Одинокая пенсионерка вынуждена жить в бане без света и воды
В Ленинградской области 68-летняя Оксана Силантьева вынуждена жить в бане без света и воды. В 1999 году дом Силантьевых сгорел, и семья переехала в другой посёлок, на участок, принадлежащий родным мужа Оксаны. Там им пришлось поселиться в нежилом помещении. Документы на землю они не оформили. Через несколько лет Оксана осталась одна — умерла 29-летняя дочь, а муж так тяжело переживал трагедию, что решил уйти в монастырь. Регистрации у пенсионерки нет, как и документов на участок — муж не вступил в наследство, а Оксана не имеет прав на землю. Из-за отсутствия прописки женщине отказали в оформлении инвалидности, хотя после перелома обеих ног она передвигается на костылях. После запроса RT в администрацию Ленинградской области чиновники обещали предоставить пенсионерке другой участок в том же посёлке. Но Силантьева не хочет уходить с родного места, напоминающего ей о дочери.
Оксана Викторовна окончила дирижёрско-хоровое отделение Ленинградского областного колледжа культуры и искусства и всю жизнь работала преподавателем музыки в детском саду, давала концерты. В 1972 году женщина вышла замуж за Виктора Силантьева, и через год у супругов родилась дочь Мария.
Семья более 20 лет жила в селе Рождествено Ленинградской области. Но в 1999 году в их доме случился пожар. Тогда Мария помогла родителям с переездом в посёлок Мшинская, в дом, который принадлежал родственникам Виктора Георгиевича. Юридическим оформлением переезда тогда никто не заниматься не стал.
Через три года в семье случилось горе — дочь Мария умерла в возрасте 29 лет. Виктор Георгиевич тяжело переживал её смерть, и в результате развёлся с женой и ушёл в Святогорский Успенский монастырь в посёлке Пушкинские горы Псковской области. Оксана Викторовна осталась одна.
Через некоторое время в Мшинском она встретила Владимира Короткова, ставшего её вторым мужем. Он был инвалидом второй группы, и женщина несколько лет ухаживала за ним до самой его смерти. Кроме того, она приютила нескольких собак и кормила их. Содержать больного мужа и животных на скромную пенсию в размере 9000 рублей было тяжело, поэтому она старалась подрабатывать — пела в электричках.
Три года назад Оксана Викторовна сама стала инвалидом — сломала обе ноги и с тех пор ходит, опираясь на костыли. Оформить инвалидность и получать пособие не может: говорит, что нужна регистрация по месту жительства, а банный сруб по закону не может считаться таковым.
В конце прошлого года местные волонтёры под руководством Александра Итальянцева собрали для бездомной пенсионерки деньги и построили на участке небольшую бытовку. И хотя жить в ней невозможно — слишком холодно, — у Силантьевой появилась возможность прописаться и получать социальные пособия. Однако оформить положенную регистрацию снова не удалось: по мнению местных властей, женщина не имеет прав на участок.
Как рассказала RT сама Оксана Викторовна, участок принадлежал дяде её первого мужа Николаю Силантьеву. В 1995 году он умер, а Виктор до сих пор не вступил в наследство.
«Документы на участок у меня есть. Домик, который стоял на этом участке, покосился – мы его разобрали на дрова. С тех пор я живу в бане. В полу щели, очень сильно дует и зимой холодно. Воды у меня нет, надо ходить на колодец. Я как ноги сломала, дойти туда не могу. Помогают волонтеры – привозят воду, теплую одежду, продукты, лекарства, колют дрова. Только благодаря им и жива еще. В этом году перекрыла баню, копила несколько лет на новую крышу. Теперь не течет, жить можно. Но хочется, конечно, прописаться, чтобы электричество было, вода», – говорит женщина.
Согласно данным Единого государственного реестра недвижимости (ЕГРН), у участка с кадастровым номером, указанным в кадастровом паспорте, нет владельцев, также на нём не значится никаких построек. Однако в документах, которые есть у Оксаны Викторовны, числится и дом, и надворные постройки. Сама она никаких прав на эту недвижимость не имеет, так как не является наследницей.
Волонтёр Наталья Иванова, помогающая бездомной пенсионерке, узнала в администрации посёлка Мшинская, что документы на участок и дом были переданы в земельный отдел администрации Лужского района.
«Местные чиновники настаивают, что Оксана Викторовна нарушила закон, вселившись в дом, который ей не принадлежал. Однако передали документы на рассмотрение в Лужское РАНО», — рассказывает Наталья.
Верна своей памяти
Адвокат коллегии «Вашъ юридический поверенный» Олег Ушков в разговоре с RT отметил, что попытаться признать право собственности на участок можно только в судебном порядке, так как срок вступления в наследство давно истёк.
«Признать за Силантьевой право собственности на участок возможно только в судебном порядке. В порядке наследования суд может признать право собственности за её бывшим мужем при отсутствии других наследников. Для этого требуется, чтобы он подал иск. После того, как участок будет оформлен на него, он сможет распорядиться им как хочет, в том числе подарить его», — объясняет адвокат.
Как выяснил RT, Виктор Силантьев длительное время находился в коме и лишь недавно пришёл в сознание. Он парализован, не может ходить. Мужчина готов помочь бывшей жене и вступить в наследство, но для этого нужно нанять адвоката, который будет представлять его интересы в суде. Но средств на оплату таких услуг ни у него, ни у Оксаны Викторовны нет.
В администрации Лужского района RT сообщили, что оформить на Оксану Викторовну участок, на котором она проживает, будет достаточно сложно, так как юридических прав на эту землю у женщины нет. Но возможно предоставление другого участка, если она имеет регистрацию в Ленинградской области. При отсутствии «прописки» сначала необходимо решить вопрос с регистрацией.
«В связи с тем, что процедура оформления участка, на котором сейчас проживает Оксана Викторовна, может затянуться из-за того, что её бывший муж не вступил в наследство, ей после оформления регистрации может быть предложен другой участок поблизости», — заявили в пресс-службе администрации.
Впрочем, Оксана Викторовна отказывается уезжать.
«Я не хочу другой участок, хочу жить и умереть здесь, — плачет женщина. — Мне здесь всё напоминает о дочке, и я верна своим воспоминаниям. Света не будет — придётся без света жить. Я стихи здесь пишу. Покупаю батарейки, надеваю светодиодную лампу на лоб и пишу. Пусть телевизора не будет, но я буду душой спокойна, что я тут».