые приходят в зал. Я им отдаю свои качества, они мне свои. И это очень важно. Родители меня так воспитали, что у меня нет никакого гонора, отчуждения от любого слоя социума, и вообще, зависти нет – это самое важное. А вы на кого больше внутреннее похожи – на папу, или на маму? На папу. И, наверное, поэтому выбрали в мужья своего Давида, что он походил на вашего папу? Девочки обычно выбирают мужчину, похожего на отца. Нет, они разные были. Похожи тем, что оба были людьми очень высокой чести – никогда в жизни никого не предали, не продали, не обладали никакими пороками. А так они разные по характеру. Отец был мягкий, добродушный. Давид был другой. Но в главном они были одинаковые. А если Давид был строгий, то вам – человеку мягкому – было с ним сложно? Мне было с ним сложно. Приходилось терпеть? Приходилось. Но вы понимаете, вся его строгость, все сложности были направлены на то, чтобы мне было хорошо. Я понимаю, когда делаешь, чтобы ему было хорошо, а он делает, чтобы мне было хорошо. Как результат, он был прав. Вы с ним полярны – плюс притягивается к минусу? Не так. Душевно мы разные по проявлениям и по всему, и абсолютно одинаковые по взглядам на жизнь. Хорошо и плохо – для нас одинаково. Самые важные критерии были абсолютно одинаковые. А как вы считаете, что самое главное для семейной жизни? Для меня самое главное – когда ни одному, ни другому не обязательно побеждать. В семьях бывает, что он всегда прав, или она всегда права. А нужно дать возможность побеждать своему партнеру. Дать друг другу возможность быть победителем. А не быть уверенным лишь в своей правоте. Правда, что именно Давид помог вам стать поэтом? Конечно, только он и сделал это. А как ему это удалось – он что-то увидел в вас, разглядел? Сердцем и умом увидел талант. Заставил меня. Так и сказал: "Сядь и напиши". Его ослушаться было нельзя. А получалось просто поздравление к Новому году, ко Дню рождения – так, просто строчки. Я говорю: "Как у всех". "Нет, не как у всех. Вот сядешь и будешь делать, как я сказал. Будет результат". Ваш Давид – медик, человек точных наук. Он вообще был образованным человеком? Конечно. У него отродясь был талант артиста, режиссера. Его даже называли "стоматолог– Мейерхольд". Он пошел во врачи по реальному пути – по совету мамы. А в душе он всегда хотел всегда заниматься чем-то таким, связанным со сценой. А стал через вас… И он взял и понес стихотворение композитору? Да, отнес его Владимиру Мигуле, который был его пациентом в это время. И дальше все понеслось. А если бы Давид не сделал вас поэтом, кем бы вы могли стать? Я же была переводчиком японского языка. Я закончила филфак, потом выучила японский язык – это была замечательная серьезная работа. Мне она очень нравилась. Да мне все нравилось! Мне нравилось машинисткой работать. Мне нравилось в библиотеке работать. Мне нравилось корректором работать. Я люблю делать то, что делаю. А если бы Давид не открыл меня как поэта? Я не знаю– я не люблю сослагательное наклонение. Уже есть и есть. В моем окружении никогда не было людей, которые говорили: "Слушай, у тебя получается". Только Давид. Если бы он не появился, то, наверное, ничего бы не было. Давид – судьбоносный человек. Вы рассказывали раньше, что в юности у вас было много неудач в личной жизни. Но вот вы встретили Давида – стали желанной, любимой, востребованной. Это как-то поменяло вас, сделало другим человеком? Да. Это ощущение защищенности. С появлением Давида, все 33 года, что мы прожили, я была абсолютно защищена. Я знала, что никто не дотронется до меня – до моей репутации, и никогда никто ничего плохого про меня не говорил. Когда Давида не стало, мне важно было это сохранить. С его уходом вы ощутили какой–то провал, пустоту, ужас? Нет. Он так долго болел – пять лет. У меня этот ужас растворился в этих годах. Я к этому уже была готова. А где вы находили силы пять лет его нянчить, сидеть с ним, ухаживать? Не ухаживать – значит, предать его. Пусть это сказано высокопарно, но мы же не подписывали брачный контракт, что я с тобой, пока ты здоров, пока ты зарабатываешь деньги – просто мы вместе жили одной жизнью. Если он болел – я сидела около него, и все. Кто про эти силы думал? Мое место на земле было там, где он. А где он сидит, стоит, лежит – неважно. Это ничего не меняло в наших отношениях. Это нормально, обычно, тут героизма никакого нет. Все спрашивают – откуда силы? Да ниоткуда. Кто про эти силы мог думать? А когда Давид уходил, он давал вам напутствие – живи вот так? Нет. Он не был человеком рока, он был обычный человек, нормальный, не оптимист, не пессимист – и такой, и такой. Он был с нормальной устойчивой психикой – это очень важно. Это мне дает возможность жить и теперь. А сегодня вы способны радоваться жизни? Сегодня больше преобладание состояния отдаленного равнодушия. Никаких событий я уже не жду. Но, конечно, радуюсь. Вот у моей племянницы Светочки маленькие детки есть, и я их очень люблю. И ее люблю – она дочка моего брата. А еще у меня много концертов с переполненными залами, я тоже это все очень люблю. Конечно, радуюсь, я нормальный человек. Вот лучше у моей помощницы Вали возьмите интервью – она про меня лучше скажет. 15 лет тут топчется, обеды варит. А вы любите готовить? Ну, да. Я люблю все то, что мне положено делать по жизни. Я не люблю только летать. Значит, вы домашний человек? Не только, я достаточно светская. На концерты коллег не хожу, а вот в театры хожу. Больше стала любить кино. Я уже достаточно наполнена всем этим, поэтому стала строже. Эмоции тяжелее из меня выходят, чем раньше. Ну, ничего, это все не чужое. Из театральных режиссеров люблю Кирилла Серебряникова – видела "Мертвые души" и "Машину Мюллер". Но если тяжелый спектакль – я ухожу. У меня сильно работает сохранное торможение. Я никакого мрака не терплю. Очень интересно ваше мнение. Как вы думаете – почему чем ярче, интереснее женщина, тем ей труднее найти мужчину? Почему ярким творческим женщинам мужчина предпочитает что-то попроще? Наверное, не те люди встречаются. Повезет ей тогда, когда встретит себе подобного. Самое главное, чтобы он был готов взять то, что вы хотите дать. И тогда все будет хорошо. Ну, встречаются не те, так бывает, это тоже не закономерность. А мужчины вообще попроще устроены. Иногда надо погрузиться в тот уровень, который он ждет – опустить планку. У меня была знакомая японка– она говорила: "Вот так не смотри, и вот так не смотри. Вот так смотри". Надо, чтобы мужчина был на том же уровне, где и ты. То есть, если человек ниже уровнем, чем ты, но ты ужасно хочешь быть с ним, надо понижать свою планку? Конечно, надо понижать, наступать на себя. А потом стараться поднять до себя. Если он не развит, у него не воспитаны чувства – это все потихонечку приходит. А можно вообще мужчину воспитать? Ну, как воспитать? Если он был жадный, то стал добрый. Надо регулировать жизнь, чтобы он показывал свои лучшие качества. Я не большой в этом деле знаток. Но если живешь вместе, и вы друг другу по душе, то ты делаешь часто, как он хочет, а он – как ты, и как –то все выравнивается. Мы с Давидом были разные, я никогда не думала, что буду со стоматологом, но нам нравилось одно и то же, мы ходили вместе в театр, его друзья стали моими, мои – его. Наш уровень приравнялся, мы стали интересны друг другу – это возможно. Не нужно ставить себе задач "я выйду замуж только за такого или за такого". Полюбила и давай – твори. Но это вопрос очень сложный. Это все равно -судьба. А правда, что мужчина всегда остается мужчиной – какая бы интересная, творческая, начитанная, развитая женщина не была, мужчина всегда прежде всего реагирует на внешность? Наверное. Хотя, это не обязательно должна быть кукла. Просто какой–то щелчок должен быть. Но никогда не нужно ошеломлять начитанностью, эрудицией, творческим началом. Сначала: "Как скажешь, дорогой, что любишь, дорогой…" Вот как –то так. А там видно будет. Лариса, хотя вы и говорите, что вам мужчины сейчас не интересны, но вы допускаете, что когда-нибудь, если встретите достойного мужчину, то выйдете замуж? Нет. Но не то, что не неинтересны мужчины, не то, что я всех сравниваю я Давидом. У меня страшное ощущение – что я никого не хочу больше терять, и мне лучше никого не приобретать. Просто боюсь потерь. Не хочу никого. Я уже пришла к этому – мне ничего не нужно. Вот есть Валя, есть невестка, соседи, племянница, приятели, подруги – все есть, нормально. У меня уже все было. Достаточно. Это правда. И никакой грусти по этому поводу. Причем, я уже девять лет живу одна, а сколько он еще болел… Нет. Особь мужского пола мне точно не нужна. А вообще, считаете ли вы, что любить можно только раз в жизни? Да нет, конечно. Можно много раз любить. Все бывает. Но я не люблю формулировок с точкой на конце. Все может быть. Расскажите, как вы следите за собой, что делаете со своей внешностью? Укладку делаю. Волосы свои – не парик, как говорят некоторые. Хорошие пока волосы. Маникюр делаю. Вот глаза немного "обрезала". Два раза в год уколы. А что-то такое специальное – нет. Гимнастику никогда в жизни не делаю. Единственное, что я позволяю себе делать, – это отдыхать после работы целый день. Мне Валюшка помогает по хозяйству – она и гладит, и убирает, а я трутень. Лариса, а ваш внутренний свет откуда – от любви к людям? Наверное. Я не злая вообще. Не чувствую этот свет, но про него говорят все. Просто я нормальный человек. Наверное, это из-за полного отсутствия зависти. Лариса, есть что-то такое, что вы в себе не любите или преодолеваете какие–то черты? Черты – нет. Я хорошая. А что преодолевать? Я не ленивая. Если к завтрашнему дню надо что-то сделать, я пока не сделаю – не отойду. Это во мне от японцев – дисциплинированность. А еще чему научили вас японцы? Особому отношению к жизни. Ко всему. Не скажу, что всю культуру у них перехватила, но дисциплину – абсолютно. Ни разу не было такого, что зрители в зале меня ждут. Я бываю на концертах, вижу, как артисты себя ведут, уже три звонка, а они все красятся. Я так не могу. Есть примета, что если кто из девушек, или женщина потрогает вас за левую руку, то непременно выйдет замуж. Это правда или байка? Это правда, не знаю, откуда это пошло. Сейчас все повально женятся, но если это совпало с моментом соприкосновения – я очень рада. По крайней мере, я, давая руку, желаю этого от всего сердца. А что бы вы могли сказать, посоветовать женщинам, которые в поиске своей половинки? Во-первых, продолжать поиск, не ждать, что прилетит объявление в форточку. Активной надо быть всегда – в любые времена. Говорят: кто сам себе помогает – тому бог помогает. Нужно всегда быть готовой к тому, что в этот момент может случиться судьбоносное знакомство. И всегда выглядеть хорошо - чтобы тот, кто сидит на другом конце стола, посмотрел в вашу сторону. И то, что сайты знакомств есть – это прекрасно. Я много слышу, что у женщин получатся найти спутника жизни именно там. Само собой ничего не произойдет. Судьба-то она есть, но нужно идти ей навстречу. Надо вообще внимательно относиться ко всему, к знакам присматриваться – это тоже очень важно. Вы в сны верите? Вам вообще снятся сны? Сны вижу каждый день, но не всегда запоминаю. Верю в совпадения какие-то, в предощущения событий. А снов боюсь. Потом смотрю в сонник – что это значит. Вы как-то говорили в одном из своих интервью, что ни перед кем не виноваты, никому не сделали зла и ни у кого не собираетесь просить прощения. Это оттого, что жили праведно? Я вообще нахожусь в состоянии постоянного размышления: продумываю все, что я скажу, как я поступлю, как сделаю. Пусть кто-то считает, что я перед кем–то виновата. Я так не считаю. Всем – матери, отцу, Давиду, племяннице, Вале – все, что могла – делала. А как вам кажется – нужно больше себя любить, или других? Сейчас я тренируюсь любить себя. У вас есть ваша формула любви? "Все в жизни бывает, и все может быть, из нас только пленник не каждый, главное – просто кого-то любить, а все остальное неважно…" Для меня это так. Главное, чтобы был тот, кому ты хочешь все отдать. А нужно ли любить тех, кому ты не нужен? У меня есть кредо: я люблю только тех, кто любит меня. Но это не касается мужчины. Это касается моих взаимодействий с людьми. Кто меня любит – я для того все. Есть такие, кто равнодушен - я к ним тоже равнодушна. Что для вас счастье? Я это сформулировала давно – чтобы было кого кормить и чем кормить. Сейчас есть только чем кормить. Наверное, такая жизнь. Как вы думаете – что главное в жизни? Общепринятые понятия – семья, дети. В разные периоды жизни я бы ответила на этот вопрос по-разному. В том периоде, в каком я сейчас нахожусь, все равно хочется быть не одной на свете. Не смысле женского, а вообще. У меня даже есть такая строчка: "Мне важно знать, что я на свете не одна…" Мне важно, чтобы звонил телефон, звонок в дверь, был зритель на концерте. Важно, чтобы о тебе думали те, о ком я хочу думать. Не важно кто это.