Традиционные семейные ценности, которые Россия противопоставляет западному «разврату» и особенно нелюбимой церковью ювенальной юстиции, пока не сделали детей в России более защищенными. Напротив, даже по официальной статистике насилия в отношении них стало больше. Да и трудно рассчитывать, что в стране, где интересы граждан принесены в жертву политическим интересам государства, к детям будут относиться принципиально лучше, чем к взрослым. Накануне Международного дня защиты детей большой резонанс получила история, приключившаяся в республике Алтай. По версии Роспотребнадзора, ребенка 1 года 9 месяцев укусил энцефалитный клещ, но родители решили лечить его не в больнице, а в церкви, где он провел неделю. Лишь когда температура подскочила до 40 градусов, а состояние малыша стало критическим, родители все же показали его врачу. Врач отправил ребенка в больницу, где его удалось спасти. У РПЦ другая версия этой истории: дескать, на третий день после укуса клеща отец ребенка пришел к священнику и пригласил его причастить заболевшего малыша. Придя, священник спросил, не укус ли это клеща, и посоветовал родителям срочно везти малыша в больницу, что они вскоре и сделали. Впрочем, и та, и другая версия кажутся одинаково дикими: политическое сползание страны в архаику не могло не сказаться и на бытовом уровне, когда вера в чудо многим кажется важнее знания. Потому что знание, ответственное поведение (родителя, врача, чиновника и др.), и без того ослабленные в нашей стране, в последние годы все больше замещаются какими-то абстрактно-мракобесными лозунгами. Уходит конкретика, приходят призывы. Бороться, крепиться, сражаться, молиться. Но что делать, если ребенка укусил клещ, куда бежать, если подросток стал нервным и замкнутым, куда обращаться, если поставлен неправильный диагноз, как говорить с родителями, если ребенок приходит из дому с синяками, неясно. Этого сегодня нет в публичном пространстве. Кроме алтайской, страну в последние годы потрясли, кажется, всего две «детские» истории.
