В повести колумбийского классика Габриэля Гарсии Маркеса "Хроника объявленной смерти" Сантьяго Назар заранее знал, что его убьют. Знали это и все окружающие, весь небольшой поселок. Но уйти от предначертанного финала юноше не было суждено — рок оказался намного сильнее отдельно взятого человека. Когда в июле 2016 года Тереза Мэй сменила Дэвида Кэмерона на посту лидера Консервативной партии, было очевидно, что простой жизни ей ждать не придется. Зловещий Brexit только что уничтожил политическую карьеру ее преемника, рискнувшего выпустить из бутылки джинна евроскептицизма. Страна оказалась расколота по теме "развода" с ЕС, что отлично показал результат только что проведенного референдума (52% за Brexit и 48% — против). Точно такая же глубокая линия разлома пролегла и через саму Консервативную партию, члены которой разделились во мнениях: в то время как одни были готовы на жесткий "развод", другие хотели сохранить максимально тесные отношения с ЕС. И именно Терезе Мэй торжественно вручили весь этот клубок противоречий вместе с ключами от премьерской резиденции на Даунинг-стрит. Хотя три года назад масштаб всех сложностей, стоящих на пути выхода страны из ЕС, не осознавался большинством британцев, некоторые аналитики исполнили роль Кассандры. Они назвали Мэй премьером на время "бракоразводного процесса" с ЕС, компромиссной фигурой, выбранной партией, чтобы очистить авгиевы конюшни Brexit и уйти, передав эстафетную палочку новому лидеру партии. В итоге так оно и вышло. Ошибка премьера Справедливости ради стоит заметить, что столь беспросветным положение Мэй было не всегда. В самом начале ее премьерства рейтинги Консервативной партии оставались настолько впечатляющими, что лейбористы с их новым лидером, крайне левым политиком Джереми Корбином, как казалось, не представляли для тори абсолютно никакой опасности. И именно тогда, в 2017 году, Тереза Мэй совершила свою самую главную ошибку, которая в итоге и стоила ей премьерского кресла, — она объявила о проведении досрочных выборов. Цель Мэй была понятна — воспользоваться слабостью оппонентов, о которой говорили все опросы общественного мнения, нарастить для консерваторов преимущество в Палате общин и самостоятельно вывести страну из ЕС, силами своей лишь партии и без оглядки на оппозицию. Результат той авантюры хорошо известен и предопределил закат политической карьеры Мэй — консерваторы утратили большинство в Палате общин, хотя и победили. Мэй пришлось формировать правительство меньшинства при поддержке Демократической юнионистской партии (ДЮП) Северной Ирландии. Как говорится в пословице, с такими друзьями и враги не нужны: ведь именно ДЮП в этом году не поддержала тори ни на одном из голосований по теме соглашения с ЕС о Brexit. Но что оказалось самым ужасным для лидера консерваторов — вся страна увидела, что Мэй далеко не блестящий оратор. Как написала тогда газета "Файнэншл таймс", многие с удивлением открыли для себя во время избирательной кампании, что та глубина мышления, которой, как казалось, обладает премьер, — на самом деле фикция. А реальность — заученные и часто повторяющейся фразы ("Brexit означает Brexit", "Лучше отсутствие сделки, чем плохая сделка", например). После этого беспощадные британские СМИ стали называть стиль премьер-министра не иначе как робототехническим, а бывший министр финансов Джордж Осборн назвал Мэй ходячим мертвецом. В любой иной ситуации премьер-министр, столь очевидно проваливший выборы, должен был бы немедленно уйти в отставку. Однако в пользу Мэй сыграл все тот же фактор Brexit: члены Консервативной партии, как и в момент избрания, явно предпочитали, чтобы именно она продолжала пребывать на этой расстрельной должности. Тем более что к тому моменту очень мало у кого в Великобритании остались иллюзии по поводу того, что переговоры с Брюсселем — это легкая прогулка. Фактически Тереза Мэй стала "хромой уткой" всего лишь через год после своего избрания. И в этом качестве она проруководила партией и страной еще почти два года. Чего тут было больше — по-хорошему политической упругости и несгибаемости самой Мэй, непомерных амбиций и тонкого расчета однопартийцев, решивших отсидеться за спиной коллеги, слабости лейбористов, которые не сумели заработать очки на разладе в стане оппонентов, — сложно сказать. Вполне возможно — всего понемногу. Политические конвульсии Все же вместе привело к тому, что правящая партия все больше погружалась в пучины хаоса и разобщенности. Как подсчитала газета "Таймс", за время нахождения Мэй у власти правительство покинули около четырех десятков министров и заммнистров, что стало своеобразным антирекордом. Постоянные утечки в СМИ, открытые препирательства по поводу Brexit свидетельствовали о том, что партийная дисциплина у консерваторов хромает не меньше, чем сам лидер партии в политическом плане. В итоге вносимая в парламент сделка с ЕС по Brexit раз за разом терпела поражение. Причем проигрывала Мэй именно из-за позиции соратников по партии, которые десятками выступали против премьер-министра. Многие евроскептики, например, бывший глава МИД Борис Джонсон, решительно не согласны с подходом премьера, считая его мягкотелым. При этом они и сами не прочь поруководить процессом "развода" с Брюсселем, а заодно и всей страной из удобного кресла на Даунинг-стрит, 10. Срок, отведенный Мэй ее оппонентами внутри партии на реализацию Brexit, подошел к концу. Однако Тереза Мэй не сдавалась, хотя уже на протяжении последних месяцев ее попытки спасти сделку называли не иначе как политическими конвульсиями. Она внесла сделку на рассмотрение парламента в четвертый раз, но тут против этого выступили уже ближайшие соратники — глава МИД Джереми Хант и глава МВД Саджид Джавид. Параллельно тори пригрозили Мэй вотумом недоверия, и перед премьер-министром встал простой выбор: быть свергнутой со своего поста или уйти, сохранив остатки политического достоинства. Она выбрала второе и заявила об отставке со слезами на глазах. Имя нового лидера Консервативной партии должно стать известно к концу июля. И кем бы он ни был, простой его задача опять же не будет, так как к проблеме Brexit прибавится еще одна — объединить саму партию, расколотую напополам после трех лет руководства Терезой Мэй.
